Дмитрий Лепетов - Орг 2. Возвращение домой

- Сэр, вы не возражаете, если я ненадолго посещу храм?

- Без проблем. А меня возьмёте с собой?

- Вообще туда пускают только индусов, но я попробую договориться.

Мы спустились на причал и через минуту вошли в ворота пагоды, где капитан заговорил с важно выглядящим брамином. Тот чуть нахмурился, внимательно посмотрел на меня, но кивнул головой и вернулся к своим делам. Капитан довольно улыбнулся и сказал:

- Он не возражает, можете осмотреть храм.

- Как вы его уговорили?

- Как-никак, я его старший брат, так что долго уговаривать не пришлось. Просто за вас поручился. Извините, я вас здесь оставлю.

- Спасибо за протекцию, кэп. Увидимся на лодке.

Я двинулся вокруг главного здания, рассматривая статуи и богато орнаментированные стены пагоды. За углом я наткнулся на странную картину - три совершенно голых человека преклонных лет с длиннющими волосами в стиле Боба Марли застыли в странных позах, словно окаменевшие. Первый стоял на одной ноге, высоко поджав вторую и переплетя руки за головой. Второй устроился вниз головой, упираясь в землю локтями и выгнув тело назад, а третий сплел ноги в позу лотоса и приподнялся на руках. Их тонкие тела с выступающими ребрами словно одеревенели, оставаясь совершенно неподвижными. Это были нага-саньясины, голые отшельники, отказавшиеся от всех материальных благ ради поисков Бога. Жили они подаянием, занимаясь в основном медитациями и духовными практиками. Эти трое, однако, умели делать то, что большинство их собратьев не могло - впадать в глубокий транс, самадхи.

Что-то глубоко волнующее было в этом зрелище - эти тела казались застывшим криком "О высочайший, услышь нас!". Я присел, не сводя с них глаз, и присоединился к молитве, прося Бога прислать мне учителя. Неожиданно из-за угла, смеясь, выбежал нарядный темнокожий мальчик с большими озорными глазами. Удивленный появлением здесь ребёнка, я улыбнулся ему, показал на отшельников, и прижал палец к губам:

- Тсс!

Мальчишка, однако, не собирался успокаиваться. Показав мне язык, он пробежал кругом, напевая какую-то песенку, а потом встал прямо напротив аскетов и сказал:

- Правда, они замечательные? Нравятся тебе мои поклонники?

- Очень! Но почему ты называешь их своими поклонниками?

Мальчишка, словно играя в классики, припрыгал ко мне и сказал: - Посмотри внимательно, ты же умеешь!

Мир мыслей одного йога открылся перед моим взором. Чарующая картина прекрасного ребенка-Кришны с флейтой в руках стояла у него перед глазами, как две капли воды похожего на непоседливого мальчишку в храме. Ребенок заиграл волшебную мелодию и океан радости затопил сердце святого. В глазах маленького Бога было видно всё - пространство и время, космос с созвездиями, луну и солнце, сушу и моря, воду и огонь.

Я обернулся к стоящему рядом мальчишке, но того уже и след простыл! Неожиданно стоящий на одной ноге святой открыл весёлые, счастливые глаза и подмигнул мне. Я улыбнулся в ответ, сложил руки перед собой в жесте индийского приветствия и мысленно задал ему вопрос:

- Как мне увидеть Кришну?

- Он приходит ко всем, кто его любит.

- Он только что был здесь. Я не узнал его сразу.

Старик не ответил, но продолжал тепло улыбаться счастливой улыбкой, оставаясь в своей загадочной позе. Набравшись смелости, я спросил:

- А почему вы стоите на одной ноге?

- Когда я был молодым и глупым, то хотел завоевать Бога, показать ему, что готов на любые жертвы, лишь бы его увидеть. Я отказался от всего имущества, даже от одежды. Потратил долгие годы, чтобы покорить своё тело. Теперь это просто привычка. Кришна показал мне, что есть более простой способ - это любовь. Когда я скучаю по нему и зову, он приходит меня утешить. Любовь сильнее всего на свете, даже Бог не может ей противиться.

- Всё так просто? А как же оккультные силы?

- Если он даёт их тебе, прими их с радостью. Если ищешь их вместо того, чтобы искать его - ты просто теряешь время.

....

Последние несколько дней путешествия я провел в индийских Гималаях, где отдыхал от невыносимой майской жары. У меня было всего несколько дней и я посетил два городка - Наггар и Манали. В Наггаре я остановился в замке, бывшей резиденции махараджи, который обилием резных деревянных галерей и переходов напомнил мне древнерусский княжеский дом. С моего балкона и террасы ресторана открывались прекрасные виды на лежащую в глубине долину и живописные холмы. В городке находилась галерея Николая Рериха, одного из моих любимых художников. Горы красивы сами по себе, но на его картинах они словно жили в другом измерении, захватывая дух и открывая особую величавость и красоту.

Побродив несколько дней по окрестным холмам, я переехал в Манали - симпатичный городок побольше, весь забитый индийскими молодожёнами. Подсознательно, я высматривал среди них Суреша - парня, что летел со мной в самолёте из Сингапура. Оттуда я съездил на перевал Ротанг на высоте четырех километров, узкая дорога куда вилась над высоченной пропастью. Там с промерзшей, заснеженной земли смотрел я на грандиозную панораму могучих Гималаев, дав себе слово вернуться и увидеть их вблизи. Но даже стена высочайших гор планеты временами казалась мне лишь ширмой, за которой скрывался Он - многоликий и прекрасный создатель этого мира.

Глава 11

Родина встретила меня холодным весенним дождём. Как только самолет остановился, народ в салоне повскакивал с мест, нетерпеливо дожидаясь выхода, а я продолжал сидеть, напряженно вглядываясь в знакомые пейзажи - серые тучи, черные подтаявшие сугробы за краем полосы, и хмурых мужиков в рабочей униформе, разгружавших багаж. Наконец вдохнув полной грудью, я взволнованно, словно перед долгожданным свиданием, направился к выходу.

Симпатичная пограничница с холодным лицом рутинно изучала мой паспорт когда лицо её неуловимо изменилось и она вызвала кого-то по коммуникатору. Посмотрев немного на боковой экран, сотрудница вновь подняла глаза, выражение которых было другим - за налётом внешней холодности и безразличия просматривалось чуть заметное выражение "тут особый случай" и стремление передать меня в нужные руки.

Минуту спустя появился вальяжный офицер-пограничник и пригласил пройти за собой.

- В чём, собственно, дело? - поинтересовался я и подслушал мысль погранца "Самому хотелось бы знать". Офицер тем временем произнес:

- Вам сейчас всё объяснят.

Так как человек ничего не знал, я отложил вопросы на потом и расположился в предложенном кресле. Пятнядцать минут спустя в комнату по хозяйски зашел подполковник пограничной службы, строго взглянул на меня и сказал:

- Сергей Лемехов?

- Да.