Игорь Вагант - Монастырь

Оглядевшись по сторонам, Элла переступил через порог.

Дверь с силой ударила Эллу в плечо – в многострадальное левое плечо. Взвыв от боли, он отлетел к стене и лишь чудом устоял на ногах. Из-за створки выскочил человек в темном плаще; в его руке тускло блеснула полоска стали. Элла пнул в его сторону табурет. Человек увернулся, отскочив вбок, но Элле хватило времени, чтобы выхватить кинжал и встать в боевую стойку. Кинжал у него был тонкий, почти в локоть длиной, пригодный как для пробивания доспехов, так и просто для того, чтобы рубить и резать.

Клинок он перекинул в правую руку; левая висела плетью. Правой рукой он тоже владел неплохо.

– Чурбан, – хрипловато сказал Элла. Его голос даже не дрогнул. – А не проще ли было подождать, когда я войду, и всадить нож мне в спину?

Человек молчал, выставив перед собой тесак. Похоже, он не ожидал увидеть направленное на себя лезвие, и слегка замешкался. Нож у него был на ладонь длиннее эллиного, а сам он – почти на голову выше принца и гораздо шире в плечах. И – без намека на доспех. Расшнурованная чуть не до пупа рубаха открывала волосатую грудь.

– Эй, ты, – сказал Элла, – я не враг тебе. Мне нужна информация. Я заплачГЅ.

Вместо ответа незнакомец ринулся вперед, занеся тесак для удара.

Так и есть – чурбан. В мгновение ока он потерял все преимущество от своего длинного оружия.

Справа от Эллы стоял сундук, сзади – стена. Элла стремительно дернулся вправо, туда, куда противник явно не ожидал, и всадил кинжал прямо ему под ребра, с силой провернув. Точно в сердце.

Но все же недостаточно быстро. Тесак темного человека скользнул по его волосам, со звоном чиркнул о каменную стену.

Тяжело дыша, Элла выбрался из-под упавшего на него тела. Левую сторону головы заливала кровь, и он охнул, дотронувшись: кусочек уха болтался на полоске кожи.

– Чтобы… Вил забрал тебя со всеми потрохами, – хмуро ругнулся принц, пнув труп ногой, – или Телар, кто там еще есть…

Элла с трудом перевернул тело на спину, всматриваясь в лицо. Нет, этого человека он не знал и никогда раньше не видел. Впрочем, мало ли таких в трущобах? За медный грохен человека прирежут. Вот Мабог, наверное, мог бы сказать, что это за тип.

Без особой надежды он принялся обыскивать труп. Так и есть – ничего. В карманах одни дыры. Хотя… Элла нащупал что-то твердое, зашитое в подкладку, взрезал плащ кинжалом и задумался, вглядываясь в поблескивающую на ладони золотую монету с грубо выбитым профилем короля Идриса. Целый керн. Да на эту монету можно половину улицы Лекарей купить.

Кто-то хотел избавиться от Мабога, да так сильно, что заплатил убийце целую кучу денег. И дверь была отперта – не иначе, хозяин дома знал этого человека, либо того, кто его послал. Кстати – где же сам Мабог? Или этого громилу снабдили ключом?

Элла тяжело сел на скамью, подперев щеку рукой. И тут же крякнул от боли: он совсем забыл про израненное ухо. Ругнувшись, молодой человек направился к прилавку – наверняка там найдется какая-нибудь более или менее чистая тряпица, из тех, в которые Мабог заворачивал для покупателей свои притирания.

Лекарь сидел там, за прилавком, привалившись к стене, широко открыв глаза, и еще дышал. В его животе зияла длинная рана, и вонючая масса кишок сочилась слизью. Элла опустился на колени.

– Мабог… Мабог, ты слышишь меня? Это я, Элла.

Лекарь еле заметно шевельнул рукой. Из его рта запузырилась пена.

– Король… – чуть слышно прошептал он.

– Что?

Мабог разжал скрюченные пальцы, и это усилие стоило ему жизни.

Из ладони лекаря выпал измятый кусочек пергамента. Элла развернул его: там лежал крохотный полузасушенный цветок какого-то растения с фиолетовыми лепестками.

– Проклятье… – пробормотал Элла. – Мабог, эй! Что это?

Взглянув в последний раз на безжизненное тело, он поднялся и, засунув пергамент с цветком в кошель, вышел на улицу. Там было уже темно.

Глойн с ужасом посмотрел на окровавленную голову своего господина, но не произнес ни слова.

– Поехали, – буркнул принц.

Глава 9

Засада

Она плакала три дня напролет.

– По женишку горюешь, что ль? – только однажды спросил ее Арн, сочувственно глянув из-под кустистых бровей. – Да хватит уж убиваться. Такая бабенка без мужика точно не останется.

Гвендилена сидела, обхватив колени руками. В его сторону она даже не посмотрела. Арн пожал плечами.

– Ну, если тебе легче от этого будет, то скажу, что Инбер поторопился. Не было никакой нужды паренька убивать, я так думаю.

Не дождавшись ответа, Арн ушел вразвалочку.

Со старым солдатом у нее сложились почти дружеские отношения. В Хаврене он нашел ей женское платье, правда, не особо чистое и изрядно большего размера, чем требовалось, затем сводил на речку – искупаться. Заливаясь слезами, Гвендилена терла себя с остервенением, стараясь смыть грязь, настоящую и воображаемую – от лап наемников. Веревка сильно мешала; Арн держал ее за другой конец, сидя на бережку. Первое время он водил ее на привязи, как собачонку, даже когда она отправлялась в лесок по нужде, а на четвертый день развязал.

– Слушай сюда, – сказал он, – бежать тебе некуда. Здесь война идет, мародеров немерено бродит. Вон – Модрону разведчики доносили, что нас уже два раза какие-то люди по лесу обходили. Солдат они боятся, а ты вот для любого мужика – легкая добыча. Отымеют тебя во все дырки, а потом прирежут ни за что, и меня рядышком не будет. И то еще не все. Это – если не заблудишься. Тут, девочка, Турский лес. Страшные вещи про него рассказывают: люди пропадают, а кого находят, так те когтями не звериными разорваны да до косточек обглоданы. Так что неизвестно, кто страшнее – гладды или те твари ночные, что в чащобе прячутся и красными глазами зыркают. А тебя, кроха, из наших никто не тронет, не переживай. Решено уже.

С этими словами Арн развязал веревку, которая до крови растерла Гвендилене запястье. Тряхнув кистью, девушка исподлобья взглянула на солдата.

– Да уж, не тронут. До поры, до времени.

– Глупая. – Арн пожал плечами. – Чего тебе терять-то? Ты кто такая? Королевишна что ли, в лесу потерявшаяся? Или дома тебя ждет кто, с пряниками да пуховыми перинами? И есть ли у тебя дом-то? Думаю, что нет, раз по дорогам шлялась. А у его высочества будешь, как сыр в масле, кататься. И, даже если ему не приглянешься, в Килгерране найдешь себе кого по нраву. Без куска хлеба не останешься.

– Ну, и еще одно, – помолчав, добавил он. – Думаю, тебя это не удержит, но это уж так, к слову. Ежели сбежишь, повесят меня за такую провинность.

Аккуратно смотав веревку, Арн ушел, а Гвендилена осталась стоять, прислонившись спиной к дереву. В лагерь она вернулась уже к вечеру, вдоволь набродившись по лесу, но все же не решаясь отходить далеко. Арн только улыбнулся, увидев ее.