Руслан Мельников - Рудная черта

Черный Князь пришлого упыриного воинства давно уж узрел новую угрозу. Потому и кружит теперь только над крепостным двором, раз за разом направляя своего крылатого змея в лабиринт тесных улочек. Только вот добиться ничего не может. Из узких проходов меж осиновой кровли выцарапать врага не так-то просто. И мечом-серпом – не достать. И драконьим хвостом-кистенем – тоже. Зато пообломать широкие крылья и самому расшибиться на лету – пара пустяков.

По-хорошему посадить бы сейчас Шоломонару гада своего поганого на крыши да спешиться самому. Но, видать, осина мешает. Да и несподручно, наверное, вражьему Князю управлять снизу столь великим воинством. Сверху – оно ведь куда как удобней.

И темный Властитель управлял. Странно вот только как-то. Непонятно. Упыриный Князь зачем-то отводил своих тварей от почти взятых стен, от почти павших башен. Упыри спешно покидали и замковый детинец. Отходили из разбитых ворот, торопливо сползали вниз со стен. И от донжона тоже разом отхлынула белесая волна. Никто больше не лез через заборало, никто не совал когтистые руки в бойницы.

Отступление?

Нет – перегруппировка сил.

Почти вся упыриная рать, хозяйничавшая в крепости, теперь втягивалась в узкие проходы внутреннего замкового двора. Преграждала дорогу Бернгарду, окружала…

Числом решил взять, супостат?! Но ведь и это будет непросто. Путаный лабиринт крепостного двора – все ж не чистое поле. Численное превосходство использовать здесь в полной мере невозможно. Куда большее значение имеют сейчас ратное мастерство каждого отдельного бойца, умение держать общий строй и добрая серебрёная сталь в руках.

Отряд Бернгарда, наткнувшись на новую преграду, лишь замедлил продвижение. Но – не увяз, не остановился. Мертвецы из склепа перли вперед с тупым упорством и механическим безрассудством, несвойственным живым.

В каком-то ускоренном, но чудовищно размеренном ритме поднимались и опускались мечи и секиры. И после каждого дружного взмаха в дождь, падавший сверху, тугими фонтанами снизу брызгала черная кровь. Упыриное отродье ряд за рядом ложилось в жидкую грязь, будто скошенная опытными косцами сорная трава.

Только вот по мере приближения к Серебряным Вратам отчего-то и мертвая дружина Бернгарда, и примкнувшие к ней живые воины поднимались все выше и выше. Будто восходили по ступеням незримой лестницы. Уже, почитай, до окон теснившихся вокруг построек поднялись. Еще немного – и до дверных притолок доберутся. А там – и до крыш недалече.

Вот именно – до крыш!

Всеволод вдруг отчетливо осознал замысел противника. Простой и жестокий, действенный и эффективный, незатейливый и страшный. Завалить проходы трупами. Не так, как навалено сейчас повсюду – разбросанными, бесформенными и бессмысленными грудами, – а продуманно, целенаправленно – единой, пологой, но неуклонно растущей горой.

Направить десятки, сотни, а если понадобится – и тысячи покорных Пьющих… Пьющих-Исполняющих под серебрёную сталь, аккуратно уложить изрубленные тела своих воинов под ноги врагу. И – коли уж нельзя остановить противника – так заставить его карабкаться по сплошному завалу. Выманить, поднять из узких недосягаемых щелей замкового лабиринта наверх, на простор, к крышам. Так, чтобы можно было бросить на неприятеля драконью тушу, не боясь при этом повредить крыльев.

Ну да, потому и лезут сейчас упыри с воплями и визгом на верную смертушку. Напролом лезут. Ползут через головы друг дружки и покорно складывают их, эти самые свои безволосые уродливые головы. Такова вопя Властителя, парящего в ненастном небе на поганом крылатом змее. Такова его нехитрая хитрость.

– Конрад! – Всеволод резко повернулся к стоявшему рядом тевтону. – Нам нужно пробиваться туда.

Меч Всеволода указывал на замковый двор. В самую гущу схватки.

– Что? – вытаращил глаза Конрад. Похоже, он не понимал. Или не хотел понять.

– Выходить из башни надо. Собирать людей, самим идти к Бернгарду. И – быстро, покуда темные твари брошены к северной стене.

– Но ведь мы же здесь… – растерянно пробормотал Конрад.

– А Бернгард – там, – перебил Всеволод. – И ему помочь надобно.

Будь он трижды неладен, этот князь-магистр! Но сейчас – надо. Помочь…

– Иначе ни он, ни мы не дотянем до рассвета.

Конрад с сомнением оглядел площадку. Колебания его, в общем-то, вполне понятные: в донжоне-то еще можно было худо-бедно держать оборону. А вот снаружи…

– Думаешь, русич, в наших силах помочь?

– Я не думаю – я знаю! Других вариантов нет.

– Вообще-то Бернгард не велел мне… – задумчиво пробормотал Конрад. – Был приказ в случае падения крепости отступить в донжон, а вот покидать его…

– Зато Бернгард повелел тебе оберегать меня, не так ли? – перебил его Всеволод. – А я намерен выйти из донжона.

И – сразу, не дожидаясь ответа:

– Томас! Бранко! Сагаадай! Золтан! Илья! Кто там еще? Все вниз! Живо! Собирайте, кого можно. Спускаемся вниз. Уходим из башни.

Конрад ему не препятствовал. И сам приказы уже не отдавал. Только повторял команды Всеволода да поторапливал орденских братьев.

Видимо, в этот момент и переломилось что-то. Как-то само собой вышло, что теперь разноплеменные защитники донжона признавали за главного Всеволода. Все до единого, вкупе с самим Конрадом.

Глава 23

Свой отряд Всеволод повел вдоль южной стены, по примеру Бернгарда стараясь передвигаться через разрозненные, но выстоявшие островки сопротивления. Замысел оправдался: потрепанная полусотня, покинувшая донжон, быстро обрастала по пути новыми воинами.

Основная часть упырей уже отхлынула к противоположному краю Сторожи. Оставшиеся же у южной стены твари не являлись серьезной помехой. Небольшие группки нечисти, встречавшиеся на пути, защитники крепости сминали и рассеивали сходу. Шли прямо, споро, не забывая, однако, сторониться открытых мест, где можно было попасть под удары драконьего хвоста или изогнутый меч Черного Князя.

Затем – свернули влево. И – кратчайшим путем через лабиринт крепостного двора. К рыцарям Бернгарда, рубящимся на изрядной горе трупов. Волей-неволей множившим эту гору. Попирающим павшую нечисть.

Следовало поторопиться. Ударить с тыла. Помешать тем, кто собственными телами выкладывает предательские завалы. Пробиться бы вот только!

Им препятствовали. Перед ними выстраивали стены клыкастых пастей и когтистых рук. Они проламывали одни стены и натыкались на другие. Продвигаться становилось все труднее. Их всячески стремились задержать. И все же не на них сейчас бросали главные силы.

Черный всадник на черном змее гигантским вороном кружил над дружиной Бернгарда, бьющейся в авангарде. Пришлый Властитель без счета и жалости гнал покорную нечисть на клинки в отделке из белого металла. Срубленные упыри ложились один на другого, будто кирпичики в заботливо возводимой опытным каменщиком кладке. Сплошной вал из посеченных бледнокожих тел, перегородивший узкие проходы, уже достигал крыш.