Юрий Иванович - Единение миров

– Тот путь – да, перекрыли. А по поводу стаканчика, будет отличный случай. Мы с женой еще и по местным правилам устроим церемонию бракосочетания. Так что… скорей всего, в ближайшее воскресенье состоится свадьба. И так получается, что тебя я самого первого на нее приглашаю.

– Тронут. Спасибо. Буду всенепременно!

На том и распрощались.

Когда угрюмое тюремное помещение сменилось расписным залом императорского дворца, и Дмитрий сказал примчавшемуся чиновнику, что хочет поговорить с императором, Александра обеспокоенно спросила:

– Слушай, а эта виконтесса не воспользуется своими любовными чарами?

– В каком смысле?

– Да в прямом. Запудрит мозги этому графу, да и сбежит. Все-таки начальник тюрьмы мне показался каким-то… легкомысленным, что ли…

– Не переживай! Ему просто по должности положено носить на себе всякие амулеты защиты против любовных чар. Да и сам он с немалыми экстрасенсорными способностями. Никакому гипнозу не поддастся.

– Ага, такое о себе все мужчины заявляют! – фыркнула супруга. – А что в результате?

Светозаров рассмеялся:

– Ну да! Я вон тоже попался на твои хитрости и уловки! Но только счастлив и безмерно рад, что тебе они удались!

– Попробовал бы только не радоваться…

– Ну и по поводу побега узницы. Сама посуди, разве можно от меня сбежать?

Александра припомнила, где они только что отыскали Тани Хелке, и кивнула. Неясно, как с остальными Торговцами, но от ее любимого мужа никто не сбежит. На краю Вселенной отыщет.

Глава четырнадцатая

До свадьбы осталось…

Чиновник вернулся и доложил:

– Ваше сиятельство, его императорское величество сейчас находится на заседании малой палаты. Оно продлится еще часа два.

– О-о, столько времени ждать у нас возможности нет, – сказал Дмитрий. – Тогда мы часа через три подскочим.

– Если хотите, можете пройти в зал заседания и пошептаться с его императорским величеством. Это не запрещено, да он почти и не слушает рутинный доклад.

– Ну… если такое возможно…

– Его императорское величество приказал мне настаивать на таком варианте! И добавил, что сам желает вас видеть в связи с некоторыми неотложными делами и для обсуждения важных вопросов.

Подобного следовало ожидать. Империя огромна, дел масса, а свое обещание наведываться почаще Торговец не выполняет. Вот Телиан Пятый и опасается отпустить нужного ему человека – сейчас отпустишь, а он заявится не через два часа, а через два… дня! А то и через две недели! Страшно такое представить!

Торговец вместе с супругой вошел в зал. Они сели на стулья возле трона императора и чуть сзади от него и обменялись приветствиями.

– Ваше долгое отсутствие, граф, выходит за все рамки приличий! – начал Телиан Пятый с резких упреков. – А посему я изволю гневаться и собираюсь лишить вас своих милостей! – Хотя тут же перевел взор на Александру и улыбнулся: – Дорогая графиня, это никоим образом не коснется вашей милейшей персоны!

– Спасибо! – успокоенно выдохнула Шура. – А то я уже насмотрелась на здешнюю тюрьму!

Телиан удивленно вскинул брови, а Дмитрий сказал:

– По поводу торговых операций я постараюсь наведываться в империю как можно чаще. А на это воскресенье мы назначили наш свадьбу.

– Как же так?! Для подготовки как минимум две недели надо!

– Осмелюсь напомнить обещание вашего величества: «В любое время! Хоть завтра!» Не волнуйтесь, у нас масса времени для подготовки. Да и не желаем слишком уж хлопотной и многолюдной церемонии. Как можно скромней хотелось бы, так сказать, в семейном кругу…

Телиан продолжал хмуриться:

– А это уже мое право решать, как и для какого количества гостей устроить церемонию. Тем более что я обещал все эти организационные мероприятия взвалить на столичные службы и дворцовых распорядителей. Нам только осталось согласовать время начала церемонии. Думаю, что в двенадцать часов будет удобно всем и никак не выйдет за рамки традиций любого мира?

Дмитрий и Александра кивнули.

– Я думаю, что вы, граф, заслужили подобающей церемонии, – продолжал император. – Только одно ваше вмешательство в дело устранения из нашего мира черного монолита и возвращение жителей Успенской империи к нормальному существованию позволяет вам жить у нас с любой по многочисленности семьей на полном государственном обеспечении. Со всеми вытекающими отсюда льготами, пенсией и прочими честно заслуженными привилегиями.

– О, как здорово! – восхитился Светозаров. – Уже могу расслабиться и ничего не делать! А после моей кончины графиня Александра продолжит получать мою пенсию?

– Несомненно! Империя Рилли всегда высоко оценивает заслуги своих героев, ученых, целителей и прочих благодетелей. Они никогда и ни в чем не будут иметь от нас отказа!

Дмитрий решил воспользоваться удобным случаем и попросить о милости к матери своей будущей дочери:

– Ваше императорское величество, раз вы так утверждаете, то осмелюсь попросить частичного прощения для одного целителя в ранге Маурьи.

– Да нет проблем! Тем более для Маурьи! – с ходу согласился Телиан. – И тем более, если не требуется помилования. О ком речь, в какой тюрьме и что за преступление?

– И, тем более, что речь идет о женщине, – добавил Дмитрий. – О той самой, которая, скорей, из любопытства попыталась выкрасть из вашей сокровищницы некоторые драгоценности…

– Да чтоб ее! – не сдержался от выкрика император, чем прервал монотонный доклад лорда.

Кивнул – мол, слушаю, и взмахом руки повелел: «Продолжайте в том же духе!»

А потом рассерженный венценосец зашипел на Торговца, переходя на «ты» и отбрасывая вежливый тон:

– Нашел за кого просить! Да эту Хелке растерзать мало! Или совсем с ума сошел?! Она не только меня чуть в могилу не загнала, но и тебя чуть не угробила! Что за странные у тебя просьбы?!

– Ну и зачем так ругаться? – прошептал в ответ Светозаров. – «Чуть» – не считается, тем более, что все сокровища были возвращены до последнего колечка. А виконтесса и так жизнью и обстоятельствами уже наказана преизрядно. И, кажется, осознала все свои прегрешения, обещала исправиться…

– И где эта ведьма?!

– Ваше императорское величество, ну нельзя же так! Надо быть хоть немного милосердным. Мне уже страшно за виконтессу… И вы же обещали!

Телиан скривился, как от лимона, цокнул с досадой языком:

– Знал бы заранее, о ком речь, – утроил бы свою жестокость по отношению к преступникам. А так слишком расслабился и забыл о присущей тебе хитрости.