Виталий Зыков - Безымянный раб

Словно стряхнув оцепенение, разорвав вязкую тишину, твари рванули вперед. Одна явно рассчитывала прыгнуть и сбить человека с ног ударом в голову. Вторая приценивалась к ногам. Действия были слаженными, чуть ли не отрепетированными, словно неведомый дрессировщик натаскал животных на работу в паре. Но это не смутило Ярослава. Буквально в последний миг перед ударом, практически распластавшись на земле, он плавно перетек влево. Когти перепрыгнувшей через него твари едва не чиркнули по спине, вторая же, явно ожидавшая, что Ярик уйдет от удара вправо, повернулась туда мордой, широко раззявив пасть. Резким маховым ударом Ярик вспорол ее правый бок и кувыркнулся вперед. Издав негодующий вопль зверюга повернулась в сторону Ярика и попыталась пастью ухватить обидчика, но того уже не было на своем месте. Завершив кувырок, он повернулся к твари и напал на нее сам. В этот момент перепрыгнувший его поначалу зверь вернулся назад и налетел на уже подраненного. Обе твари оказались сбиты с ног. Ярик воспользовался моментом и полоснул когтями кастета по открывшемуся на мгновение горлу подранка. Кровь забила фонтаном, лапы в судорогах заскребли землю. Еще толком не участвовавшая в бою зверюга отскочила в сторону. Издыхающий зверь лежал как раз между Яриком и готовой к схватке крысомордой. Человек буквально кожей ощущал, как взгляд зверя ощупывает его тело. Ярослав понимал, что гибель собрата не остановит монстра, которому неведомо, что такое страх. Хищник сейчас выискивал слабые места и готовился к молниеносной атаке.

И тут еще сильней взвыло чувство опасности. Как ни странно, она исходила не от замершей крысоморды, а из-за спины Ярика. Причем эта опасность стремительно к нему приближалась, как-то стелясь по земле. Ярослав инстинктивно совершил заячий прыжок вправо и понесся к деревьям. Что-то подсказывало, что справиться с новой угрозой ему не под силу. Топот за спиной говорил о том, что крысоморда бросилась в погоню. Надежды убежать от четвероногого зверя не было. Человек приготовился совершить резкий поворот в сторону от траектории прыжка догоняющего, как вдруг панический, предсмертный вопль огласил окрестности.

«Фиг вам, не оглянусь!» — Мысль пронеслась в голове, словно метеор, и осталась далеко за спиной. Ярик еще поднажал и запрыгнул на ветку, которая была на высоте где-то трех метров. Не останавливаясь на достигнутом, он полез выше и уже оттуда оглядел место сражения. А посмотреть было на что. То, что раньше было бесстрашным охотником, хищником и противником Ярика, мертвой грудой лежало на земле, а по нему ползало некое существо. Именно существо, ибо животным оно не было. Его можно было описать как желтый скелет удава, но только двигающийся, чрезвычайно быстрый и убивающий. Скелет змеи, словно цепь, опутывал крысоморду и сжимал ее, сжимал изо всех своих явно не маленьких сил.

Наконец существо сползло с тела и свернулось кольцами в стороне, только череп, чернея провалами глазниц, был обращен в сторону добычи. Вот немного опустилась нижняя челюсть, и из пасти потекли языки сероватого тумана. Тут Ярик догадался посмотреть магическим оком и вздрогнул от омерзения. На месте ожившего скелета предстал мерзкий мутно-белый червяк, из пасти которого вытекала еще более мерзкая субстанция, покрывающая теперь мертвое тело. Переключившись на обычное зрение, Ярик увидел, что туман покрыл труп плотным одеялом и теперь с беззвучным чавканьем начал его пожирать. Это продолжалось какие-то минуты, а затем с шипящим свистом туман втянулся назад в пасть костяного змея. На месте погибшей крысоморды остался белеть дочиста обглоданный костяк.

«А ты пищу неплохо усваиваешь!» — Желание познакомиться поближе с этой змеюкой пропало окончательно. Ярик еще раз глянул на монстра магическим взглядом и вздрогнул — сероватая мерзость, составляющая основу чудовища, постепенно бледнела, пока окончательно не исчезла. При магическом взгляде на месте костяка была пустота. «Ничего себе!!!» — Ярику было теперь понятно, почему он не почувствовал приближения гадины.

В этот момент, словно в ответ на мысли Ярослава, череп повернулся в его сторону и слепо уставился пустыми глазницами. И появилось, как и в случае благополучно забытого нападения жабы, ощущение вторжения в твои мысли чужой воли. Скользящие черви этой воли начали вгрызаться в ментальные барьеры Ярика, которые не были серьезной преградой для врага. Паника начала подниматься темной волной, подтачивая и без того легко преодолимые барьеры. И тогда Ярослав пошел ва-банк. Он поймал своим взором пустые глазницы черепа и буквально швырнул туда клинок своей воли. Он черпал силы в собственном страхе и ярости, в ненависти и презрении к своей слабости перед какой-то грудой костей, в пережитых опасностях и победах. Ярик выкладывался весь до остатка, опустошая душу. И теперь уже змей начал защищаться. Его барьеры кардинально отличались от используемых человеком. Змеиная гибкость, обволакивающая вязкость тумана, иссушающая сила летнего зноя — все это переплеталось в чужой защите. Но ничто не могло остановить Ярика. Он уворачивался, скользил, а где и проламывался, но неумолимо продвигался к глубинам разума змеи. И тварь запаниковала. Все преграды словно сложились, как карточный домик, и путь оказался свободен. Неопытный в подобных сражениях Ярик замер на мгновение, и в этот момент разум существа окутался серебристым вихрем. Человек оказался вышвырнут из чужого сознания.

Ярик обессиленно вжался в кору приютившего его дерева. Сил на сопротивление не было. Его можно было сейчас брать голыми руками. Безумная атака, отбросившая противника и чуть не подарившая победу Ярославу, довела того до состояния выжатого лимона. Но костяной змей не спешил атаковать. Судя по темным трещинам, покрывающим все его тело и которых не было буквально секунды назад, ему тоже неплохо досталось. Клацнув несколько раз пастью на прощание, тварь заскользила прочь. А Ярика снова поразило то, что он видел существо, слышал скрип костяшек по земле, но не ощущал его своим внутренним чутьем. Словно поляна была пуста. Сделав себе зарубку в памяти, Ярик на подрагивающих ногах спустился на землю и, осторожно ступая, вглядываясь в каждую травинку и прислушиваясь к малейшему шороху, продолжил свой путь. Благо что тварюга уползла в другую сторону.

Высоченный язык магического пламени теперь приближался гораздо медленней. Уже не так полагаясь на свое чутье, до предела напрягая все чувства, Ярик продвигался к намеченной цели. Часть пути пришлось совершить по деревьям. Костяные уроды попадались все чаще, и человек предпочитал скрываться. Одного-единственного ментального поединка ему хватило за глаза. Видеть чудищ он не научился, но вот скрываться самому — это он теперь умел. Более того, он находился в таком состоянии практически постоянно. Для этого и надо-то было — собрать свое Я в огненный шар, а затем разбить его на более мелкие шарики и запрятать их в разные уголки мозга. В результате чего бывшие ранее единым целым фрагменты разума сохраняли свою связь и будучи разнесенными в разные стороны. Это в точности подходило под описание закона единения, о котором когда-то рассказал Ярику Шипящий. Ну а манипулировать со своим разумом Ярослав давно уже научился.