Мария Николаева - Брачное агентство для иных

— Спасибо, — важно кивнул Мик, пряча улыбку на самом дне глаз, — я слежу за собой. Верно, Рыж? — и улыбнулся Констану так, что даже этот невинный эльф покраснел до кончиков ушей.

И, кстати, они — не пара. Просто, Мику удобнее, когда так думают все окружающие, ибо он банально боится девиц. Да-да, наш Сияющий до дрожи в коленях боится незнакомых представительниц женского пола. Он и от меня с девочками бегал до второго курса, а потом как-то сразу решил перевести нас в разряд "сестренок", а значит — неопасных. Так и живем одним большим балаганом: я, превращающая все зелья в приворотные, Снежа, наслаждающаяся своим комплексом ледяной королевы, Свит, убежденная, что истиннице семья не нужна вовсе, Рыж, не пропускающий ни одной юбки, и Мик, допускающий к себе девушек только в качестве "сестер". В общем, именно к нам и надо было отправлять дроу — хуже уж точно не будет.

— Ладно, раз все присутствующие уже перезнакомились, то я продолжу вводную. Сомневаюсь, что вы знакомы со всеми правилами Института, но с официальными вас еще точно ознакомят. По крайней мере, памятку студента в ректорате выдают каждый год исправно. Правда, на моей памяти еще ни один учащийся не ушел дальше третьей страницы, но в качестве снотворного во время бессонницы — самое оно. Если вдруг по ходу дела возникнут какие-то вопросы, то лучше сразу задавайте мне. Кстати, у нас в Институте не практикуют личную ответственность — только групповую, а потому ни в какие авантюры не влезайте: даже если сами выплывете, пострадают остальные. Что еще?.. — я задумчиво посмотрела на потолок, пытаясь собраться с мыслями. Все-таки правил в этом учебном заведении даже больше, чем нужно.

— Ты о главном забыла, Крис, — мягко усмехнулся Рыж, приобнимая меня за плечи.

— Да? О чем? — я вопросительно подняла глаза на него.

— О том, что из твоих рук ничего принимать нельзя! Особенно зелья и настойки! — внезапно рассмеялся он и отпрыгнул, словно ждал от меня по меньшей мере удара. Ну-ну. Вот дождется у меня — его напою! А потом пусть как знает, так и разбирается со своими дамами.

— Это еще почему? — кажется, Май у дроу нечто вроде голоса толпы. Когда самим спрашивать неудобно его берут с собой, он же наивный обо всем без лишних раздумий и сомнений спросит.

— Да потому, что единственное, что выходит у нашей Крисси хорошо — это привороты. Причем они у нее выходят из всего! А главное — до тех пор, пока не попробуешь, точно сказать невозможно: любовное это зелье или не очень. Так что я бы на вашем месте с ней был поосторожнее.

— Рыж! — почти прошипела я.

— А что сразу Рыж? Или скажешь я не прав? Или будешь нас всех убеждать, что это не из-за тебя у нас половина женщин-преподавателей оказалась в интересном положении?

— Ну, уж тут-то я точно не причем! Ибо это биологически невозможно! Учи матчасть, Рыж! А то только практика, да практика… теория иногда тоже бывает полезной! По крайней мере, идиотом в меньшей степени выглядеть будешь.

— Крис, не порть ему настроения. Он до сих пор верит, что детей разносят феи семейного очага, — ехидно хмыкнул Мик, — И лучше ему истины не знать, а то ведь начнет своих отпрысков пересчитывать… пожалей же Рыжа — он до стольких и считать-то не умеет.

— Сговорились?! Да? И кто вы после этого? — Констан вперил в нас недовольный алый взор.

— Я? — Мик манерно поправил манжеты, — Я — обманутый возлюбленный, причем неоднократно и повсеместно. А вот кто — Крис? Эй, сестренка, ты ведь с ним не спала, так? Или и тебя он тоже уже успе…

— Миклай! Еще раз услышу от тебя подобную гадость — и женю! Вот честное слово женю! У меня даже две подходящие вдовушки средних лет есть…

Наш блондинчик сразу сдулся. Он, конечно, очень любит подтрунивать над Рыжем, особенно на тему их нетрадиционных отношений, но его страх женщин сильнее любви к сомнительным авантюрам — это факт. И слава всем богам за это! Иначе ничем хорошим наше сосуществование на одной территории точно не окончилось бы.

— А что за вдовушки?.. — алые глаза Рыжа заинтересованно вспыхнули, но ответить я не успела…

— Крис! Вы все еще здесь?! — воскликнула Свитти, врываясь в класс.

— А где мы должны были быть? — несколько удивленно посмотрела я на взмыленную подругу. По каким коридорам она носилась, не знаю, но то, что норматив на скорость она сегодня уже сдала — это факт.

— Как где?! На паре! — и она потрясла каким-то листочком, зажатом у нее в кулаке, — Вы в своем уме?! Да у нас магистр Лимон через пять минут! Бегом, а то ведь от него до конца семестра не отделаемся! — последнее Свитти уже прокричала в дверях.

Я говорила, что она у меня чудо? Так вот — она лучшая! Только Свитти могла настолько хорошо меня изучить, что не только предугадала мою фатальную забывчивость, но и выклянчила в диспетчерской расписание.

— Так, а теперь, братцы-кролики, — я повернулась к немного ошарашенным дроу (бедные, они только-только начали понимать, куда попали) и, невольно имитируя интонации лорда-директора, произнесла: — Слушайте первое негласное правило Института: на пары опаздывать не принято, а потому по коридорам, лестницам и паркам передвигаемся бегом. И это было командой! — бросила я, вслед за Свитти выбегая за дверь. До лаборатории "Теории разрушений" было еще бежать и бежать — как назло ее занесло в самый дальний корпус, так еще и препод — далеко не фонтан жизнерадостности и понимания. В общем, Лимон он — и по прозвищу и по жизни. По крайней мере, так говорят. Сама я с ним еще не пересекалась. Ну, вот и познакомимся.

Глава 4. Сдвоенная "Теория разрушения"

В лабораторию мы ввалились одновременно со звонком. Да так и замерли, удивленно уставившись на альва, сидящего за учительским столом.

А почему мне никто не сказал, что магистр Лимон — крылатый?..

Нет, не так! Кто вообще додумался взять на работу в учебное заведение беспутного воздушника?! Это же все равно что лисицу в курятнике поселить вместо сторожевого пса!

Между тем альв заметил нас и, широко улыбнувшись, вышел из-за стола. Смотрел он при этом почему-то на меня…

— О! Ты должно быть та самая Крисси, — воскликнул альв, в один миг оказываясь рядом со мной и хватая меня за руку. Я же была настолько удивлена подобной встречей, что просто не нашлась, что сказать или сделать, а он тем временем продолжил: — А Валь мне столько о тебе рассказывал! Ты даже представить не можешь, как я рад познакомиться с тобой… — и фирменный взгляд всех крылатых искусителей. Даже не знаю смеяться или плакать. Что-то в моей жизни этих беспутных да ветреных становится все больше и больше.