Сергей Щеглов - Начальник Судного Дня

Странно, подумал Валентин. Обычно англичанин был более любопытен.

Линно Тарден взял Валентина за локоть.

— Теперь рассказывай, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Тоном настоящего Срединного Короля. — Как здесь оказался снежный дракон? Кто его послал? Откуда он мог знать про коронацию?

Валентин понял, что последний из трех вопросов — единственный, который по-настоящему интересует Тардена. К несчастью, именно на него у Валентина и не было ответа.

— Дракон просто прилетел, — пожал плечами Валентин. — Заклинания сделали его невидимым, другие заклинания лишили нас магии. Я почувствовал неладное, только открыв ящик; если бы дракон напал раньше, ты был бы уже в плену у Хеора.

— Хеор, — повторил Тарден, сжимая кулаки. — Я не думал, что он нападет так быстро! — Валентин еще раз пожал плечами. Зная Хеора, следовало скорее недоумевать, отчего тот не прислал дракона еще месяц назад. Должно быть, хотел похитить Тардена уже в качестве Срединного Короля. — Так почему дракон не напал раньше?

— По его словам, он давал мне закончить представление, — честно ответил Валентин. — Но верить дракону…

— По его словам?! - воскликнул Тарден. — Ты говорил с ним?

— Несколько фраз. — Поразмыслив немного, Валентин решил опустить подробности разговора. — Я хотел узнать, кто его послал.

— Верить дракону? — повторил Тарден слова Валентина.

Верить человеку, подумал про себя Валентин.

— Снежные драконы, — объяснил он, — встречаются только в окрестностях Тантора, вулкана, находящегося во владениях Хеора. К тому же дракон передал мне приглашение от своего хозяина; Хеор знает Фалера, аль-Фарсуд — нет. Наконец, заклинания, которые защищали дракона; они принадлежали Хеору, я узнал его стиль.

— Хорошо, — согласился Тарден. — Тогда последний вопрос: почему Хеор прислал дракона именно сейчас? Откуда он знал, что коронация состоится в Гвентарре, ровно в полдень?

Конечно, предательство — самое простое объяснение, подумал Валентин. Но есть и другой, более примитивный способ. Поручить дракону привезти именно короля.

— Хеор мог прислать дракона еще месяц назад, — предположил Валентин. — Я уже говорил, что дракон был абсолютно невидим. Он мог день за днем висеть над тобой в небе, ожидая, когда ты станешь королем. И лишь потом броситься в атаку.

— Мне не нравятся твои слова, — сказал на это Тарден. — Если среди нас есть предатель, ты косвенно защищаешь его!

— Тебе не нравится совсем другое, — твердо возразил Валентин. — Тебе не нравится, что ты уязвим. Что дракон мог в любую минуту схватить тебя, и никто из твоей свиты не смог бы ему помешать. Сила на стороне Хеора, и он не слишком нуждается в предателях.

— Когда ты со мной, сила вовсе не на его стороне, — возразил Тарден. — Будь ты моим придворным магом, даже Хеор не осмелился бы напасть на меня!

Валентин нахмурился и отступил на шаг:

— Спроси у Розенблюма, что значит быть твоим придворным магом. На твоем месте я трижды подумал бы, прежде чем предлагать мне такое!

Тарден понял, что зашел слишком далеко.

— Прости, Фалер, — сказал он примирительно. — Я не хотел тебя обидеть. Я просто не готов начинать войну прямо сейчас.

Через час после коронации, мысленно добавил Валентин. Тоже своего рода рекорд. Да и как воевать с Запретным королевством, отделенным от Эльсана по меньшей мере двумя могущественными территориями, в том числе моей «родной» Лигией? Как воевать с королевством, во главе которого стоит величайший маг Побережья, ради которого даже драконы готовы пожертвовать жизнью?

Тарден обречен, подумал Валентин; спасти его может только чудо. Нечего сказать, удачное я выбрал время, чтобы сменить профессию. Но сделанного не воротишь; назвался эльсимским князем — спасай королевство.

— Тебе и не нужно начинать войну, — сказал Валентин, опустив голову. — Кроче уже говорил со мной, и я сделал свой выбор.

— Хеор? — спросил Тарден, мигом догадавшись, о чем идет речь.

— Он самый, — со вздохом кивнул Валентин.

Он хотел объяснить, почему, но понял, что это тоже будет ошибкой. Настоящие причины могли бы обидеть Тардена, поскольку не имели ничего общего с местью за покушение на Срединного Короля. Тардена вряд ли заинтересовала бы борьба за права драконов или возмездие за пренебрежительное отношение к Великому Фалеру. А узнай Тарден об игре в шестьдесят замков, он скорее всего увлекся бы похожей идеей и со временем превратил бы Эльсан в подобие Запретного королевства. Нет уж, Линно Тарден, подумал Валентин. Дружба дружбой, но ты не из тех королей, которым стоит говорить правду в лицо.

— Я рад, что ты на моей стороне, — сказал Тарден. — Займись Хеором; предателя я выберу сам! — Тарден улыбнулся и добавил вполголоса: — Если ты когда-нибудь сам станешь королем, помни: ни одно враждебное действие не должно оставаться безнаказанным. Пусть пострадает невиновный; остальные крепче запомнят, что возмездие неизбежно!

Вот-вот, подумал Валентин, припомнив шутливый совет Донована. Все равно кого-нибудь убейте, а то что-то они там совсем распустились. Бей своих, чтобы чужие боялись. Вечное и нерушимое правило королевской власти.

Валентин вспомнил, что он уже десять минут как великий князь, и совсем погрустнел. Эльсим, между прочим, это не только Золотой Курган, а еще и крупнейшая провинция Эльсана. Как я ею управлять-то буду? Неужели именно так, истребляя невиновных? Эх, не было Фалеру заботы, стал Фалер великим князем…

— Как? — услышал Валентин хриплый голос Розенблюма. — Как это случилось?

Валентин посмотрел налево и увидел своего давнего знакомого. Лишенный Силы, Розенблюм выглядел как оживший скелет; плащ болтался на нем, как на вешалке, под просторным капюшоном не было видно лица. Чтобы удержаться на ногах, Розенблюм опирался на палку, подобранную среди осколков магических ящиков, в изобилии валявшихся на поляне.

Валентин провел перед собой открытой ладонью и присвистнул. Из громадных запасов Силы, которые Розенблюм копил никак не меньше двадцати лет, у несчастного мага остались жалкие крохи. А ведь завтра ему с Хеором встречаться, вспомнил Валентин. Это ж надо быть таким неудачником!

— Очень просто, — ответил Валентин. — Прилетел дракон, выпустил заклинание, пожирающее магию, и ты лишился всей своей Силы. Между прочим, я неоднократно показывал тебе подобные заклинания!

— Ты, — простонал Розенблюм. — Ты показывал! Как его мог применить кто-то другой?

Ну конечно же, подумал Валентин. В нормальных условиях монополия мага на придуманное им заклинание сохраняется десятилетиями. Надо было объяснить Розенблюму, что пираньи — вовсе не мое изобретение. Хотя теперь уже поздно, его теперь «воронке» нужно учить, Силы-то у него совсем не осталось!