Александр Прозоров - Потрясатель вселенной

Путники перевалили очередной взгорок, ведун хмыкнул: он узнал место первого привала, удобный водопой на ручье. Но теперь по ту сторону долины широким частоколом стояли шесты с лошадиными черепами.

— Не лень же людям было! — удивилась Роксалана. — Их же там не меньше пятидесяти.

— У кочевников лошадей много, и каждая не вечна. Черепов здесь навалом.

— Привал! — скомандовал хан Судибей. — Будем ждать, пока скот и обоз догонят.

Это означало — на ночлег. Пока обширные стада и многочисленные телеги просочатся сквозь узкое горлышко брода, минует много часов. Да еще сколько времени понадобится, чтобы до водопоя дойти.

— Итого максимум десять верст, — сделал удручающий вывод ведун. — Нагулялись.

Впрочем, дальше, когда путники смогут вместо тонкой ниточки развернуться в широкую ленту, все будет проще и быстрее.

— Вроде погода портится, — подняв голову, наморщилась Роксалана. — С утра ясно было, а теперь облака набежали.

— Вот и хорошо, — ответил Олег, которому в толстом доспехе было невыносимо жарко. — Тенек сейчас пригодится.

Нукеры расседлывали скакунов, вели их к ручью. Середин последовал общему примеру, а пару минут спустя — и его спутница. На берегу толкнула локтем в бок:

— Смотри!

— Куда?

— Облака какие плотные собрались.

— Ты никогда туч не видела?

— Нет, ты посмотри! Вокруг по всему горизонту чисто и ясно, а здесь темно, как в аварийном лифте.

— Микроклимат такой, бывает, — без прежней уверенности ответил Середин. Теперь ему и самому перестало нравиться происходящее. Особенно после высыхания рябиновых оберегов. Вот только чего бояться? Порча станет мучить чужаков дождем? Так нукеры потерпят, не впервой.

Облака чернели на глазах. Кочевники тоже задрали головы и с тревогой перекрикивались. Некоторые запрыгивали на лошадей, прямо без седел, пытались отъехать в сторону. Вот только куда денешься? Степь везде одинакова: трава и пологие холмики.

— Вот нечистая сила! — сплюнул Олег.

— Что? На тебя капнуло?

— Кочевники… Я знаю, они очень боятся гроз. Говорят, в грозу они даже с поля боя нередко удирали.

— А-а, — презрительно хмыкнула Роксалана. — Что возьмешь, дикари…

Тучи затрещали, разрываясь, и вниз плотной завесой обрушился дождь. Тут же несколько раз сверкнули молнии. Воины бессмысленно заметались, напоминая кошек на крыше горящего дома.

— Все вы, мужики, такие, — довольная удачным примером, указала феминистка. — Храбрецы лишь, пока не цыкнешь на вас погромче.

Небеса загрохотали так, что заложило уши, степь наполнилась светом молний.

— Не отходи никуда! Молнии в низину не попадут! По холмам бить станут! — напомнила школьный курс девушка и успокаивающе погладила по морде тревожно фыркающую кобылку.

Словно подтверждая ее слова, несколько желтых ослепительных разрядов врезались в холм за ручьем. Земля аж подпрыгнула, слетевшие с шестов черепа покатились вниз. Еще разряд, еще, еще один. Грохот не останавливался ни на миг, черепа в невероятном количестве неслись к воде, нукеры кричали и падали в мокрую траву, закрывая головы руками, лошади скакали из стороны в сторону, только чудом не затаптывая людей.

— Мама…

— Что?! — переспросил Олег, пытаясь перекричать грохот.

Роксалана не ответила. По ее бледному, как снег, лицу, стекали потоки воды, расширенными глазами она смотрела прямо перед собой. Ведун повернулся и тоже застыл. Там, среди вздыбленных от ударов дождя волн и груды лошадиных черепов поднималось нечто… Нечто белое, громадное и непостижимое. Десяток ног, сходящихся к центру, — и никакого туловища, ни головы, ни хвоста. Оно поднялось рывком, на высоту в три человеческих роста — мокрое, суставчатое, невероятное. Лошадиные черепа, вцепившиеся зубами в затылки друг другу, образовывали многометровые изогнутые лапы, гнущиеся во всех направлениях. И… И больше ничего.

— Страж степей! — заорал кто-то из воинов.

Чудище метнулось к нему, одна из лап приподнялась, вытянулась, и лошадиная пасть сомкнулась у несчастного на затылке. Крик оборвался, брызнула кровь. Монстр стряхнул мертвое тело в сторону, отбежал немного. Череп, который всего миг назад Середин принял за голову, опустился вниз, снова становясь лапой, зато в разных частях страшилища одновременно вскинулись другие конечности, чтобы вцепиться в ноги, руки, головы сразу нескольких нукеров.

— А-а-а-а! Сюда! — рванул меч ведун, но злобная череда громовых раскатов заглушила его крик.

Олег промчался несколько шагов, рубанул ближнюю ногу монстра, выламывая челюсть нижнего черепа-сустава, потом того, что выше, увернулся от ударившей вниз конечности, разрубил средний из черепов, подскочил к третьей лапе, но завершить замаха не смог: в плечо вцепилась мертвая пасть. Вцепилась с такой силой, что, не будь на Середине кольчуги и четырех слоев подстежки, наверняка откусила бы руку. Взлетев в воздух, ведун увидел с высоты птичьего полета расползающихся кочевников, не помышляющих о сопротивлении, скачущих коней, с седлами и без, разбегающиеся стада. Потом его стряхнули, как прилипшего к рукаву муравья, и он мучительно долго летел, растопырив руки и ноги.

Навстречу метнулся склон, ударив в грудь с такой силой, что перехватило дыхание, Олег по инерции проскользил вниз к ручью еще с десяток шагов, макнулся лицом в воду. Влага освежила — ведун поднялся на колено, но перевести дыхание не смог. Там, под серединой Стража степей, которую никак нельзя было назвать брюхом, отчаянно крутилась Роксалана, уворачиваясь от ударов и укусов и стремительно жаля сама. Ее колдовской шамшер, откованный Олегом из плоти горного демона, рассекал черепушки на куски с такой легкостью, словно те были слеплены из пережженной глины.

Середин, стиснув зубы, кинулся на помощь. Директор по продвижению и маркетинговому обеспечению фирмы «Роксойлделети» крутанулась, припав к земле, одновременно и уходя от удара, и рассекая две ближние лапы… И тут случилось невероятное. Монстр качнулся, теряя равновесие — и рассыпался на составляющие костяшки.

— А-а-а-а! — в восторге вскинула руки девушка, подпрыгивая на месте. — Да! Да! Да!

Небо откликнулось стремительной серией разрядов, наполнило степь грохотом — куча снова зашевелилась и стала вырастать многоногим безголовым чудищем, пусть теперь и заметно меньшего роста. И Олега обожгло: в памяти пронеслись слезы пьяной от грибного наркотика Роксаланы, ее слова: «Я видела, видела! Небеса огненным гневом пошлют на тебя степную безногую лошадь смерти!»

Небеса!!!

Он замедлил шаг и спешно воззвал: