Наталья Авербух - Шок тьмы

Я не стала увольняться. Я поднялась ещё на этаж, в комнату смотрительницы и попросила у Карасы отпуск.

— Случилось что, деточка?

— Да так… — неопределённо ответила я. — Просто необходимо срочно уехать.

— Ну, если необходимо…

— Да, если я не вернусь через месяц, считайте моё место свободным, — грустно сказала я в конце разговора. — На всякий случай — прощайте.

— До свиданья, Ристиль, только до свиданья, — поправила меня Караса.

Я вернулась в свою комнату. Здесь я прожила месяц. Целый месяц! Как много и как мало! А теперь мне предстоит её покинуть…

— Гав?

— А, это ты, малышка. — Я наклонилась и потрепала собак за ухо. Показалось мне или нет — псина стала меньше размерами и даже как-то потускнела? Шерсть вон свалялась, не блестит… — Я и забыла о тебе, прости.

— Гав.

— Ты уже знаешь?

— Р-р-р!

— Значит, знаешь. И что теперь делать? Ох, малышка, как мне не хочется уходить с Лдоклом! Пусть всё, что он говорит — правда, но… он хочет, чтобы я жила в его доме как… как кошка или другой ручной зверёк! А я не хочу быть ручным зверьком. Глупо, да?

— Тяв! — псина лизнула мне руку.

Я быстро собирала вещи: если демон сказал, что даёт мне только полчаса, значит, дольше он ждать не будет. Зачем я попросила отпуск?

— Бежать бессмысленно. Лдокл банально быстрей бегает. И он прав — мне никто не сможет помочь. Где искать защиту от Тьмы, малышка?

Собака ещё раз лизнула мою руку и отвернулась.

— Не обижайся, малышка. Если бы был какой-то выход…

— Гав?

— Нет, серьёзно. Неужели ты думаешь, я бы отправилась с демоном, если б смогла сбежать? Но что теперь говорить?…

— Гав!

— Ты что-то сказа?… — Я поглядела на собаку и не поверила своим глазам. Собака уменьшилась? Потускнела? Как бы не так! Рыжая зверюга вымахала ростом с пони, а шерсть сверкала так ярко, что того и гляди, вспыхнет.

Собака осторожно подогнула лапы и легла возле меня.

— Предлагаешь сесть верхом? — спросила я.

Псина нетерпеливо мотнула головой.

— Ну, если настаиваешь…

Я осторожно присела на тёплую собачью спину.

На лестнице послышались шаги: полчаса истекли. Собака рыкнула и встряхнулась. Я оглянулась по сторонам, поняла, что она хотела мне сказать и взяла сумку, после чего снова уселась «по-дамски» — свесив обе ноги в одну сторону — на собачью спину.

— Ристиль, ты собралась? — Демон открыл дверь и замер на пороге. Собака поднялась на ноги.

Демон бросился вперёд… но опоздал…

Я никогда не видела ни на чьём лице столько отчаянья, как у Лдокла — в тот момент, когда меня охватило пламя…

— Ристиль!..

Глава 33

— Ну, ты даёшь! — заявила я, сползая с собачьего бока.

Мы перенеслись под стены какого-то города. Вокруг никого не было и никто не заметил нашего появления.

— Первым делом надо изменить внешность, — решила я. — Мало ли что. Только вот я уверена, что прежний способ слишком заметен. Вон, фея говорила, что видела меня «какую-то не такую». А надо, чтобы она просто меня не видела… Что скажешь, малышка?

Вместо ответа собака подошла ко мне и лизнула меня в нос. Я не стала задавать глупых вопросов, а сразу полезла в сумку за зеркальцем.

Результат превзошёл все мои ожидания.

Из зеркала на меня глянула рыжеволосая девица с жёлтыми, огненными глазами.

— Ну, дела… А обратно — можешь?

— Гав!

— Верни, проверим.

— Гав!

— Не хочешь?

— Гав!

— Ну, нет, так нет. Но учти, если я такой навсегда останусь…

— Гав!

— Говоришь, не останусь? Ну ладно…

Кажется, я что-то такое читала: одного человек нельзя подвергать магии несколько раз подряд. Уменьшается податливость. Если бы собака согласилась вернуть мне нормальный облик, а потом снова наколдовать, я рисковала застрять в этом состоянии на всю жизнь. Кажется.

Дело в том, что я нигде не читала о таких существах, как моя собака. Только в сборнике сказок упоминались волшебные животные, которые помогали людям, но почему и зачем…

Мне достаточно было того, что собака мне помогает, что она всегда рядом со мной. Зачем пытаться выяснить больше? Наверное, странное заявление для такого любопытного человек как я, но мне, пожалуй, не хотелось разрушать чудо и тайну. А, в общем, я не знаю.

В своём странном облике я пошла в город. Оказывается, псина перебросила нас в другой конец страны, к Грилу. Ничем особенным эта местность не знаменита, разве что специфической кухней. Но я ведь не достопримечательности смотреть приехала.

В городе я не встретила никого знакомого, да и кому там быть? Остерегаясь привлекать к себе внимание, я нашла небольшой пансион, вроде того в Эроде, который мне рекомендовала Соль.

— Долго мы тут не протянем, — делилась я мыслями с собакой. — У нас деньги кончатся. Надо подождать немного, а потом вернуться в Форог. Может, Лдоклу надоест меня преследовать. Но немного переждать стоит — это точно. Как ты думаешь, нас здесь можно найти?

— Тяв!

— Вот и я так думаю… Ох. Знаешь, малышка, я бы, может, и пошла с демоном. Мне его действительно… не хватает… не знаю, почему. Но это унизительно, ты не думаешь? Ему совершенно нет до меня никакого дела! Он встретил меня в легендарном Фороге, и даже не понял, что меня — меня! — приняли на должность младшей смотрительницы городской библиотеки! Это такая честь, такое достижение! Но нет, он даже не спросил, как я там оказалась. Ему неинтересно, чем я занимаюсь. Ему просто хотелось держать у себя дома, как кошку. Чтобы я сидела у камина и мурлыкала.

— Тяв!

— … и, представляете, она работала в Форогской библиотеке! Я потом поговорил со смотрительницей, она говорит, Ристиль — самая талантливая девочка, которую та когда-либо видела.

— Ты меня удивляешь, Лдокл. Какая тебе разница — талантлива или нет твоя игрушка?

— Придержи язык, Соль, ты не понимаешь!

— И что ты теперь собираешься делать, Лдокл? — поспешил вмешаться Дрип.

— Я решил не искать её больше. Она прекрасно может позаботиться о себе сама, моя помощь ей совершенно не нужна. Эта огненная собака в состоянии защитить Ристиль, если потребуется. Так что действия розыскных демонов ничего не дадут, можно не волноваться.

— Лдокл, ты ли это? — поразилась Соль. — Не заболел, часом?

Демон покраснел.

— Я нахожу унизительным, — чётко выговорил он, — навязывать своё общество девушке, которая так явно меня избегает. Если ей ничего не грозит, она может жить так, как ей заблагорассудится.

— Только не надо строить из себя оскорблённого! Чем ты заслужил её привязанность? Тем, что держал в крошечной каморке? Унижал, оскорблял, подавлял её волю?