Франт 2 (СИ) - Солин Иван

— Да кто ж еще, если не Заливные республики? Ну кому еще столь невыгодно, чтобы неопределенность и стычки малой интенсивности за спорные земли и выходы к заливу переросли в решительный конфликт и завершились наконец победой Ард или Дар в войне за них? Тут и думать-то нечего, — слегка возмутившись подобным отношением к ее светлой голове, экспрессивно выдала рыжая властительница. — Ой, и надоело ж мне это всё. Ну давай Драконьего Дыма, ну пожа…

— Нет! Сначала дело. А пока слушай и запоминай. — требовательно оборвал несносную и ни капельки не изменившуюся за те пятнадцать лет что он вместе с нею, настоящий правитель Ардской империи, хотя и с Дарским королевством не всё понятно. — Поступишь следующим образом…

Последние почти три месяца я был тише воды, ниже травы. Только учеба и никаких приключений, данжей, интриг, дуэлей и прочего. Только учеба.

Даже с Чернохолмскими, весьма впечатленными судьбой Чернокручских и по-видимому принявшими это на мой счёт, после послания от их главы с искренними заверениями в верности и потоками благодарной лести, я более не контактировал, ограничившись указаниями сидеть тихо и меня по пустякам не отвлекать.

Да и вообще, уйдя в освоение магии, по мере возможности избегал почти всех старых "знакомых". С Лирон и то, не сказать чтобы порвал, но старался вести себя исключительно в рамках отношений студент — преподаватель. Она хоть и не была рада, но без лишних слов приняла это. Ну а как иначе-то, когда однажды вместо юного жизнерадостного ловеласа вдруг вернулся какой-то ошарашенный осунувшийся чудик с мешками под глазами и сединой на висках.

Да, после катакомб я слегка потек кукухой. Нет, не то чтоб прям дичь творил, хотя после резни при храме стоит переоценить это понятие, но всё же адекватности я не утратил. Лишь приобрел ряд фобий, одна из которых нежелание во что бы то ни было вмешиваться. Потому что обычно это плохо кончается.

Я конечно понимаю, что «Искорки» и так бы погибли, да и быть заживо сожранными зубастой мерзостью пожалуй куда страшнее чем просто лишиться нижней половины тела от шального огнешара, тем более пока лежишь без сознания и ничего не чувствуешь, а именно такая участь и постигла малышку Зинду, но одно дело когда подобное происходит где-то там и без твоего ведома, а совсем другое, когда при непосредственном твоем участии, а ты потом мучаешь себя мыслями: «А что если бы…» или «Все было бы по другому не сделай я так…». Мда.

Я ведь из-за чего так остро воспринял случившееся? Подумаешь, какие-то замарашки из бродячего цирка, с которыми в первый день после попадания выбирался из Зеленополья, а проведя в дороге пару дней расстался навсегда. Делов-то.

Ну да, проникся в дороге к уже хлебнувшим сполна сироткам, своими тогда еще «необмятыми» в новом мире чувствами человека только что из благополучного 21 века, где редко каким детям приходится так рано повзрослеть. Расчувствовался, понятное дело. Сунул им денег… на пирожные… для Зинды. Чего ж еще-то? Стоило ли так переживать их гибель?

Но вот такие мы существа. Люди. Нам свойственно подвергаться эмоциям и очень субъективно воспринимать окружающую реальность, порою опираясь на давнишние стереотипы, которые если и не переняты, то сложились в эмоциональные пики детских или юношеских переживаний.

А Зинда… Зинда вызвала в моей душе шевеление, пробудила что-то тёплое и родное откуда-то из детства. Ведь я чего ее Суок назвал, когда мы прощались в Зеленодаре? Это ведь первая моя любовь была. Да. Еще чёрти-когда, в детстве я посмотрел Три Толстяка и лучше той девочки из старого фильма не было тогда для меня. Такой отважной и деятельной, способной на Поступок с большой буквы. Жизнь прошла, а эмоции, хотя скорее воспоминания о них, и спрятанное где-то глубоко тепло осталось. И тут надо же, годы спустя, совсем в другом и чем-то напоминающем мире встретил очень похожую девчонку, и тоже бродячую циркачку. Расчувствовался. А когда… когда увидел, что от нее осталось, то что-то внутри меня и умерло. То самое тепло. Лишь с потоками теплой крови, тупой и бессмысленной, я сумел хоть что-то вновь ощутить.

