Эва Бялоленьская - Маги Второго Круга

«ТЫ НЕ СМЕЕШЬ! — В воздухе развернулась лента с иллюзорной надписью, неустойчивой и кривоватой, будто невидимое перо держала дрожащая от злости рука. — Ты не имеешь права нас мучить!! Не смеешь нас унижать и бить!! Мы станем магистрами, а ты — всего только ЧЕРНЫЙ, и всегда будешь только ЧЕРНЫМ!»

Видно, Камушек попал в чувствительное место Гладиатора, поскольку мужчина из просто красного стал темно-пурпурным, на висках у него набухли жилы. Последнее, что увидел Камушек, был летевший к его лицу кулак. Он не сумел увернуться, перепуганный Мышка, вцепившийся в его блузу, сдерживал его, как якорь.

Камушек получил мощный удар прямо в лицо и опрокинулся назад. Жесткого столкновения с полом он уже не ощутил.

А первое, что он осознал и почувствовал, придя в себя, оказалась пульсирующая головная боль, она исходила из того места, где, как он надеялся, все еще должен был находиться его нос, и отдавалась где-то аж в затылке. Камушек понял, что он прижимается боком к чему-то твердому, а впереди теряется в перспективе гладкая серая стена.

«Камушек, ты жив?»

Он смигнул. Направления верха и низа возвратились на свои места, мир вокруг развернулся в нормальное положение. Стена снова стала каменным полом лекционного зала. В горле и во рту чувствовался жгучий солоноватый привкус крови. Камушек закашлялся, невольно пытаясь дышать через нос.

«Жив, кажется».

Заботливые руки помогли ему приподняться. Вокруг стояли на коленях перепуганные товарищи: Певец, Конец и Мышка (все еще бледный как смерть). Камушек со страхом ощупал языком зубы. К счастью, все были на месте. Зато из носа по-прежнему хлестала кровь, поэтому Ночной Певец прижал платок к его лицу.

«Как это выглядит? Певец, только не ври, что все хорошо».

«Честно? Кошмарно. Этот урод, кажется, сломал тебе нос».

Гладиатор лежал на полу в нескольких шагах от Камушка. Двое ребят держали учителя за руки, а Луч восседал на его животе с видом пантеры, подстерегающей добычу, и угрожающе держал над лицом Наблюдателя ладонь с растопыренными пальцами.

— Сделай мне одолжение. Пожалуйста, ну, пожа-а-алуйста… — цедил Искра сквозь зубы. — Дай мне только повод, прошу-у-у тебя, хоть малейший…

Творитель Стальной и Наблюдатель Гриф — два самых рослых парня в группе «половинок» (за исключением Камушка), которые прижимали к полу временно задержанного учителя, поглядывали на Искру с недоверием и опаской.

— Он же свихнулся, честное слово. Свихнулся, как полевка по весне, — прошептал соседу Гриф.

А Гладиатор между тем молчал, неподвижно застыв на полу. Он даже старался не моргать, с ужасом глядя на Победного Луча Рассвета. Вот так в одночасье рухнуло его миниатюрное королевство, где он наслаждался абсолютной властью. Да что там, даже не рухнуло, власть его просто сдуло, точно горстку пыли, а он сам — до сих пор гроза и ужас всех и вся — мгновенно оказался повержен и взят в плен.

— Он должен идти к лекарю. Немедленно, — так оценил состояние Камушка Конец и обратился уже к товарищу: «Ты можешь встать?»

Ткачу иллюзий действительно удалось подняться на ноги, но не похоже было, что он легко сумеет куда-либо добраться. Лицо у него распухало с минуты на минуту все сильнее, и видел он все хуже.

— Я знаю, где находится лекарь! — с волнением отозвался Мышка, очень тронутый и благодарный за защиту.

— Ему нужен хирург.

— Это и есть хирург! Я его знаю, я там был совсем недавно и знаю, где это. Я сумею туда попасть! Я, я сам отправлюсь с Камушком! — тараторил Мышка, первый раз горячо отстаивая свое мнение, что для его товарищей было весьма неожиданно и ново.

— Да пустите его, если знает — пусть прыгает, — отозвался другой Бродяжник. — Нечего попусту время терять.

Таким образом, после короткого перерыва Камушек снова очутился перед дверью мастерской Гривы. Мышка, не колеблясь, нажал на ручку и прошествовал внутрь, поддерживая раненого товарища за локоть. К счастью, Творитель оказался на месте. Слова «чем могу помочь?» замерли у него на губах. Вид паренька был выразительнее любых объяснений.

— Ага… — буркнул хирург, усаживая поскорее пациента в кресло и снимая платок с его лица. — И что сие значит? Ты с лестницы грохнулся, что ли? А может, ему кто-то врезал палкой? — спрашивал лекарь, осторожно смывая кровь. — Нет, наверняка опять мяч. Господа во время игры весьма рассеянны быть изволят. А как твоя щиколотка, господин Ельник?

— Хорошо, магистр Творитель, — быстро ответил Мышка и с возмущением пояснил: — Его ударил учитель! И сломал ему нос!

Грива с изумлением посмотрел на парня.

— Учитель? Гладиатор сломал ему нос?? — Маг неодобрительно и сердито покачал головой. — Нет, это попросту возмутительно. Ничего удивительного, что его прозвали Гладиатором, это же просто громила какой-то. Треснувшая кость, значительное смещение перегородки, не говоря уже о разорванных сосудах.

«Мне придется сделать тебе обезболивание, чтоб ты тут не грохнулся в обморок, когда я буду совмещать кости», — мысленно обратился он непосредственно к Камушку. Парнишка только прикрыл глаза в знак того, что все понял.

Камушек краем глаза наблюдал за Мышкой. Младший парнишка сжимал его руку, чтоб приободрить и поддержать, но при этом сам выглядел так, как будто и ему требовалась помощь лекаря. Избитый Ткач иллюзий немного опасался, что Творитель усыпит его, как и в прошлый раз, какими-нибудь таинственными микстурами, а они снова вызовут то дурное состояние. К счастью, оказалось, что нет такой необходимости. Творитель остановил льющуюся кровь, а потом принес из-за ширмы предмет, сильно напоминавший хрустального ежа. Из прозрачного снизу расплющенного шара, вся поверхность которого была продырявлена узкими отверстиями, торчали десятки тончайших игл. Значит, Грива, как и Пловец, использовал этот прибор. Но на этот раз Творитель решил повтыкать иглы в пациента! Камушек недоверчиво покосился на приближающиеся к его лицу острия, но тут же решил, смиряясь с судьбой, что болеть сильнее у него уже не может. Грива очень внимательно размещал тоненькие иглы у основания носа, под глазами, около бровей и во многих других местах. Вскоре боль в разбитом носу утихла, а потом и все лицо онемело. У парнишки появилось малоприятное ощущение, будто у него на физиономии образовалась огромная дыра, глубиной до самой середины черепа, а голова превратилась в нечто вогнутое, вроде таза.

«Ну что, уже не чувствуешь ничего? — для надежности спросил Грива. — Тогда я буду работать дальше. Не двигайся».

Даже если Камушек захотел бы пошевелиться, он все равно не смог бы. Чьи-то руки — наверняка помощника Творителя — внезапно ухватили его сзади за лоб и нижнюю челюсть и ловко обездвижили. Грива выбрал из своих инструментов небольшие щипчики. Из-за плеча лекаря Камушек видел побледневшего и испуганного Мышку. Мальчишка сглотнул слюну и изо всех сил зажмурился. Камушек тут же пришел к выводу, что ему лучше сделать то же самое.