Стивен Эриксон - Сады Луны

«Старый костяк взвода», – сразу подумал Паран, увидев ее.

Ноги женщины, прикрытые какой-то немыслимой тряпкой, упирались в стену. Матрас почему-то был сброшен на пол; женщина лежала на голых досках, заложив руки за голову.

Капитан скользнул глазами по помещению. Кроме лежащей, в нем не было никого.

– Вы взводный капрал, насколько я понимаю? – спросил он женщину.

Та даже не шевельнулась.

– Ну капрал. А что? – лениво спросила она.

– Да, про дисциплину и субординацию здесь давно забыли, – испытывая легкое раздражение, произнес Паран.

Глаза женщины открылись. Появление офицера отнюдь не заставило ее вскочить, назвать свое имя и отсалютовать.

– Допустим, забыли, – зевнула женщина и опять закрыла глаза. – А вы ищете кого или как?

– Я, капрал, ищу солдат из Девятого взвода.

– Зачем? Они что, опять куда-то вляпались?

Паран улыбнулся, вспомнив разговор с Туком-младшим.

– А вы, капрал, будете из рядовых «сжигателей мостов»?

– Все рядовые уже мертвы.

– А кто у вас командир? – спросил Паран.

– Неуемный, но его здесь нет.

– Это я вижу, – со вздохом ответил капитан. – Тогда где он, ваш Неуемный?

– Ищите его в питейном заведении Кнобба. Здесь недалеко: на этой же улице, чуть подальше пройти. В последний раз я его видела, когда он продул Ежу свою рубаху. Неуемный у нас картежник, только невезучий.

Капрал открыла рот и принялась ковыряться в зубах.

– Неужели у вас командир играет в карты со своими подчиненными? – удивился Паран.

– Неуемный – сержант, – пояснила женщина. – Капитана нашего убили. И потом, Еж не из нашего взвода.

– И откуда же он?

Женщина ухмыльнулась и проглотила то, что сумела выковырять между зубами.

– Из Девятого.

– А как ваше имя, капрал?

– Тряпичница. А ваше?

– Капитан Паран.

Тряпичница встрепенулась и села на койке, поедая глазами Парана.

– Так вы новый капитан? Говорили нам: на войне не бывал и меч обнажал только на парадах.

– Почти, – улыбнулся Паран.

– Вы хоть понимаете, в какую дыру попали? Ничего вам тут не светит.

– Пояснее можно? – попросил он.

Тряпичница расплылась в улыбке.

– Вот что я вам скажу, – начала она, прислонившись к стене и снова закрыв глаза. – Первая кровь, какую увидите на своих руках, будет ваша, капитан Паран. Возвращайтесь-ка лучше на свой Квон Тали. Там куда спокойнее. Возвращайтесь. Должен же кто-то лизать пятки императрице.

– Пятки у нее и так достаточно чистые.

Паран не знал, как поступить. Какая-то часть его личности требовала выхватить меч и разрубить Тряпичницу пополам. Другая часть была готова истерично расхохотаться. Вторая часть оказалась сильнее.

Позади хлопнула дверь. Послышались чьи-то тяжелые шаги, заставившие жалобно заскрипеть рассохшиеся половицы. Паран обернулся. Краснолицый сержант с длиннющими усами, не обращая ни малейшего внимания на офицера, шел прямо к койке Тряпичницы. Чувствовалось, он вне себя от гнева.

– Чертова ты баба, Тряпичница! Почему не сказала мне, что у Ежа сегодня непруха? Это кривоногое дерьмо обчистило меня!

– Если у Ежа непруха, то что тогда у тебя? – усмехнулась Тряпичница. – Между прочим, ты меня и не спрашивал. Кстати, Неуемный, познакомься: капитан Паран. Прислан командовать Девятым взводом.

Сержант резко обернулся и уставился на капитана.

– Клобук меня накрой! – пробормотал он, вновь поворачиваясь к Тряпичнице.

