Владимир Корн - Дворец для любимой

Живя в Империи, и, очевидно, следуя наказам отца, сын дормона интересовался очень многими вещами, начиная с тактики и стратегии имперской армии, и заканчивая основами ее экономики.

Конечно же, он получил подробнейшую информацию на все интересующие его вопросы, ведь, на мой взгляд, что-то скрывать не имело ни малейшего смысла. Я видел в нем союзника на многие лета, а союзники должны быть сильными, иначе зачем они нужны вообще.

За те три года, что Тотайшан пробыл в Империи, у нас с ним сложились самые замечательные отношения, а то, что мне когда-то удалось спасти ему жизнь, должно было повлиять в дальнейшем при принятии им решений в благоприятную для меня сторону…

— Абыс, — все еще с улыбкой произнес на общеимперском языке Тотайшан, чтобы и мне было понятно, — тугиры собрались в долине реки Ладжани, все собрались, все их войско.

Эх, Тотайшан, Тотайшан, зелен ты еще совсем, и, судя по твоему настроению, война тебе кажется игрушкой для взрослых. А знаешь ли ты, как это больно, когда ранят всерьез? Нет, не знаешь, и дай бог, чтобы никогда так и не узнал.

А мне ведь придется присматривать еще и за тобой, ты непременно станешь лезть в самое пекло, показывая свою молодецкую удаль. Не хочется быть циничным, но судя по внешнему виду дормона не за горами то время, когда тебе придется его сменить, а я уж всячески постараюсь этому поспособствовать. Конечно же, Тотонхорн уже отдал необходимые распоряжения на твой счет, но и подстраховка не помешает. Надо будет обязательно сказать об этом фер Дисса, у него лучше получится все устроить.

Название местности, о которой сообщил Тотайшан, мне ни о чем не говорило, сам я там не был, а карт владений вардов в Империи нет. Ну ничего, дормон знает родные края как свои пять пальцев, он здесь родился и вырос, ему и карты в руки. На месте и разберёмся, как действовать дальше. Соотношение сил тоже беспокойства не вызывает, оно примерно равное.

'Стоп, — одернул себя я, — перед битвой в Варентере мне примерно то же самое в голову приходило, и что из этого получилось? Пусть битва и не была проиграна, но ведь провинцию то мы отдали. Здесь же ситуация несколько иная,

эти сыны неба попытаются покончить с вардами окончательно. Так что в случае поражения придется отступать до самых границ Империи, и не хватало еще тугиров привести на ее земли. Хорош же я буду в этом случае'.

Мы встали лагерем на расстоянии дневного перехода от войска тугиров.

Я со своими людьми расположился отдельно, на холме с плоской вершиной, чуть поодаль от места стоянки вардов.

Вскоре на вершине холма взметнулись шатры, а у его подножия встали на отдых кавалеристы фер Дисса и егеря. Существовала вероятность ночного нападения тугиров, и потому на склонах холма, примерно на середине подъёма, были установлены все пять имеющихся у нас гатлингов. Зачехленные пулеметы выглядели довольно безобидно, а варды даже о них не слышали.

Что ж, тем ярче будут впечатления, когда они увидят их в деле.

Кстати металл, пошедший на изготовление пулеметных стволов, был экспериментальным. Не знаю, что именно добавляли в металл обитатели 'Адской кухни', но никель в его составе теперь присутствовал точно. С ним самим получилась довольно забавная история.

Управляющий всеми моими делами Герент Райкорд давно уже обзавелся множеством помощников, и один из них отвечал за приобретение перспективных месторождений.

До последнего времени неплохо отвечал, пока не случился у него прокол. Однажды приобрел он шахту, где обнаружили крупную медную жилу. Причем приобрел чрезвычайно недорого, и мы даже успели порадоваться удачной покупке. Но вскоре выяснилось, что не плавится руда, внешне очень похожая на медную. Да еще и люди, занимающиеся этим делом, начали жаловаться, что очень плохо себя чувствуют после работы с ней.

Вообще-то мои познания в химии весьма условны, и их пиком являются знание формулы этилового спирта, и то, что периодическая таблица явилась Менделееву во сне. С формулой спирта тоже были связаны отнюдь не грустные воспоминания.

В самом начале карьеры Шлона как винодельца, я заявил ему, что волшебный рецепт получения из обыкновенного вина так понравившегося ему бренди просто так отдать не могу и затребовал с него аж целых пятьдесят золотых монет. Правда, тот даже торговаться не стал, заняв у Коллайна недостающую сумму.

Я тщательно пересчитал монеты, две из них забраковал по причине крайней изношенности, затем торжественно вручил ему свернутый лист бумаги с той самой формулой. Шлон с явственным волнением развернул его, и кто бы видел выражение его лица после этого! Он с недоумением переводил взгляд с бумаги на меня, затем обратно.

— Условия соглашения строго соблюдены, — холодно заявил я, в ответ на его чуть ли не умоляющий взгляд. — Ты мне деньги, я тебе тайну, все честно.

Благо Шлон сам известный шутник, так что никаких обид у него не осталось после того, как деньги были ему возращены, а сам процесс подробно описан.

Но какое у него тогда было выражение лица!

Из-за неудачной покупки медной шахты я решил не расстраиваться.

'Не все коту масленица, — подумалось мне. — Наплевать и забыть, благо расходы оказались не слишком невелики'.

И тут меня словно током шарахнуло — это же никель! Вспомнилось даже, что и название никеля связано с чем-то плохим. Вот только как его извлечь из руды? С другой стороны, как-то же его получали у нас еще до Рождества Христова, пусть и не в промышленных масштабах. Знали о нем наши предки, знали! Знали и о том, что его содержание в метеоритах, упавших на землю, очень велико и даже применяли его при изготовлении мечей. С этими воспоминаниями я и заявился в 'Адскую кухню'.

'Адской кухней' называлась лаборатория в Стенборо, которая занималась разработками в области металлургии. Я сам ее так и назвал еще при первом своем визите туда. Слишком уж она собой напоминала филиал ада на поверхности земли со всем его огнем, жаром, раскаленными тиглями и брызжущими во все стороны огненными икрами расплавленного металла.

Возглавлял 'Адскую кухню' химик Мархсвус Бирдст, к тому времени построивший вечный двигатель на основе перепадов атмосферного давления, успевший убедиться в его работоспособности, абсолютной непрактичности, и твердо решивший заняться металлургией. Он отошел от работы под руководством Нерка Капсома, с которым у него совсем не сложились отношения.

Сам Капсом к тому времени имел шарообразную фигуру, гордо задранный подбородок и славу изобретателя динамита и капсюля. Капсомита и капсома, как их называли в этом мире. Оба открытия уже получили достаточную известность по всей Империи, так что скрывать его авторство не было смысла. В свободную продажу мы ни того, ни другого не пускали, но специально созданное подразделение выполняло заказы на взрывные работы. Очень прибыльное, кстати, оказалось дело. Капсомит выдавался взрывникам на условиях очень строгой отчетности, ведь не хватало еще получить его от бомбиста под проезжающую мимо карету с сидящим в ней горячо любимым мной самим. Или с еще более горячо любимой Янианной…