Олена Шалена - Другой Киев

— Собственно, не сходя с этого места можно всю историю рассказать, но будет не так интересно.

Полина же в последний раз тоскливо глянула на замок из красного кирпича, после чего заставила себя сосредоточиться на предмете экскурсии. Романтические мечты лучше оставить на другой день. Она внимательней посмотрела на Золотые Ворота. Сейчас трудно представить, что это строение когда-то выполняло функцию въезда. Оно больше походило на церковь, о чем говорили золотые купола и классическая форма. Здание вполне можно было принять за храм, если бы не огромная "дверь" и не деревянные надстройки с прорезями для лучников. Естественно, никакой стены, защищающей город, уже не существовало. Просто здание посреди сквера, окруженное современными домами. Она повернулась к Миру:

— Имеешь ввиду Ярослава Мудрого?

— И Софию. Но должен заметить, что отнюдь не Софийский собор будет апогеем нашей прогулки, тем более, что до него рукой подать. Пошли.

Они двинулись прямо, по далеко не самой живописной улице:

— А почему не по Владимирской? Там архитектура лучше.

— И машин больше, — подтвердил Мир. — Не люблю я этот вечный шум. Если выбирать между красотой строений и спокойствием, я выберу последнее. Да и потом, тут будет исторически правильно. Лучше представь, как ты, странница с Запада, проходишь сквозь эти ворота, замирая от их красоты. Возможно, это самое высокое здание, которые ты видела в своей жизни. И ты понимаешь, что одно это зрелище стоило того, чтобы пройти весь путь… Ты идешь по оживленной улице, мимо деревянных и каменных теремов, а впереди перед тобой открываются купола Софии.

— Если бы я была деревенской девчонкой, а все происходило так, как ты говоришь, я была бы на седьмом небе от счастья. Забавно, что сейчас ворота находятся прямо посреди современного города. Да и строение больше не на ворота, а на церковь похожи, — заметила она, обращая внимание на надстройку с куполами.

— Ворота и есть церковь, вернее, надстройка над ними. Богородицы Благовещенья. Так задумано изначально, чтобы сразу видели — это христианский православный город. Даже главный западный въезд говорит об этом. А название вообще от аналогичных ворот в Константинополе. Князья Киевской Руси очень хотели выиграть эту "культурную гонку", чтобы укрепиться как главный православный город.

— Не очень это сочетается с образом жизни старопорядковцев… — заметила Поля.

— Почему же? Нам соседство с церквями на благо. Было бы здорово, если бы мы раз и навсегда выиграли эту гонку. Хотя… это тоже как посмотреть.

— Я тебя совсем не понимаю, — покачала головой Полина.

Мир только улыбнулся, а травница обратила внимание на современное здание справа:

— Как символично — Пограничная служба!

Мир расхохотался от ее замечания и, подхватив под руку, перевел на другую сторону улицы.

— Кто у нас плакал по Владимирской улице? — спросил он, поворачивая направо. — От нее все равно никуда не деться. О, а вот самое высокое здание в Киеве, — Мир указал на серое помпезное строение напротив.

— Хоть и внушительное, но не самое высокое, — сморщила нос девушка, разглядывая громоздкие колонны.

— Как сказать… оно настолько высокое, что с него Сибирь видно. Сейчас там Служба безопасности Украины, а до этого и КГБ успело побывать, и Гестапо…

— Ты так про все здания рассказать можешь? — удивленно спросила девушка.

— Не без этого, — пожал плечами наследник, — но это не дар, а скорее обязанность. Киев владениями назвать нельзя, но ориентироваться в городе я обязан. Ладно, не буду тебе рассказывать про каждую арку, а то чувствую себя гидом.

— Так и есть, — поддела его девушка.

— Но мне все-таки хотелось бы, чтобы все происходило более неформально… — прошептал Мир хрипловатым голосом.

Поля тут же смутилась. Уж лучше хохотать вместе с ним, как пять минут назад, чем смущаться под пристальным взглядом. Нужно опять сделать из него гида, а не "жениха".

Они, наконец, вышли на Софийскую площадь, оказавшись перед центральными воротами церковного комплекса. Несмотря на то, что главной достопримечательностью здешних мест являлся собор, Поля считала самой красивой все же бело-голубую четырехъярусную колокольню с золотым куполом.

— А вот про нее можно подумать, что она самая высокая в мире… В то время, понятно. Так что? Именно тут и проходит вече?

— Да, — улыбнулся Мир. — А вместо сцены — колокольня.

— Удобно, — пожала плечами девушка. — И когда было последнее вече?

— На моей памяти не было, — пожал плечами Мир. — Вече хоть и демократическое явление, но особой надобности в нем не было. Никаких чрезвычайных ситуаций в последнее время не возникало. Разве что несколько демонстраций. Борьба за Независимость Украины или Оранжевая революция, но это не вече. Без созыва, без обязательной явки, без принятия важных решений. Просто глас народа, не больше. Да и вопросы старопорядковцев касались только косвенно.

— Но эта площадь словно создана для народных собраний! — улыбнулась Поля. — Я еще помню те времена, когда тут не было плитки, а располагалась проезжая часть…

— Ты тогда совсем малышкой была, — улыбнулся Мир.

— Не такой уж малышкой! Кстати, мы в Софию пойдем?

— Хочешь зайти?

— Нет, — покачала головой девушка. — Уж лучше я больше погуляю по городу. В церквях мне не комфортно, — после сказанного девушка ойкнула и поинтересовалась: — Это потому что я травница?

— Нет. Просто энергии в храмах много и не всегда позитивной. Так уж сложилось, что люди обращаются к вере, когда припечет. То есть, когда они сталкиваются с настоящим горем. Вот и выливают его в святых местах. А тебе это по статусу чувствовать положено.

— Да? — удивилась девушка.

— Конечно. Я навел справки — твоя бабушка была одной из сильнейших травниц своего времени. Но обладать силой — этого мало. Нужно еще и уметь ее использовать.

— Тогда точно не пойдем, — ответила девушка. — Вот мы с тобой и поменялись местами. Теперь ты обо мне говоришь не как о Полине, а как о ведьме.

— Дашко, поверь, я ни на секунду не забываю, что ты в первую очередь женщина, а уже потом все остальное, — тихо сказал Мир, и щеки травницы тут же покраснели отнюдь не от мороза. — Ладно, в конечном итоге о Софии достаточно знать, что ее закончил строить Ярослав Мудрый в честь победы в борьбе за власть.

— Расщедрился.

— Было из-за чего. На Киевский престол же взошел.

— Победив брата, — сморщилась Полина.

— Обычное дело в те времена, — пожал плечами Мир.

— Не буду с тобой спорить, но все равно считаю, что это не по-людски.