Тори Стоун - Аррон: Бог войны

− Я же говорил тебе, что я слежу за равновесием и не могу допустить войны, − тут же ответил старик. − Ну, что ты решила?

− Да, я хочу вернуть воспоминания! — решительно ответила я.

10

Холодная и морщинистая рука Ментора прикоснулась к моему лбу. Мне стало немного страшно, но это было ничто, в сравнении как мне было страшно за Аррона. Я боялась, что он может погибнуть.

Ментор медленно закрыл глаза и что-то прошептал на неизвестном мне языке.

Моя голова немного закружилась, словно я очень долго каталась на карусели, а следующее мгновение я начала падать, словно в темноту.

Вокруг было так темно, я словно очутилась в бездне, а потом я увидела проблеск света.

− Келси…

Где-то далеко я слышала голос Ментора, он звучал тревожным, но мне было почему-то все равно, я продолжала идти к свету.

− Не иди, это прошлое, нельзя Келси…иначе потеряю…

Но я уже не слушала Ментора и направлялась к свету, который манил меня и звал словно магнит.

Я очутилась в каком-то большом зале залитом солнечным светом. Здесь было немного прохладно, несмотря на солнечный свет. Зал был большой и просторный, был отделан в белом цвете, колоны которые делали его превосходным и много белого мрамора, большие окна, которые пропускали в зал солнечные лучи.

Мой взгляд привлекло две девушки, сестры-близняшки, которые сидели в кресле и над чем-то смеялись. Их радостный смех вызывал во мне боль. Я не знаю почему, но мне захотелось плакать.

Они не видели меня. Я шла к ним, а потом увидела, что очень сильно похожа с ними. Неужели одна из них это я?

− Не смеши меня, неужели ты в это веришь? — одна девушка толкнула в плечо другую и опять разразилась смехом, и тогда я поняла, что это была я в прошлом.

Вторая девушка только обиженно скривила губки, а потом гордо вздернула подбородок, она мне так кого-то напоминала, хоть и была моей копией.

− Я это знаю, − упрямо заявила вторая девушка. — Он заинтересовался мной.

− Он не может любить тебя, Дамалис, ведь он бог! — встала девушка, ее лицо стало серьезным и непроницаемым. — Ты знаешь, что они с нами играют как с игрушками, а потом бросают!

− Знаю, − печально согласилась Дамалис.

Мне хотелось пожалеть ее, но и сама того не понимая, я тоже разозлилась на эту самую Дамалис, ведь она так опрометчиво поступила, влюбилась в бога?

О, нет! Этого не может быть.

− Но он тоже…

− Ничего не хочу слушать! Боги не умеют любить, а особенно бог света Аполлон, ты же знаешь, что у него, таких как ты очень много, − грубо оборвала сестру другая девушка.

− Замолчи Исмем, − взорвалась тихая Дамалис. — Ты ничего не знаешь и не имеешь права так говорить!

− Я не хочу, чтобы ты потом пожалела, − ответила Исмем.

− Единственное о чем я жалею так это о том, что все рассказала тебе, − прокричала Дамалис и выбежала из зала.

Потом я перенеслась из зала в другое место.

Красивая девушка, которую я не знала, стояла над белокурым мужчиной, который стоял на коленях и плакал. Я не обращала внимания на место, где находилась, мой взгляд был прикован, к этим двоим.

− Не переживай, брат…

− Ты говоришь не переживать Артемида?! — прогремел могучий и знакомый голос.

О, нет, это же Аполлон!

Я не верила своим глазам, но почему я вижу это? Почему я вижу плачущего Аполлона?

− Я любил ее, − тихо произнес он с такой болью, что мне хотелось заплакать. — Я никогда никого так не любил, как полюбил Дамалис, и что? Она выбрала мне смерть? Она убила себя, понимаешь!

− Аполлон…

Красивая и стройная женщина склонилась над братом и обняла его так сильно, что казалось, могла задушить его. Теперь я увидела, что они были очень похожи.

− Я не могу без нее…

− Не говори так! — строго посмотрела на брата Артемида. — Я сделаю так, чтобы ты ее забыл, так тебе будет легче.

Яростный взгляд Аполлона был обращен на Артемиду, что даже и у меня кровь в жилах застыла.

− Не смей так говорить! Я не хочу забывать Дамалис! Поняла?! Убирайся отсюда!

Артемида, немного помедлив, все-таки кивнула, а в следующее мгновение исчезла.

Я хотела было подойти ближе к Аполлону, но меня тоже куда-то отбросило, и я уже не видела Аполлона. Опять на какое-то мгновение темнота…

Потом я увидела, как Артемида взяла какой-то кубок и налила вина, а потом повела рукой и что-то произнесла на неизвестном языке. Вино в бокале поднялось и стало белым, а в следующее мгновение оно опять находилось в бокале, и было темно-красным, как кровь.

− Теперь ты забудешь, ее брат мой, это мой дар тебе, − с болью произнесла Артемида. — Я не могу видеть твоих страданий. Прости меня, если можешь, но я не знаю другого выхода…

Слезы оставляли обжигающие следы на моих щеках, в горле стоял ком, и было трудно дышать. В голове проносилось только одно: «Что я наделала? Что я наделала?!». Я лишила Аполлона любви, потому что своей сестре внушила то, что он не любит ее и никогда не полюбит, ведь боги не умеют любить. Да кто я такая, чтобы это решать?! На самом деле он любил ее так сильно…

Перед глазами возник другой образ. Аполлон, который был веселым и игривым, он обнимал какую-то девушку, которая просто млела от его объятий. Я видела его глаза, которые оставались холодными, словно девушка была лишь…куклой, а его сердце умерло.

Мое сердце сжалось от боли, а глаза опять начали слезиться. Я теперь понимала, какую силу имеют слова, они могут ранить, убить, украсть или подарить. И своими словами я одновременно убила и украла. Я украла любовь Аполлона и Дамалис, а потом еще и убила сестру…

Я упала на колени, и только шептала: «Прости, прости, прости…». Я не знаю к кому я обращалась к Аполлону или к Дамалис, теперь я понимала, что говорил Ментор, когда сказал, что я буду испытывать те же чувства, что испытала в прошлом. Но я в прошлом не могла видеть Аполлона. Как же я тогда перенеслась?

Тут я почувствовала головную боль. Темнота. Свет. Какой-то крик. А потом я увидела испуганное лицо Ментора.

− Келси, Келси, я уже думал, что никогда не верну тебя, ты хоть понимаешь, что ты наделала? — он говорил так быстро, что я не сразу поняла, что он от меня хочет. — Ты ушла в прошлое и могла там остаться, ты могла заблудиться и больше никогда не вернутся. Что ты видела?

Мне до сих пор было не по себе от увиденного и совсем ничего не хотелось говорить Ментору.

− Свою сестру, − отстраненно сказала я.

− Сестру? — удивился Ментор. — И все?

− Да. Скажите, если человек наложил на себя руки, бог может вернуть его? — не зная, почему спросила я.

− Это может сделать только один бог Аид, но и у него есть правила, тот, кто наложил на себя руки, должен страдать в огне без права перерождения, но конечно бывают исключения…