Людмила Астахова - Волчьи игры

После завтрака неведомый преследователь приблизился настолько, что его смогли опознать.

— Северяне, — краем уха услышала Грэйн, совершая вместе с Лэхри традиционный послетрапезный променад по палубе. Ролфийка подняла взгляд на шканцы, где расхаживал угрюмый и злобный эрн Сэгейр, капитан «Славы», и насторожила уши. Ветер, как назло, относил голоса офицеров в сторону, потому она различала лишь обрывки фраз.

— Что будем делать, эрн?.. Объявить тревогу?

— Сколько до Амалера, Блэйдри?

— …

— И чем занята береговая охрана… хотел бы я знать! Северяне под носом у… Кровь Морайг! …принимайте вахту, Блэйдри.

Посторонившись, чтобы не раздражать и без того свирепо раздувающего ноздри капитана, Грэйн проводила его взглядом и переглянулась с Лэхри.

— Доставайте свой блокнот, Лэхри, не стесняйтесь. Хоть какое-то разнообразие в этом путешествии.

— Полагаете, эрн Сэгейр будет атаковать? — недоверчиво хмыкнул сочинитель, вытаскивая карандаш из-за уха.

Эрна Кэдвен пожала плечами.

— Я не стану раздражать Госпожу Приливов своими женскими предположениями. А как вы считаете?

— Я бы не стал. — Ролфи принюхался к ветру. — К чему? Он, — кивнув на маячивший слева по борту парус, Лэхри едва успел придержать рвущийся из блокнота листок, — наверняка отстанет, если мы не потеряем ход. А мы не потеряем благодаря машине. Нет смысла атаковать их. Если это действительно северяне и им достанет наглости преследовать нас, через пять-шесть часов ими займется береговая стража Файриста.

— Спустимся в салон, — предложила Грэйн. — Не стоит мешать команде своим присутствием. И, может быть, там мы найдем, с кем посплетничать о северянах?

Помещение, гордо именуемое «музыкальным салоном», располагалось в кормовой части «Славы». Здесь и в самом деле имелось кое-что, потребное для музицирования: два пюпитра, стопка потрепанных нотных альбомов, скрипка, волынка и флейта. Но пассажиры собирались в салоне не за тем, чтоб терзать слух стюардов и прочего экипажа посредственным исполнением государственного гимна и «Последней Победы». Истосковавшиеся по высокому души вполне удовлетворяли частые хоровые песнопения на ужине, когда даже капитан эрн Сэгейр не брезговал хрипло подтянуть сотрапезникам, дирижируя импровизированным хором с помощью кружки черного эля. Салон же из музыкального превратился в курительный. А поскольку на борту «Славы» курить на верхней палубе и в каютах пассажирам запрещалось, немудрено, что удрученные сей строгостью временные обитатели пароходофрегата просиживали в салоне иногда дни напролет. К их услугам была также небольшая корабельная библиотека, состоявшая из тематических журналов вроде «Вестника Адмиралтейства» и пары невесть как затесавшихся меж ними модных «авантюрных» романов. Один из этих зачитанных почти до дыр томиков как раз лениво листал майор эрн Дэйрун, самый старший из пассажиров как по возрасту, так и по званию. Единственный из всех, он направлялся в Файрист без особенного желания, но ведомый нуждой. Двойное жалованье и иные приятные поощрения, каковые перепадали ролфийским военным советникам от щедрот князя Эска, даже завзятого домоседа превратят в лучшего друга диллайн. Эрн Дэйрун, обладатель аккуратно заштопанного мундира и потертых сапог, не стыдился бедности и не скрывал намерений изрядно поправить свое денежное положение за счет этой командировки. Грэйн сочувственно поморщилась. Когти Локки, как знакомо! Долги, векселя, ежемесячное «расчет верен» в графе напротив своего имени в денежной ведомости, штопка на вытертых локтях мундира и неизменные «земляные клубни» в тарелке на завтрак, обед и ужин — из года в год. Хорошо, когда в семье есть супруг — вдвоем проще выкрутиться, а еще лучше — когда рожаешь сыновей, а не девочек. Эрн Дэйруну не повезло так, как Грэйн, но он не унывал. Вдовец с пятью незамужними дочками не станет привередничать и ухватится за любой достойный способ свести концы с концами. Тут не только в Файрист, тут к северянам в логово отправишься.

Насколько поняла Грэйн из обрывков бесед, двое из троих оставшихся пассажиров находились примерно в той же сложной финансовой ситуации, и лишь последний, некий ир-Силэйн, мог бы ссудить пол-Конрэнта из одних только карманных денег. Впрочем, как и следовало из имени, этот ир-Силэйн был безземельным и штатским, то ли негоциантом, то ли иным зверем из загадочной породы удачливых финансистов, а потому для господ офицеров интереса не представлял.

— Эрна Кэдвен, — безденежный майор чуть привстал в кресле, обозначая приветствие. — Лэхри. Что новенького на горизонте?

— Поздравляю вас, господа. — Ролфийка присела на диван и тщательно расправила юбку. — На горизонте — северяне.

Общество немедля оживилось: офицеры обменялись взволнованными возгласами, ир-Силэйн ахнул и вскочил, а майор, хмыкнув, отложил книгу и обронил:

— Как волнительно.

— Эрна Кэдвен! — требовательно воззвал финансист. — Капитан сообщил, что он намеревается делать?

— Прошу прощения? — Грэйн вежливо приподняла брови.

— Надеюсь, вы спросили у эрна капитана, что он собирается предпринять? — занервничал ир-Силэйн.

Офицеры переглянулись, и эрн Дэйрун пришел на помощь женщине, не находящей ответа:

— Почтенный ир-Силэйн, если вы заметили, эрна Кэдвен имеет честь являться дамой.

— И что?

— Мы в открытом море, а «Слава Глэйсэйта» — боевой корабль, — терпеливо продолжал майор.

— Выражайтесь яснее, эрн Дэйрун! — А вот ир-Силэйн, похоже, терпение уже потерял.

— Да куда уж яснее, почтенный, — не выдержала Грэйн. — Эрн капитан Сэгейр не обязан ставить пассажиров в известность о своих решениях. Тем паче неразумно было бы ему заводить беседу с женщиной. Так недолго и накликать.

— Что накликать?

— Гнев Морайг, — сухо пояснил эрн Дэйрун и брезгливо поджал губы.

— О! — Ир-Силэйн поморщился. — Предрассудки! Неужели в наш просвещенный век мы все еще должны придерживаться этих замшелых традиций! Эрна Кэдвен! Разве вас саму не задевает подобное отношение?

— Нисколько, — отрезала Грэйн. — И могу вас уверить, что замечания касательно «предрассудков», как вы выразились, здесь и сейчас неуместны.

— И все-таки я настаиваю… — Финансист хватанул воздух раззявленным ртом и полиловел от возмущения. — Проклятье, если вам привычны унижения, пусть так! Но я вправе требовать уважительного отношения к своей персоне! Да-с, господа! Уверяю вас, я далеко не последнее лицо в финансовом мире…

— Силэйн, уймитесь! — Майор предсказуемо болезненно отреагировал на слово «финансовый!». — Мы с вами, скогти вас Локка, сейчас не в вашем денежном мире, а в море. И ведете вы себя словно визгливая торговка с рыбного рынка. Что неудивительно, впрочем, для вашего звания, почтенный.