Мусорщики "Параллели" 5 - Георгий Сидоренко

— Подожди, я должен ещё кое-что выяснить, а после я согласен следовать твоему плану, — не сдвинувшись с места, с лёгким нажимом в каждом слове, спросил Дэвид.

— Ну что там ещё?! — резко останавливаясь и раздражено буркнул Чуви.

— Что не так с твоей кровью и кровью авелийцев? Когда я был в воспоминаниях, собранных отцом, то несколько раз упоминалось о странной связи Авеля с кровью.

— А ну да, ну да, — растрепав себе волосы, угрюмо произнёс Чуви. — Если кратко, то в крови Авеля содержались редкие кровяные тельца. Она не отторгала чужеродное, как кровь прочих людей, а поглощала и перерабатывала, беря от этого лучшее. У нас существовал ритуал, когда дети, достигнув определённого возраста и, будучи «целомудренными», должны были испить чью-либо кровь и принять скрытую в ней силу.

— Значит, твоя сила: поглощать, усиливать и обратно выпускать энергию, не твоя личная?

— Ну, можно и так сказать. На этом всё?

— Нет! — тихо ответил Дэвид и, не обращая внимания на бурчания мусорщика, продолжил. — Как это связано с тем, что ваша кровь может функционировать, как связка ключа и замка.

— Эти тельца хоть и отличаются прожорливой любознательностью, но всегда стремятся к своим исконным собратьям. Нам с твоим отцом удалось подвязать эту особенность к функции замка. Видишь ли в чём дело. Эти тельца по до сих пор неведомой мне причине не способны восстанавливаться. Поэтому, когда я узнал о том, что Дар Джитуку хранился, здесь, в Институте, но в тоже время рядом с ним обитал всё ещё необузданный «Сплин», передо мной стала непростая дилемма. Хорошенько всё взвесив я пришёл к тому решению, о котором говорил чуть ранее Шакалу.

— Но ведь любую дверь можно выбить грубой силой?

— Можно, о чём я уже упоминал, но на такой крайний случай нами были приготовлены особые сюрпризы. Тем, кому они достанутся, не позавидуешь. Да и нельзя Пандорумы беспокоить, иначе будет плохо всем. В общем, хватит заваливать вопросами и давай двигаться дальше. Только осторожней.

Они продолжили свой путь. Остров света был уже близко, и чем ближе он был, тем больше пространство заполнялось холодными бликами и угнетающими бледными лучами искусственного света. То, что Дэвид в начале пути принял за брусок лежачего камня, было нечто иным. Это скорей был потрескавшийся смертный одр из серо-коричневого минерала, на который было небрежно наброшено грязное полотно.

Подойдя к самой границе острова, Чуви остановился и жестом заставил остановиться и Дэвида. Мусорщик осмотрелся по сторонам, подождал с несколько секунд, а потом, прочистив горло и приложив руку ко рту, задорно крикнул:

— Сплин! Эй, Сплинушка! Это я — Чуви! У меня для тебя хорошие новости! А ещё со мною гость! Это не враг! Первый, скажи Третьему, чтобы не нападал на него! Лады?

В ответ тишина и неутихающий надоедающий шёпот, к которому Дэвид старался больше не прислушиваться.

— Малыш Шепард, у меня не очень хорошее предчувствие. Будь так любезен, живо ко мне в самую ярку точку света.

Дэвид не успел сделать и шага, как почувствовал, что его кожа покрылась испариной и мурашками. Он резко обернулся и вгляделся во тьму. Ничего, кроме раздражающего клубящегося мрака, но вот что-то в нём промелькнуло! Как змея в мутной воде. Шепарду показалось, что он увидел что-то ярко-белое, что-то совсем инородное этому месту. Дэвид попытался проследить за этим всплеском, но там уже ничего не было. Его тело подало сигнал, что опасность теперь находится в совершено противоположной стороне, но когда Шепард туда посмотрел, то вновь столкнулся лишь с неизвестностью. Внутри него всё похолодело, и он почувствовал… отчаяние?

— Ты ведь его учуял, так ведь? — вкрадчиво прошептал Чуви, подтянув Дэвида к себе, за спину. — Но я тебе обрадую. Можно расслабиться. Нам ничего не грозит, но зато мы будем свидетелями презабавной сценки. Ты главное замри и не шевелись.

— Что ты хочешь этим ск… — было начал Дэвид, но из тьмы на него что-то устремилось. Одновременно похожее на кошку с горящими алым глазами и птицу с распростёртыми крыльями и с бледным гладким черепом. Инстинкты подсказывали Дэвиду, что ему нужно бежать и бежать как можно дальше от этого монстра. Но интуиция, подкреплённая внезапным и бодрыми утверждением Чуви, отговорила его от этого. И когда существу осталось до своей цели несколько сантиметров, её резко отбросило назад к краю светового острова.

То, что Шепард принял то ли за огромную кошку, то ли за не менее большую птицу теперь, безвольно обмякнув, походила на человеческий скелет, вдетый в мешковатый чёрный комбинезон. Присмотревшись к существу ещё лучше, Дэвид понял, что гладкий и выпуклый череп на самом деле был матовым и гладким шлемом без швов и щелей: белая блестящая пустота там, где должно быть лицо. Он полностью скрывал ему голову, соединяясь с высоким серым воротником. Воротник походил на аккуратно и плотно прижатые друг к другу бинты из широких полос кожи могучего зверя. Бинты спускались до ключицы, заканчиваясь гладкой металлической окантовкой. Руки и ноги существа также были обмотаны широкими кожаными бинтами с толстой и выпуклой окантовкой на локтях и коленях. Мешковатый чёрный комбинезон поддерживал, сильно перетягивая талию, широкий ремень с тяжёлой прямоугольной бляшкой.

— Какого… — ошарашено, нахмурив брови, протянул Дэвид, но почти сразу замолчал, так как на маске, там, где у человека находятся глаза, появились две крохотные точки, что мгновенно превратились в два круглых красных мерцающих огонька. Они уставились в темноту, а затем задвигались из стороны в сторону, будто окуляры видеокамер и послышался голос. Голос был сильно искажённым, будто исходил из-за толстой рыхлой стены, и источал уныние:

— Пронесло. Ты его крепко держись, Второй?

— Как следует, — из существа изошёл иной искажённый голос, полный вежливости и предосторожности. — Но, кажется, я чуть перестарался, и он теперь в небытие.

— Это Третий в небытие? — с сомнением произнёс первый голос, — Его даже Нуль не может уложить за раз, а тут ты. Третий? Третий, чего замолчал? Даже не думай! Тебе ведь сказали, что это не враг. Он ведь пришёл с Чуви?

— Ага, конечно, а что, по-твоему, было недавно за этой чертовой дверью? — прогремело существо грубым воинственным голосом. Кровавые огоньки на маске преобразовались в угрожающие искры, а само нечто