Нобору Ямагути - Серенада Ностальгии

— Ошибаешься. Ведь у меня тогда была сила… Ну, знаешь, та сила, о которой я недавно рассказывал.

— Способность управляться с любым оружием?

— Именно. У меня была эта способность, поэтому я атаковал семидесятитысячную армию. Нынешний я такого бы не сделал, — произнес Сайто, уставившись на свою обновленную левую руку.

— Насколько бы ты ни был силен… все же на такое не каждый способен. Броситься в атаку, чтобы защитить человека, которого ты любишь. Ты недавно сказал — важного для тебя человека…

— Да.

— И сейчас тоже… ты тренируешься, чтобы защитить того любимого тобой человека?

— Ошибаешься. Кажется, я уже говорил. У меня больше нет прав защищать того человека.

Тифания молчала.

— Ее враги сильны. Ее цели велики. Если я худо-бедно научился махать мечом, и поэтому все как-нибудь обойдется — так дело не пойдет.

— Тогда зачем ты подвергаешь себя таким суровым тренировкам?

— Чтобы вернуться.

— Чтобы вернуться?

— Да. На днях… когда я услышал твое пение, я вспомнил родину, милую сердцу и недоступную. Я хочу туда вернуться. Это то, что я должен сделать. У Луизы есть вещи, которые она должна сделать… и у меня есть такие вещи. И ради того, что я должен сделать, я тренирую свое мастерство фехтования. Ведь этот мир полон опасностей. Пускай я отправлюсь на поиски, если я не смогу защитить себя сам… — произнес Сайто голосом, в котором слышалось облегчение.

— Ее зовут Луиза?

Слегка смутившись, мальчик отвернулся в сторону и кивнул:

— Угу.

— …Какая она?

— Светло-розовые волосы… маленького роста…

— Она прекрасна?

Сайто больше не отвечал. Он начал одеваться.

Тогда Тифания, покраснев, уставилась на него.

— Ты — замечательный.

— Никакой я не замечательный. Как я уже сказал, я просто хочу вернуться.

— Ради этой цели ты упорно трудишься. Это замечательно. Я… — девочка-эльф говорила так медленно, словно бы подбирала слова, — …Когда у меня, подобно тебе, не стало человека, которого я любила, я не принялась усердно стараться что-либо совершить. Просто… я захотела праздно и тихо жить в таком месте, где нет несчастий. Я желала отправиться на родину своей матушки, тем не менее, я только думала об этом, и ничего для этого не делала.

— И разве это не замечательно. Поскольку подобный поход был бы ужасен.

— Нет. Мне кажется, что я просто пряталась и убегала, — Тифания сжала его руку. — Спасибо, Сайто. Теперь мне хочется попытаться увидеть более разнообразные вещи. Я не ведала ничего, за исключением этой деревни… и особняка, в котором я раньше жила, поэтому для начала я попытаюсь увидеть мир. Ведь в нем есть не только отвратительные вещи. В этом мире непременно есть и радостные вещи, и прекрасные вещи, не так ли…? Когда я увидела тебя, по-видимому, я утвердилась в этой мысли.

Сайто покраснел.

— Послушай, ты станешь моим другом? Моим первым… другом.

— Конечно.

— Когда ты только появился в деревне, я намеревалась стереть твои воспоминания, однако… я не сделаю этого. Мне хочется, чтобы меня все время помнили как друга.

— Вот как? — слегка покраснев, произнес мальчик.

Когда их лица вот так сблизились, ложбинка между ее грудей стала отлично видна.

Заметив взгляд Сайто, Тифания внезапно отстранилась.

— Прошу прощения…

— В-все хорошо. Мы — друзья, поэтому все хорошо.

Повисло неприятное молчание.

— З-завтрак готов. Давай поедим.

Мальчик кивнул. Они двинулись к дому. Изнутри плыл приятный запах, и тут Сайто впервые обратил внимание, что хочет есть.

Глава 8: Маги, управляющие Пустотой

Растянувшаяся на целых две недели Конференция Стран завершилась без особых дискуссий.

В результате было решено, что Тристейн и Германия получат в свои владения обширные территории, являвшиеся частью Альбиона.

Также договорились, что остальные земли будут под совместным управлением тремя стран: Тристейна, Германии и Галлии, — и выбрав удобное время, там в принудительном порядке восстановят власть короля. Для этой цели весь этот район, включающий столицу Лондиниум, в качестве территории совместного управления попал под контроль трех государств.

В качестве нового наследного монарха этих земель был рекомендован тристейнский пожилой аристократ, герцог Марсильяк. Он был далеким от честолюбия мягким человеком преклонных лет. Утверждалось, что если поставить во главе этого дворянина, имеющего выдающиеся способности в отношении внутренней политики, то он возродит опустошенный Альбион. Было решено, что в Германии и Галлии будет избрано по вице-королю, которые будут представлять интересы этих стран, и их назначат на посты помощников нового правителя.

И тогда для четырех стран, принимавших участие в Конференции, был провозглашен "Союз Монархов", который должен был предотвратить быстрое распространение республиканского строя и защитить власть королей в Халкегинии.

Это был особый союз, который позволял королевству, участвующему в нем, просить три другие страны о начале военного вторжения на свою территорию в случае, если в нем поднимут восстание протестанты или сторонники республиканизма. Таким образом, те, кто вновь намеревался предпринять восстание, должны были стать противниками Королевских армий, принадлежащих всем четырем странам.

Конференция завершилась заключением договора об этом Союзе.

Вечером перед завтрашним днем, когда посланники собираются вернуться в свое Королевство…

Анриетта в отчаянии пробегала глазами лежащие перед ней документы в отведенной для нее комнате в Хавиландском Дворце. Рядом с Королевой виднелась фигура Кардинала Мазарини.

— Ваше Величество, вам пора отдохнуть… Мне кажется, в настоящее время вы почти не спите.

С самого начала Конференции девочка почти без сна и отдыха принимала в собраниях активное участие. Она скупо высказывалась во имя государственных интересов Тристейна. По завершении изумленный Альбрехт III тихим голосом пробормотал: "Не брать вас в невесты было правильным решением".

— Несмотря на то, то мы возвращаемся домой, работы — целая гора. Я хочу закончить это насколько возможно.

— Но стоит заметить, что уже — полночь.

— Теперь отдохните, пожалуйста.

Однако немыслимо, чтобы вассал лег спать раньше Королевы.

— Если вы поручите эту опись секретарю…

— Я хочу просмотреть все. Если я этого не сделаю, то не было никакой пользы вот так забираться на самое небо.