Галина Гончарова - Летняя практика

— Я-асно. Но Сансан, видимо, был честным человеком. А вот Буздюк…

— Он объяснял, что эти амулеты и артефакты будут лучше работать, — процедил лепрекон. — Лучше, мол, купить дорогую и хорошую вещь, чем дешевку.

— С этой точки зрения, мы тоже дешевка, потому что берем мало. Уж точно меньше Буздюка, — вздохнула я. — А работаем намного лучше.

— Мне уж Аддер сказал. Все работает — одно удовольствие поглядеть. А уж попробовать…

— Тогда послушайте, что я скажу. Либо отзовите деньги, либо закажите совсем другие вещи, — предложила я. — Это обойдется вдвое дешевле и работать будет намного лучше.

Казначей колебался недолго:

— Что вы посоветуете?

До самого вечера мы сидели и утрясали новый список.

Смысл буздюковской проделки стал мне ясен почти сразу. В мире техники некоторые точно так же поступают. Допустим, нужен вам… хотя бы сканер домой, чтобы работать с большим количеством бумаги. А недобросовестный продавец, чтобы получить свой процент, втюхал вам гибрид, например, из сканера и ксерокса. Да не простой, а покрытый золотом и инкрустированный алмазами. И работающий только с очень хорошей бумагой. Такой бы президенту в кабинет. А вам — чего попроще. Тоненькое, маленькое, серенькое, раз в пятьдесят дешевле и работающее как часы.

Лепрекон повздыхал немного, а потом выдал, глядя мне прямо в глаза:

— Мы ведь только по-своему колдуем. И то немного. Ваша магия — для нас темный лес. Никто не может разбираться во всем сразу…

Вранья не было. Это я бы почуяла. И кивнула.

— Давайте мы вам, что ли, напишем, что, к чему, сколько…

— Ёлка, ты охренела?!

— Ты знаешь, сколько нам на это времени понадобится?!

Я пожала плечами:

— Много. Но, во-первых, пока мы особо не заняты, а во-вторых… до вас еще не дошло?

— Что?

— Да просто Буздюк умудрялся с этого стричь денюжку, — объяснила я.

— И как же?

— Покупал все самое дорогое и ненужное, за что получал свой процент от продавца. Наверняка. А то и сам приторговывал.

— Точно, — кивнул лепрекон. — Надо бы тогда еще ведомости просмотреть за прошлый год. Раньше-то этим Сансан ведал, а ему мы доверяли полностью.

М-да. Интересно, почему судьба бывает такой заразой? Сколько слышу про Сансана, столько и прихожу к выводу, что лучше бы он — выжил, а Буздюка кальмары сожрали. Ан нет.

Очень злобная старуха, невезуха, невезуха…

— Ладно. Ребята, настраивайтесь на бумажную работу, — распорядилась я. — Лерг и Лютик будут составлять краткое пособие, а мы с Эвином пороемся в бумагах.

Сколько примерно должны стоить те или иные артефакты, я примерно представляла. Да и вообще — боевой маг по специальности своей обязан быть неплохим артефактором. Мало ли что и когда тебе понадобится?

— Ёлка, это ж на десятку дней работы, — взвыл Лерг.

— Ничего. Если посидим как надо — дней за пять управимся. И нечего тут мне мозги протирать. Забыл? Буздюк пока болеет. Особо наша помощь никому не нужна, так? Вот и извольте работать.

Лепрекон одобрительно ухмыльнулся в бороду. Ребята медленно смирялись. Но я на всякий случай добила:

— Не говоря уже о том, что нам еще зачет получать.

— И что?

— Если мы будем знать о буздючьих грешках — намного проще будет его получить. Особенно если намекнуть, что в случае чего мы приедем сюда и устроимся консультантами. Хотя бы на полставки.

— Ты хочешь пошантажировать Буздюка? — первым сообразил Эвин. — Фи!

— Можно подумать, я бы стала это делать, не будь он такой собакой, — возмутилась я. — А так все законно. Он нам зачет, мы ему — благородное молчание.

— Это недостойно истинного художника.

— А я временно побуду маляром-штукатуром.

— А почему бы сейчас его не сдать в тюрьму?

— Потому что мы можем подставить нашего друга, — я кивнула на лепрекона. — Буздюк, как ни крути, колдун, и не самый плохой. Кто его знает, насколько он устойчив к телепатии.

— Но тогда и шантаж может не получиться?

— И что? То ли он украл, то ли у него украли, но была там какая-то история. Буздюк должен обладать незапятнанной репутацией, чтобы воровать без проблем. А мы ее можем очень лихо подпортить. Но для этого нужно знать, где, что и сколько… Еще вопросы будут?

Больше вопросов не было.

Следующие три дня мы просидели в кабинете казначейства, подробно растолковывая, что, сколько, зачем и почем. Заодно проглядели бухгалтерские книги — и обнаружили, что я была абсолютно права. Пару кругов после гибели Сансана Буздюк еще кое-как сдерживался, а потом вовсю принялся воровать. А то! Все вокруг народное, все вокруг мое!

Лепрекон только зубами скрежетал, когда узнал, как надурили казначейство.

Документы были аккуратно изъяты и припрятаны. До лучших для нас или худших для Буздюка времен.

А больше ничего интересного не происходило. Разве что Березка возмущалась отсутствием помощи с нашей стороны. И совершенно искренне негодовала на нашу бесчеловечность.

Мы не спорили. Какая там человечность у самоубийц и оборотня?

Буздюк очнулся через шесть дней после визита доримолисов. И на восьмой день потребовал с нас отчет. Во всяком случае, попытался.

Выглядело это так. Березка, преисполненная важности, вызвала нас в комнату больного. Перед этим она попыталась замотать нас во все чистое и стерильное, но мы отбрыкались. Такую заразу, как Буздюк, ни один микроб не возьмет.

«Зараза» возлежал на кровати, перебинтованный — вот буквально от ушей до пяток. Только глаза сверкали и кончик носа высовывался. Ну и рот.

— Явились, — услышали мы вместо приветствия. — Что скажете?

Ребята переглянулись и уступили пальму первенства мне.

Я откашлялась для солидности и начала отчитываться:

— Воришка пойман. Альмер выплатил деньги через кассу Универа. — Кому он их выплатил, я решила не уточнять. Потом сам узнает.

— А воришка?

— Раскаялся, пообещал, что больше так делать не будет, и теперь отрабатывает свой проступок, — отчиталась я. И даже не соврала. Раскаялись доримолисы? Без вопросов! На том свете все каются! И больше они так делать не будут. Кто ж им даст. Их судьба теперь — лабораторный стол. На котором они и отрабатывают причиненный ущерб во благо науки. Да, притянуто за уши. Но не вранье.

— Еще что?

— Во дворце все нормально. Стоит — не падает. А! Вспомнила! Вам велено передать, что вы — мразь и подлец.

— ЧТО?!

— Ёлка!

— Что слышали. Сидим мы в кабинете, работаем, схему изучаем (воровства) — тут в кабинет залетает шикарно одетая дама и выпаливает: «Буздюк — где?»