Юлия Фирсанова - Рыжее братство. Возвращение, или Свободу попугаям!

— Иди сейчас же ужинать, пока сюда все животные не сбежались! — поддержал Кейр почти сердито, кабы не искренняя тревога зазвучавшая в голосе и готовность порвать пасть окрестным чудовищам, вздумай они тронуть меня хоть когтем.

— Иду-иду, не ругайтесь и не отдавайте мою порцию Фалю, — жалобно заканючила я, начиная подниматься на холм под заливистый смех сильфа. И почему спускаться всегда легче, чем карабкаться вверх? Срочно пора учится летать!

— Ты действительно не умеешь обращаться с оружием? — тихо спросил Гиз, шагая легко, как по ровной дороге, чуть слева и впереди от меня.

— Ага, как-то раньше нужды не было, — ответила я, походя отмечая удивительную особенность эльфийских штанов — к ним не липли репьи! — А насчет магии клинка я тогда не знала.

— Я уже понял, — кивнул киллер. — Ты не умеешь быть жестокой.

— Я умею защищаться магией, а для жестокостей с оружием у меня есть Кейр и Лакс, — пожала я плечами, почти оправдываясь, будто было за что, и влипла в паутину. Пришлось срочно позабыть про всякие "вины" и снимать с себя тончайшие липкие ниточки, ладно хоть владелец успел ускользнуть на лист и оттуда негодующе сучил лапками, кажется, даже неприличные жесты мне делал.

— Кейр опытный воин, но он не умеет быть по-настоящему безжалостным, а твой Лакс еще совсем мальчишка, эльфы, даже полукровки, взрослеют медленно, я нужен тебе магева, — заключил мужчина, что-то окончательно решив для себя.

— Ты — мой рыцарь-хранитель! — заявила я, хватаясь за удобно свесившуюся ветку как за поручень и подтягиваясь вверх, и как это Гиз ухитрялся двигаться рядом с полной охапкой будущих подстилок, да еще отводить свободной рукой упругие ветки.

— Нет, малышка, я убийца, — мрачное торжество проскользнуло в ровном голосе телохранителя. — Очень хороший убийца. Именно поэтому Тэдра Номус послали меня к тебе в первый раз, чтобы устранить, и во второй, чтобы защитить.

Рука Гиза мягко подтолкнула меня чуть пониже спины, помогая выбраться на полянку, где уже весело плясало пламя небольшого костра и носился Фаль наперегонки с умопомрачительными запахами еды. Кажется, ветчина, скворчащая на походной сковороде, почти свела малютку с ума.

"Малышка?" — мысленно переспросила я, но затевать разборки не стала, понимая, не стоит делать друзей свидетелями нашей тайной беседы.

Случилось что-то по-настоящему хорошее за те секунды, что мы лезли вверх, будто между мной и Гизом протянулись нити, похожие на те, что возникли сразу, как только я увидела Лакса и Кейра. Пусть с Гизом вышло иначе и не так быстро, но теперь я почему-то была абсолютно уверена: мой бывший киллер не предаст и не оставит, даже если выпадет шанс вернуться к своему прежнему ремеслу. Мне вдруг стало уютно и надежно, теплое, пушистое солнышко, поселившееся в животе, согрело в наступающей вечерней прохладе, захотелось обнять всех, собравшихся сейчас у костра людей и маленького сильфа впридачу, но я не стала пугать народ своим душевным порывом, плюхнулась на тюфяк и громко заявила:

— Как здорово!

— Вытаскивать волков из капканов? — чуть насмешливо уточнил Лакс, передавая мне миску с горячей, поджаристой ветчиной, чем-то вроде рагу из овощей, прихваченных Кейром в деревенской харчевне и куском еще мягкого хлеба.

— Волков тоже здорово, но вообще-то я имела в виду другое. Здорово сидеть тут, а не бродить как неприкаянная по своей квартире и гадать, было ли все на самом деле или просто приснился странный сон, слышать ваши голоса и видеть наяву, а не во сне, — ответила я и сунула в рот кусок ветчины.

— А что насчет волков? — у парня подозрительной влагой заблестели глаза, и он поспешил увести разговор от огорчительной темы.

— "Волков" был только один, — раскололась я. — Сижу у ручья, мою руки, тут он приходит, на капкан, сцапавший лапу, показывает, освободить просит…

— Просит? Говорящий что ли, зверь попался? — наливая мне кружку травяного настоя, впервые изумился Кейр. Он, как убедился, что я целая и невредимая от ручья вернулась, моментально потерял интерес к побасенкам. Но теперь воин явственно оживился, наверное, магев, пусть и не таких придурковатых, ему приходилось видеть чаще, чем обладающих даром членораздельной речи животных.

— Нет, не по-человечьи просил, но так, что понятно стало, помощь ему нужна, — досадливо поправилась я, хотя искушение соврать про говорящего волка, признаюсь, было сильно.

— А ты что сделала, Оса? — усевшись на край котелка с травяным отваром, зачаровано поторопил меня Фаль, как ребенок, ждущий продолжения сказки. Мало ли их в детстве ему мама рассказывала? А может, и правда мало, я ведь не знаю, как там у сильфов поставлено воспитание подрастающего поколения.

— Взяла Серое Пламя и разрезала капкан на кусочки, потом вылечила пострадавшую лапу, и волк убежал прочь, — прозаично закончился рассказ. — Спасибо не сказал, во всяком случае, человеческим голосом.

— Значит, правду рассказывают, не только люди, а и зверье всякое к вам за помощью тянется, — подытожил Кейр почти мечтательно, но моментально, спохватившись, сурово приказал (начальственный имидж портила только большая поварешка, которой он раскладывал овощи) — Впредь одна в лес далеко не ходи! Кто знает, может, зверье оно тоже разное попадается, какой-нибудь хищник возьмет, и не посмотрит, что ты власть магическую имеешь. Схарчит магеву и поминай, как звали.

— Поэтому Гиз меня и подстраховывал, — невинно улыбнулась я киллеру, уже сообразив, для чего он приглядывал за мной у ручья.

— Вот это правильно! — Кейр окончательно успокоился и одобрительно кивнул Гизу, как соратник соратнику в борьбе за безопасность моей вопиюще безалаберной персоны. Тот ответил серьезным кивком.

Больше мы о волке и магической власти над зверями не говорили, да и вообще разговор сам собой перешел в лениво-размеренный обмен обрывистыми фразами под стук ложек о стенки и донышки мисок. Лакс сжульничал и пересел ужинать на мой тюфяк — местечко помягче ложа из веток. Я не возражала, напротив нахально привалилась к его теплому плечу спиной и сидела, следила за костром, слушала потрескивание веток в жадных язычках пламени. И эти мгновения были куда чудеснее многих поцелуев с другими парнями. Гиз один раз глянул на нас, дернул уголком рта и уставится куда-то в лесные дебри, как положено бдящему телохранителю, ибо, если смотреть на огонь, потом глаза будут долго привыкать к мраку. А же никого не охраняла и могла себе позволить любоваться вечной пляской костра.

Ночь подкралась незаметно, мягко укутала тенями деревья, поляну, накрыла звездным куполом сверху. Затихли птицы, только изредка вскрикивали что-то, шебаршась в ветвях неподалеку. Может, возмущались тем, что мы согнали их с поляны?