Последняя точка (СИ) - Марк Геннадьевич Кузьмин
Меж тем бледный эльф бросил взгляд на Эйса и его бой.
Малец сейчас тоже не в лучшем положении.
Его враг достаточно крепкий чтобы выдержать обычные удары, и при этом весьма ловкий, и быстрый, чтобы не допустить более сильных. Конечно, тут дело будет в том, кто дольше такой темп сумеет выдержать, а потому пока еще ничего не решено.
«Какой кошмар… Ну и сколько все это будет продолжаться?»
И ответ вскоре был дан…
***
Резко влево, ухожу от атаки топором и тут же бью в висок противника кулаком, но враг вовремя отклоняется, и я едва не разбиваю кулак о его твердый лоб. Подныриваю под рукой и тут же бью кулаком в корпус, но враг достаточно прочный, чтобы выдержать и такое.
Отвожу его топор клинком у основания в сторону, дабы не принимать атаку на жесткий блок. Я еще не настолько сошел с ума, чтобы пытаться бороться в силовом противостоянии с врагом в три раза крупнее себя, несмотря на все мои способности.
Шаг! Шаг! Шаг!
Пытаюсь разорвать дистанцию, чтобы сконцентрироваться, но враг не позволяет мне уйти и прессует постоянно.
Удар! Удар! Удар!
Его атаки быстрые, но слишком размашистые, а второго топора он лишился, из-за чего в стиле виднеются дыры. Этот Рексар крайне опасен и силен, но для меня он больше неудобный противник, чем опасный. Хотя я из-за повреждения клинка и сам потерял возможность фехтовать, из-за чего вынужден использовать Танцующего в тумане только для защиты от оружия врага, а не нанесения своих ударов.
Мне приходится выжимать все свои ресурсы, что поддерживать скорость и напор, иначе враг просто поймает меня и сломает пополам, чего допускать ни в коем случае нельзя.
Ярость и бешенство клокочет в голове, но я с трудом подавляю их, дабы они не мешали мне.
«Если сейчас поддамся ненависти, то проиграю».
Мне нужно сохранять голову максимально холодной, но с каждым мигом это удается все сложнее.
Если бы еще и враг не был защищен каким-то шаманским амулетом, что сводит мою Нефритовую молнию на нет, то все было бы куда проще. Враг не дает мне развернуться и постоянно преследует меня. С его физической силой он вполне себе может угнаться за моей скоростью и не дает нормально действовать.
«Хочешь быть ко мне ближе? Ну, так будь! — мысленно усмехнулся я. — Сейчас обнимемся!»
Резко отскакиваю назад и пока враг реагирует, делаю самое неожиданное, что мог предположить мой противник от меня….
Кидаю в него свою саблю!
Глаза бугая расширяются от неожиданности, когда он видит летящую в него саблю и на миг теряет меня из виду.
Пригибаюсь и в низкой стойке сокращаю дистанцию, двигаясь вне его обзора.
Он отбивает мое оружие, чтобы заметить меня слишком поздно.
Видя мое безоружное тело так близко, он пытается схватить меня.
«Сейчас!»
Развернувшись на месте, я перехватываю его руку, затем выпрямляю ноги и как бы поддеваю бедрами центр его тяжести, а затем со всей силы тяну огроменную тушу на себя. Потерявший равновесие Рексар не успевает ничего предпринять, как оказывается просто переброшен через плечо и со всей дури приземляется спиной на сырую землю.
Это может и не кажется таким болезненным, но когда тебя как следует отбили до этого, то получается «эффект домино», в котором все до этого терпимые болячки резко дают о себе знать все вместе.
— Гха-а-а-а! — глухой выдох вырывается из его зубастой пасти, когда его спина врезается в не особо мягкую поверхность. Почва проседает под весом его туши, а выдавленная из грязи влага подлетает в воздух и разлетается во все стороны.
Тут же выхватываю из-за пояса кинжал и бью в лицо ублюдку…
— ГРааа! — в наш бой резко вмешался какой-то здоровенный волк, который едва не откусывает мне голову.
Отскакиваю назад и на реакции бью по зверю Нефритовой молнией, отшвыривая шкуру от себя.
— Харат! — прохрипел Рексар, и быстро поднявшись, тут же хватает тело животного и отскакивает от меня.
Он разворачивается и смотрит на меня со смесью злобы и паники, но страх его был направлен не на себя, а за своего питомца.
«Он боится за него… Нет! Все орки просто злобные животные и не могут…» — промелькнула в голове мысль от некоторого диссонанса в образах.
На миг злобная тварь в моих глазах обратилась кем-то, кто может любить и заботится о ком-то другом, что в моем полном ненависти разуме не укладывалось просто.
В следующий миг загремели барабаны.
Этот звук прошелся по всему полю боя и тут же стал неким сигналом для всех орков.
Я успеваю заметить, как мертвый колдун отбивается от Аллерии и, отступив, поднимает свой посох, прокричав уже знакомое всем нам заклинание:
— Рог’Убой!
Это становится сигналом к тому, чтобы из воды и земли начали вылезать мертвецы!
Заранее подготовленные и спрятанные, а может и давно лежащие тут гнолльи трупы восстали и набросились на людей и эльфов. Мертвые соратники и орки также поднялись и кинулись на еще живых, чтобы забрать их с собой в загробный мир.
Но это была не слишком опасная угроза и наученные опытом борьбы с такими противниками мы быстро отбились. Однако, как и во все разы — это всегда было не способом атаки, а прикрытием для побега.
Нежить заняла у нас всех добрые двадцать минут, пока Туралион не воззвал к силе Света и не испепелил большую часть покойников.
К тому моменты ордынцы успели забрать с собой большую часть раненых и сбежать в неизвестном направлении.
Преследовать их никто не стал. Мы сейчас не в том состоянии, чтобы это делать, как люди, так и эльфы.
Никто не понимал, что именно заставило орков отступить, но через несколько минут мы получили ответ.
Над головами послышался звук взмаха крыльев…
Глава 18. Натянутые струны
Город горел…
Пылал так, что густой дым застилал ночное небо. Яркий алый свет отражался от облаков, из-за чего небосвод казался таким же горящим, как и земля. Казармы и форты Альянса горели сжигаемые пламенем драконов.
Пускай Терон и раньше видел, как работают эти ящеры, но не будучи отягощёнными всадниками, черные драконы были способны на стремительные маневры, которые не мог бы выдержать не один орк. И они великолепно умели пользоваться этим
