Евгений Шепельский - Имею топор - готов путешествовать!

- Ага, а еще в Гильдии вышивают бисером и продают реповый соус.

- Соус из репы? - уточнил принц, свистнув носом. - Я млею от мысли! Это несъедобно!

К нам сунулся какой-то прохожий, судя по голубому хитону и благообразной лоснящейся харе, пророк с лицензией. Увидев нас, сотрясся всем телом. Я сделал страшное лицо и взмахнул клинком:

- Свалил отсюда во имя Великой Друуны!

Он ретировался.

Я обернулся к эльфам. Они стояли незыблемо, принц сложил на груди руки. Картина - "Невинные в язвах". Чудесно!

- Поймите же, Гильдия - это не Управление Налогов и Сборов, это не Мэрия, - вот там воистину стены плачут от боли и ужаса и бесстыдства сидящих там воров. Что, если человек называет себя вором явно, он хуже того, кто является вором по сути, а сам рядится в белые одежды? Кто из них дальше ушел по стезе добродетели? Великая торба! А сами, вы сами разве не давали взяток судьям, чтобы прихватить нашу с Олником собственность?

Это подействовало, я даже разглядел, как носик Виджи начал легонько розоветь, а принц опустил руки и что-то неодобрительно произнес на эльфийском.

- А Бренк, на вилле которого вы жили? Вы знаете, что он подавлял крестьянские бунты и наемничал в дальних странах? Вся его вилла построена на крови! Но вы же ей пользовались! Так у кого белее панталоны? Вы порицаете очевидное, но даже кончика носа не хотите сунуть в глубь вещей!

Они переглянулись, принц опустил руки, и что-то вполголоса сказал. Он был похож на розовый марципан, покрытый разноцветной плесенью. Виджи замедленно кивнула, не отводя от меня взгляда. До них, кажется, дошло. И слава богу!

- Не упустите редкую возможность совершить экскурсию по местам, которые недоступны простым смертным... и бессмертным! - поднажал я. - В Гильдии интересней, чем в цирке, поверьте.

- Что такое... цирк? - невинно поинтересовалась Виджи.

Воистину, эльфийская принцесса! Когда-нибудь она меня вконец доконает.

В этот миг в переулке нарисовался Джабар, за которым пыхтел загримированный Твитто. Дворецкий решил сам участвовать в деле, не из-за монет, подозреваю, он хотел убедиться, что мы свалим, и, не дай карликов бог, не вернемся, чтобы поджечь виллу. Да, пришлось его припугнуть именно этим, такие уж мы кровожадные, вор и варвар.

Джабар оглядел нашу компанию и усмехнулся.

Много эльфов собиралось

В славном городе Подонске...

- обронил он.

- Что-что? - не расслышала Виджи.

Ох, эти острые эльфийские уши!

Но Джабара было не пробить:

- Я говорю:

Много эльфов собиралось

В славном городе подраться!

Я ухмыльнулся про себя.

Морган кинул на меня взгляд:

- Приключение что надо, никогда так не развлекался! Все гладко сошло, я и не ожидал. - Он бросил взгляд на гоблина, который начал шевелиться у стены, и отвесил ему жесткого пинка. - А я обрезал свой хвост. - На воровском арго это значило, что он убил соглядатая. - Все, двигаем. Брысь отсюда во имя Великой Друуны! - гаркнул он на прохожего. - Не видишь, тут съезд партии великанов!

Я быстро рассчитался с карликами. Не ножом под ребро, как вы могли бы подумать, а полновесными реалами. Они остались весьма довольны. Твитто взял свою долю лишь после того, как я пригрозил, что в противном случае вернусь, сожгу виллу, а его посажу голым задом на тлеющие угли.

Я жестокий варвар.

Мы подхватили манатки и двинулись в путь растянутым, чтобы не бросаться в глаза, караваном оборванцев. Джабар указывал дорогу, я и Олник шли замыкающими. Виджи двигалась передо мной, и я любовался ее точеной шеей, поскольку талию и бедра скрывала балахон. Увы, эльфы проявляли скверную артистичность: даже в облике нищебродов их походка была горделива, хоть им и пояснили, что ноги следует приволакивать. Не думаю, что им удалось бы ускользнуть из виллы, оставайся она в осаде, так что нам повезло.

Эльфийка так плавно покачивала бедрами, что во мне возникло горячее и несколько противоестественное для варвара Джарси желание нарядить ее в костюм наложницы - шальвары, браслеты с бубенчиками и полупрозрачный лиф. Стройные ножки, разумеется, оставить босыми. На шею - жемчужное ожерелье в форме ошейника... Идьи сьюда, жэнщина! О, нет!

- Ну, и чеко ты фыяснил? - поинтересовался мой друг, зажав нос между пальцами.

Умеет вовремя расколотить мои фантазии, шельмец!

- Они хотят нанять меня для похода. Я склонен согласиться. В Хараште мне оставаться нельзя. К дедушке я не вернусь. Как-то все удачно сложилось, ты не находишь?

И подозрительно - мог бы я добавить.

- Гномья курва! За город?

- Ну ясно, не за молоком сходить на базарчик. Далеко, думаю, очень далеко.

- А... а как фе я?

- Ну, я намерен выторговать для тебя местечко, если ты не боишься вычихать свои легкие. Если останешься, отдам тебе свой гонорар, иди куда хочешь.

Олник надулся:

- Пойду с тофой и паста!

- Паста-то паста, а как же аллергия?

Он подумал.

- Я буфу ифти с подфетренной стороны.

Мы порядочно проваландались по всяким задворкам, Джабар вел нас самыми безлюдными местами, чтобы не привлекать внимания стражи и возможных шпионов. Жаль, нельзя нанять экипаж - ни один кучер в здравом уме не подвезет пятерку прокаженных. Да что там, он и одного-то не подвезет. Наконец, по краешку перейдя Парк Трех Сироток, мы увидали цель нашего пути.

За ветхой каменной стеной виднелся массивный храм, отчасти скрытый лесами. Его зеленоватый изразцовый купол напоминал головку репейника, которую сослепу немного пожевала корова. С южной стороны купол подпирали неошкуренные бревна и каркас чьей-то кровати. Покатая крыша, похожая на плечи гиганта, была утыкана дымоходами.

Недостроенный храмовый комплекс был выкуплен Гильдией лет сто назад у каких-то разорившихся культистов, и с тех пор находился в состоянии ремонта и переделок.

У приоткрытых железных ворот сидел седовласый, облаченный в кипенную хламиду старик. Шляпа с заостренной тульей, длинный посох и молочно-белая борода придавали ему вид степенного мага. Он неподвижно глядел в пустоту, как и полагается слепому, а перед ним стояла корзина для подаяний. Подавать полагалось исключительно монеты, ибо корзина была накрыта крышкой с узкой прорезью. Возле корзины на шесте, воткнутом между булыжников, висел железный лист. Надпись, исполненная белой краской, гласила:

Остановись, прохожий!

Пожертвуй на строительство храма в честь Горма Омфалоса!

Горм Омфалос - наш бог! Построим храм вместе!

В Гильдии это называлось "сбор денег на пиво", а надпись на табличке соскабливали и заменяли в соответствии с тем, какой культ в Хараште находился на пике признания. Добавлю, что сбежать с корзиной было бы затруднительно, поскольку на время сбора денег она крепилась к мостовой болтами.