Светлана Уласевич - Не будите спящего дракона! Сага о Драконах. Трилогия

— Раз мы определили, где и что искать, может, пойдем спать? — подал идею Норри.

Я его очень хорошо понимала. Взросление дракона вступило в завершающую фазу, и теперь братьям нужно стабилизировать свою энергию. А это лучше сделать во сне.

Как и в предыдущий раз, доспехи указали нам наши комнаты. Мои апартаменты оказались самыми большими и располагались в восточном крыле. По соседству обнаружилась спальня Вика. Чуть дальше — территория Норри. Странно, но Мортифора в мою комнату замок не пустил. Доспехи упрямо указывали на самую дальнюю дверь по коридору. Райдера замок поселил в западном крыле, подальше от «своих Драконов».

Я приняла ванну и, укутавшись в одеяло, открыла дневник Лорриэля. Мне было интересно узнать о его жизни. Что ему нравилось, чем он дышал, кем был по профессии на Земле. О втором доме практически ничего не говорилась.

Лорриэль большую часть своей жизни проводил на Гее. Когда Леониду исполнилось пять лет, Лорри стал оставлять сына на Земле у своего дяди Александра — младшего брата Дорваны.

Потом на вотчины Драко в очередной раз напали оборотни. Лорриэль писал, что Гвиневера пыталась его остановить, говорила что-то о несчастье. Но он лишь пожал плечами и повторил слова Лии: «Чему быть, того не миновать!»

На этом записи обрывались. Я захлопнула дневник и поежилась. Жизнь предка открылась с иной, неизведанной стороны. В семейных хрониках он отметился как отличный воин и любимчик судьбы, родные рассказывали о его веселом нраве и легкости на подъем. Судя по нашему знакомству в зале Гвиневеры, где он затеял игру в боулинг с хрустальным гадальным шаром, Лорриэль был тем еще балагуром. А вот теперь выяснилось, что он вдобавок ко всему был любящим мужем, глубоко переживающим смерть жены.

Потушив свечу, я улеглась в кровать. Мне было жутко и уютно одновременно. Странное чувство. Здесь жил мой предок. И здесь умерла часть его души. Это место наполнено тенями и призраками прошлого. Жутковато.

Я закрыла глаза и постаралась успокоиться. Ну чего я волнуюсь? Это же мой дом, который меня охраняет. Здесь не может случиться ничего плохого. Братья, наверное, уже седьмой сон видят, а я тут волчком кручусь!

Размеренное дыхание помогло, но едва меня стал одолевать сон, как дверь отворилась и вошел Вик.

— Ты спишь?

— Да, — мрачно отозвалась я.

— А я не могу, — вздохнул кузен. — Хочу, но не могу! Страшно: шорохи всякие, топот, вой. Знаешь, в таких замках обычно всякая нечисть водится!

— Вить, — простонала я, — здесь водимся мы! И этим много сказано!

— Ладно, — согласился он и развернулся к двери.

Но стоило Вику уйти, как на меня напал страх! Мое воображение — враг мой! Мне казалось, со всех сторон на меня смотрят сотни пар глаз, что-то перешептывается и хмыкает в углу, подкрадывается со спины, чтобы укусить. Вот всегда боялась темноты! Первым порывом было кинуться к Мортифору. В его объятиях спокойно. Но он, наверное, уже спит. Плюс его покои в дальнем конце темного коридора, поэтому я поползла в ближайшую комнату, к Вику.

— Ты спишь? — тихо уточнила я, но никто не отозвался. — Вик? Вик, не молчи, ответь!

Тишина.

Я осторожно проскользнула в комнату, но на кровати никого не оказалось.

— Вик? — испуганно огляделась я по сторонам.

Сердце екнуло, но прежде, чем паниковать, я направилась к Норри. И буквально через пару шагов услышала вопрошающий Витькин голос:

— Норри, ты спишь?

— По бабам не пойду! — сонно отозвался второй братишка.

— Да какие бабы?! — шепотом взорвался Вик. — Здесь же никого нет!

— Ну и ладно, — равнодушно раздалось в ответ. — Хоть одну ночь отдохнем.

— Как? Здесь так жутко! Он словно мертвый!

— Нам еще живого замка не хватало, — зевнули с другой стороны.

— Слушай, а если это засада? Если мы уснем, а к нам ввалятся какие-нибудь гады?

— С удовольствием врежу тому недоумку между глаз и провожу из покоев пинком под зад! — обрезал Норри, и я прямо почувствовала, как он зарылся в подушку.

— Ладно, — вздохнул Вик и, обернувшись, налетел на меня. — А-а-а! — заорал он.

Я кинулась заткнуть ему рот, пока мы Мортифора не разбудили, но Витька в темноте не разобрался и толкнул меня в сторону. Я задела железные доспехи, и они с грохотом обвалились.

— Ты что творишь? — прошипела я. — Это же я!

— Слушайте, народ, дайте поспать! — рыкнул эльфенок. — Что вы тут расходились среди ночи?

— Извини, — буркнула я и направилась к себе.

Замок наш, а мне все равно было тревожно. Почему?

Темные углы комнаты по-прежнему наблюдали за мной. Я натянула одеяло почти на голову, пытаясь создать видимость убежища. Что со мной? Взрослый человек… тьфу, то есть дракон, а боюсь как маленькая девочка! Минут через пять дверь со скрипом отворилась. Я вздрогнула.

— Свет, ты спишь? — вопросили братья.

— Нет.

— А мы тут…

— Молчите! Самой страшно!

— Вот и чудненько! — радостно констатировал Норри и полез с собственной подушкой на мою кровать.

— А ты чего вскрутился? Вроде же хорошо спал?

— Так меня Витька на уши поставил! Паразит этакий! Я уже с Мортифором солидарен.

— Спал бы уже! — благодушно отозвался Вик, устраиваясь по другую сторону от меня.

Между братьями было уютно и спокойно. Но только я стала клевать носом, как дверь тихонько отворилась.

— Чудесно! — раздался рычащий баритон. — Только я на ночь отлучился, как она…

— Мы братья! — хором обрезали Норри и Вик.

— Так что, мне место греете? — ехидно уточнил Мортифор.

— Чего приперся, лохматый?

— По жене соскучился! — в тон отозвался тот, забираясь на четырехспальную кровать. — Брысь отсюда!

— Э нет, — сонно отозвался Вик. — Мы с ней в комплекте. Привыкай.

— Я заметил, — вздохнул оборотень, пытаясь ввинтиться между мной и Виком. С другой стороны заворчал потревоженный Норри.

— Куда лезешь, собака? — прорычал Витька.

— Подвинься, гад, — не остался в долгу оборотень, устраиваясь удобнее и обнимая меня.

Вик вздохнул и со своим одеялом переполз на свободное место на кровати. Норри что-то буркнул и с головой накрылся одеялом.

— Вот видишь, — уже засыпая, услышала я все тот же мужской голос. — А ты говорила, они все вместе спать не будут! Проспорила, дорогуша! Спят как миленькие! И даже Вик к оборотню обернулся. А если, забывшись, его обнимет, то утром получит в бубен.