В общем, натворил я дел, но постоянно винить себя и истязать сомнениями очень изматывает и изнашивает, вызывает желание замереть и не двигаться, чтобы на очередном шаге не сломать еще чью-то жизнь.

Мда, сомнения, сомнения… ведь не сунься я тогда дальше в тот злосчастный храм, пусть и не нагребся бы столь шикарных ништяков, но девочки бы жили. А так… Нет, не стоят даже такие плюшки всех тех моральных терзаний, которые пришлось пропустить через себя в связи с осознанием произошедшего и содеянного.

Сначала я стенал и пиз… страдал в общем, клял свою неосмотрительность с непредусмотрительностью, в перерывах когда не жалел себя бедненького, пеняя на жестокую судьбу, что организовала мне настолько интенсивные события за столь незначительный промежуток времени. Ну а потом просто избегал всех и вся, как ссыкливая… Короче эмоции и никакого конструктива и так почти три месяца.

Да уж, интенсивные события, это еще мягко сказано. Шутка ли дело: когда подмял под себя Чернохолмских, решил не ограничиваясь одним лишь «кнутом», еще и «пряником» их привязать к себе, поэтому-то роя компромат на их конкурентов и проследил в тот проклятый вечер за главным представителем Чернокручских в столице. В итоге вскрыл темные делишки этого рода, ну и обнаружил девочек-гимнасток, а закономерно сорвавшись в ночь их спасать, в итоге так и не спас.

Вместо того чтоб, наплевав на все тайны и возможный хабар, рвануть оттуда поскорее спасая девчат, завяз сначала с древней рептилией, оказавшейся попаданцем-игроком, а когда тащил «полные карманы» ништяков, вдруг пробудил не столь древнее, но не менее жадное… божество, что ли, которое не пожелало расставаться со своей «прелестью». В итоге едва не сдох. Два раза, причем.

Ну а потом… а потом местный ОМОН с грацией слона поспешил соблюсти законность, походя убив всех тех, кто в том злосчастном преддверии был не под щитами сильных магов.

Две идиотки, явно командорши, когда сошлись в поединке и бились без оглядки на условия замкнутого пространства, то во все стороны летело всякое смертоносное не щадя никого и ничего на своем пути. Там же, блин, даже стены текли и плавились, что уж говорить о беззащитных пленниках в загородке. Девочки ж были как… как печеные… В общем, если б даже и не влетел в загон тот злополучный огнешар, то всё равно никто не выжил бы. Или задохнулись, или словно б в духовке… Ладно, чего изводить себя.

По итогам той проклятой ночи в катакомбах, помимо седины и фобий, я конечно же получил и много новых сведений с возможностями. Чего только стоит инструкция к подавителю магии, что позволила привязать его к себе и открыла мне функционал внешнего насоса-накопителя «маны». Ну и конечно же, обзавелся подавителем техники.

К слову «антитех» и впрямь физику «ломает». Не то чтобы температура кипения воды менялась, но например в радиусе сотни метров «падает» связь, с полста — отказывает электроника, в десятке метров у объектов не защищенных биополем, скажем так, густеют смазки и начинается беда с упругостью некоторых материалов, а уже в пяти — даже химреакции теряют интенсивность, и тот же огнестрел уже ничего кроме «пшика» не дает.

Не знаю, как такое вообще возможно и защитит ли кожный покров какого-нибудь подкравшегося Т-800, что решит меня забороть вместо того чтобы тупо оторвать голову, но аж страшно от подобных моих возможностей.

Хотя если без эмоций, то что такое эти сотня метров для тех, у кого есть и электроника, и огнестрел?

Ах, да! Еще ж рельсовую пушку я взял трофеем, которую к слову и проапгрейдил уже. Да, я сумел-таки разобраться с источником питания и переработал его под стандарты Единства, так что на сотню выстрелов одного заряда теперь вполне хватает. Также переделал органы управления под человеческую руку, и самое главное, установил прицельные приспособления! Пусть они без электроники и привычного мне уже управления нейросетью, но сварганить оптику и приделать открытые прицельные мне было вполне по силам, а необходимые знания имелись. Так что теперь эта штука лупит, хотя лупит-то она и на несколько кэмэ, а вот попадаю я метров на двести с рук и через «железо», ну и где-то на шестьсот с упора и через «оптику», причем вполне уверенно. Рекорды не старался ставить, а проверял максимально приближенно к жизни.