– Сержант, я ищу Бурдюка. Не подскажете, где он? – негромко спросил Паран.

Что-то в тоне, каким был задан вопрос, заставило Неуемного насторожиться. Он разинул рот, однако под пристальным капитанским взглядом тут же закрыл.

– Помню, прибегал мальчишка. Сказал Бурдюку, что ему нужно куда-то пойти. Бурдюк и пошел. Но у Кнобба есть его люди.

– Спасибо за сведения, сержант.

Повернувшись, Паран ушел.

Неуемный с шумом выдохнул весь воздух, какой у него был в легких, и взглянул на Тряпичницу.

– Два дня от силы, – сказала она. – Потом кто-нибудь его обязательно прикончит. Старина Истукан уже поспорил на двадцать монет.

Неуемный нахмурился.

– Сдается мне, что с этим капитаном не все так просто.

Паран вошел в питейное заведение Кнобба и остановился на пороге. Зал был набит солдатами; их голоса сливались в сплошной гул. Тех, у кого на форме пламенела эмблема «сжигателей мостов», можно было пересчитать по пальцам. Все остальные были из Второй армии.

В углу, под лестницей и узким проходом, который вел на второй этаж (питейное заведение одновременно являлось и постоялым двором), стоял громадный стол. За ним сидело не менее десятка солдат и играло в карты. Спиной к залу восседал широкоплечий черноволосый человек. Его волосы были заплетены в косичку и украшены многочисленными талисманами и амулетами. Он вел себя на удивление терпеливо. Даже сквозь гул голосов Паран слышал его монотонный голос, подсчитывающий выигрыш. Остальные игроки сыпали проклятиями, на которые черноволосый не обращал никакого внимания.

– Баргаст, – пробормотал Паран, разговаривая сам с собой. – У «сжигателей мостов» он один. Значит, Девятый взвод.

Капитан глотнул воздуха и направился к столу. Пока он туда добирался, его щеголеватый плащ успели забрызгать кислым элем и дешевым горьковатым вином. От духоты на лбу Парана выступил пот. Баргаст закончил тасовать карты и положил колоду на середину стола. Его голая рука была густо покрыта синеватыми узорами татуировки, спирали которых кое-где перечеркивали белые шрамы.

– Вы из Девятого будете? – громко спросил Паран.

Человек, сидевший напротив баргаста, вскинул голову. Его обветренное лицо по цвету почти совпадало с кожаной фуражкой, нахлобученной на голову. Оглядев капитана, он вернулся к картам.

– Капитан Паран? – спросил он, даже не соизволив встать.

– Да. А ваше имя?

– Еж.

Еж кивнул на рослого воина, сидевшего справа от него.

– Это Колотун, наш взводный лекарь. Нашего баргаста кличут Ходунком, но он вовсе не любит ходить.

Еж сделал небрежный кивок влево.

– Остальные не стоят вашего внимания. Они из Второй армии и вдобавок никудышные игроки. Присаживайтесь, капитан. Бурдюк и другие наши отлучились ненадолго, но скоро должны вернуться.

Паран разыскал свободный стул и втиснулся между Колотуном и Ходунком.

– Эй, Ходунок, мы будем играть или как? – рявкнул Еж.

Паран повернулся к Колотуну.

– Скажите, лекарь, сколько в среднем живет офицер, попавший к «сжигателям мостов»?

Еж хмыкнул, потом спросил:

– До того, как нас обгадило Дитя Луны, или после?

Густые брови Колотуна чуть приподнялись.

– Может, пару кампаний. Это зависит от целой кучи разных разностей. Большие яйца не гарантируют долгожительство, но тем не менее помогают. А еще очень полезно забыть все, чему вас учили в разных офицерских школах, и прыгнуть к своему сержанту на коленки, как пай-мальчик. Кто внимательно слушает своего сержанта, живет дольше.