Роберт Джордан - Восходящая тень

Глаза Ланфир расширились; она переводила потрясенный, неверящий взгляд с Ранда на Асмодиана.

Отрекшийся зарыдал.

— Я даже не думала, что такое возможно! Но зачем ты это сделал? Уж не хочешь ли ты обратить его к Свету? Неужели ты надеешься его изменить?

— Он остался тем, кем был, — человеком, в незапамятные времена предавшимся Тени, — согласился Ранд. — Но ведь ты сама говорила мне, что вы, Избранные, мало доверяете друг другу. Как долго он сможет сохранить это в тайне? И многие ли из вас поверят, что он каким-то образом не сделал это сам? Я рад, что ты считала это невозможным, надеюсь, что и остальные думают так же. Ты подала мне мысль, Ланфир. Мне действительно нужен мужчина, который научил бы меня правильно использовать Силу. Но не мог же я учиться у человека, напрямую связанного с самим Темным. Теперь этот вопрос решен. Асмодиан, конечно, останется самим собой, только вот выбора у него нет, разве не так? Он может остаться со мной и учить меня, надеясь на мою победу, помогая мне победить, или может обратиться к вам, веря в милосердие Избранных. Как ты думаешь, захочет он довериться вам? Что он предпочтет?

Взглянув на Ранда широко раскрытыми глазами, Асмодиан умоляюще протянул руку к Ланфир:

— Расскажи им! Они тебе поверят! Я не попал бы сюда, если б не ты! Ты должна им сказать! Я предан Великому Повелителю Тьмы!

Ланфир тоже смотрела на Ранда и, как ему показалось, некоторое время колебалась. Он впервые видел ее неуверенной.

— Хотелось бы знать, как много ты помнишь, Льюс Тэрин? Сколько в тебе от Теламона и сколько от деревенского пастуха? Такого рода план ты мог бы разработать в те времена, когда мы… — Глубоко вздохнув, она обернулась к Асмодиану:

— Да, они мне поверят. Вне всякого сомнения поверят, когда я скажу им, что ты переметнулся на сторону Льюса Тэрина. Все знают, что ты всегда готов перебежать туда, где чуешь свою выгоду. — Ланфир удовлетворенно кивнула. — Я сделаю тебе еще один маленький подарок, Льюс Тэрин. Щит, которым он огражден, позволит ему выпускать только струйку Силы. Достаточно, чтобы ты смог учиться, а повредить тебе он, даже если захочет, не сможет. Со временем этот щит ослабнет, но в течение нескольких месяцев Асмодиану будет не под силу его пробить, и все это время у него действительно не будет иного выбора, кроме как оставаться с тобой. Он никогда не был силен в пробивании щитов. Для этого надо не бояться боли.

— Не-е-е-т! — истошно завопил Асмодиан. — Ты не можешь так со мной поступить. Пожалуйста, не делай этого! Майрин, умоляю тебя!

— Мое имя Ланфир! — Ярость исказила прекрасные черты женщины. Асмодиан, раскинув руки и ноги, взлетел на воздух, одежда облепила его, и казалось, сама плоть вдавилась в кости.

Ранд не мог позволить ей убить этого человека, но чувствовал себя слишком усталым, чтобы самостоятельно коснуться Источника; он лишь ощущал его как отдаленное туманное свечение. На мгновение его руки сомкнулись на каменном тер'ангриале — фигурке мужчины с хрустальной сферой. Но Ранд понимал, что, если попытается вновь воспользоваться великим кайриэнским са'ангриалом, столь мощный поток Силы уничтожит его. Юноша прибег к помощи маленького ангриала и направил тоненькую, в волосок струйку — большего вытянуть из Источника он не мог — между двумя Отрекшимися. Он сам не знал, что из этого получится, и рассчитывал лишь, что ему удастся отвлечь Ланфир.

Между ней и Асмодианом вспыхнула стена ослепительно белого пламени в десять футов высотой, окруженная бьющими голубоватыми молниями. Стена расчертила пополам площадь, выжигая в каменных плитах желоб в фут глубиной. Пламенный удар достиг стены дворца, и камень с зелеными прожилками взорвался в грохоте рушащегося мрамора. Асмодиан тяжело рухнул на мостовую по одну сторону от этого оплавленного рва; кровь хлынула у него изо рта и ушей. По другую сторону пошатнулась, словно от удара, Ланфир и обернулась к Ранду. Тот, окончательно обессилев и едва держась на ногах, упустил саидин.

От ярости кровь прилила к щекам Ланфир. Ранд чувствовал, что находится на краю гибели. Но в следующий миг гнев ее внезапно схлынул, скрывшись за спокойной улыбкой.

— Ты прав, я не должна его убивать. Глупо так поступать после стольких наших усилий. — Шагнув ближе, она протянула руку и потрогала еще остававшийся на шее Ранда след от ее укуса. Он не был Исцелен — Ранд не мог обратиться к Морейн и рассказать ей о встрече во сне. — Ты все еще носишь мой знак? — проворковала Ланфир. — Может, сделать его постоянным?

— Что ты сделала с айильцами в Алкайр Дал? И с остальными?

Улыбка сохранилась на лице Отрекшейся, но заботливое выражение исчезло. Она пошевелила пальцами, будто намереваясь вцепиться Ранду в горло.

— С кем, например? Я думала, ты уже понял, что не любишь эту глупую девчонку с фермы. Или тебя интересует айильская шлюха?

Гадюка, подумал Ранд, смертельно ядовитая гадюка. И она меня любит! Помоги мне. Свет, ведь я не знаю, как остановить ее, если ей вздумается укусить — меня или кого-нибудь другого.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал, — заявил Ранд. — Все эти люди мне еще нужны. Я намерен их использовать.

Ему было неприятно, даже больно произносить эти слова — тем более что в них содержалась и доля правды. Но он готов был сказать что угодно, лишь бы обезопасить Эгвейн, Морейн и Авиенду. Это не слишком высокая плата.

Ланфир откинула назад голову и рассмеялась — мелодично, словно зазвенел серебряный колокольчик.

— Я помню те времена, когда ты был слишком мягкосердечен, чтобы хоть кого-то использовать. Яростный в битве, твердый, как камень, высокомерный, как горный пик, но открытый и мягкосердечный, словно девушка! Не бойся. Я не тронула ни твоих драгоценных Айз Седай, ни твоих драгоценных айильцев. Я не убиваю без надобности, Льюс Тэрин, и даже никому не делаю плохого без причины.

Ранд осмотрительно не оглянулся на Асмодиана — тот тяжело дышал и, приподнявшись на одной руке, утирал другой кровь с губ и подбородка. Медленно повернувшись, Ланфир окинула взглядом площадь:

— Вы разгромили город почище целой армии, — пробормотала она. Но Отрекшаяся лишь делала вид, будто смотрит на разрушенные дворцы: на самом деле взгляд ее шарил по разбросанным обломкам тер'ангриалов и невесть чего еще. Когда она вновь обернулась к Ранду, уголки ее губ были натянуты, а в глазах еще вспыхивала искорка подавленного гнева. — Учись у него как следует, Льюс Тэрин. Остальные — Саммаэль с его завистью, Демандред с его ненавистью и злобой и Равин с его жаждой власти, — узнав, что ты раздобыл это, будут преследовать тебя с удвоенной силой, горя желанием низвергнуть тебя.