Людмила Астахова - Честь взаймы

Мистрис Эрмаад немного представляла сложность создания волшебных механизмов, но даже ее воображения не хватало, чтобы сообразить, сколько сил должно быть вложено мэтром Дершаном в подобные вещи, чтобы они могли управлять водой на всем руднике. Не говоря уже о том, сколько золота, серебра и платины потрачено на их создание.

– Говорили, лорд Фотал – хозяин шахты – собирался купить обычный насос, но управляющий его уговорил связаться с волшебником. Теперь без Дершана шагу никто ступить не может. Все дела только через колдуна. Тьфу!

«Ничего удивительного, – подумалось Фэйм. – Стоит пустить в свою жизнь чародея, и очень скоро очутишься в коконе из его слов, воли и желаний, а потом и до угроз дойдет».

Вообще-то мистрис Эрмаад полагалось бы опасаться, что Лиргу может узнать ее, но достаточно было глянуть в маленькое зеркало, висевшее на стене бани, чтобы понять – от сдержанной, ухоженной и в чем-то чопорной дамы не осталось и следа. Ее место заняла растрепанная тетка с обветренным лицом и горящим нездоровым азартом взглядом, которой нечего терять. Безумие лорда Джевиджа оказалось заразной болезнью.

– И давно появился этот Дершан?

Мильда почесала в затылке и стала загибать пальцы, отсчитывая нужный срок:

– Да уж восемь месяцев как. Или чуть меньше.

«Значит, года еще не прошло. Интересно! Где же это наш общий друг так быстро разбогател?» – размышляла Фэймрил.

Сийфарский рудник не самый большой, зато ближе всего к столице и литейным заводам. Лакомый кусочек, говоря откровенно. Фэйм стала расспрашивать дальше и узнала еще кое-что любопытное. Так, например, в Монгфинде, к ткацкой фабрике, где работала жена троюродного брата Мильды, тоже прибился волшебник со своим магическим механизмом. А ведь раньше за колдунами чрезмерной тяги к провинции и промышленности не наблюдалось. Мистрис Эрмаад не знала, что и подумать: то ли мятежных магов сослали подальше от Эарфирена, то ли они решили потихоньку прибрать к рукам всю Империю.

И снова Фэйм убедилась, что общение с Россом Джевиджем до добра не доводит. Она сама от себя не ждала такой дьявольской изворотливости, когда постепенно, слово за слово, выпытала у Мильды все, что та слышала и видела в конторе касательно пришлого волшебника. По капле выцедила подробности, по крошке собрала каждую мелочь.

Суровая Мильда Монх посудила так: мужу и жене положено спать в одной постели, а юноша разделит комнату с ее сыном. И щедро уступила гостям свою широкую супружескую кровать, к обоюдному смущению Росса и Фэйм. Например, мистрис Эрмаад менее всего хотелось лицезреть тощие волосатые ноги лорд-канцлера, торчащие из-под пледа, да и самой ходить перед ним в одной лишь ночной сорочке тоже будет не слишком пристойно. Все-таки не стоит забывать – они совершенно посторонние друг другу люди. Хорошо бы дождаться, когда лорд Джевидж заснет, и только тогда тихонечко забраться на противоположную сторону кровати, но в шахтерском доме экономили свечи и спать ложились, едва по-настоящему стемнеет. С другой стороны, нужно обязательно поговорить о Лиргу Дершане.

– Как там Кайр? – спросил Росс, демонстративно отвернувшись и глядя в окно.

– Спит уже, – соврала Фэйм, ныряя под одеяло.

Она только что серьезно поговорила с юношей о его будущем и о нешуточной угрозе, исходящей от их с лорд-канцлером общества.

– Будет лучше, если вы отправитесь в Эарфирен как все нормальные люди – на дилижансе или поездом, – сказала женщина и сделала предупреждающий возражения жест, приложив палец к своим губам. – Не торопитесь, подумайте хорошенько – лорд Джевидж находится в серьезной опасности, его искалечили, заколдовали, и не исключено, что просто не успели убить. За мной охотятся не только подозрительные чаровники, но и убийцы с самыми настоящими револьверами. И ни лорд Джевидж, ни я – мы даже приблизительно не представляем, что делать дальше и как справиться с врагами.

Будущий медик в изумлении распахнул глаза. Фэйм говорила без утайки, стараясь не сгущать краски, но и не замалчивая факты. Чтобы осознал, чтобы понял, как все непросто.

– Разве вы не видите, насколько опасно связываться с таким человеком, как лорд Джевидж? Вы очень рискуете, Кайр, безо всякой серьезной причины.

– Я же… – Юноша замялся. – Я ведь вроде как присягнул милорду. Или нет?

– Ну какая это присяга? – снисходительно улыбнулась Фэймрил, борясь с желанием погладить парня по вихрастой макушке. – Подумайте сами: вы свалились нам на голову весьма неожиданно, но вовремя, милорд растерялся и не придумал ничего умнее, чем разыграть сцену «Слуга Империи – отец солдат». Он привык всеми манипулировать – и мной, и вами.

В двадцать лет очень сложно разгадать неявную подоплеку чужих поступков. В лице канцлера присягнуть самому Императору – это же такая огромная честь. Но взамен… взамен ты отвечаешь головой, и никого не интересует, что зачастую именно этим важным органом придется пожертвовать, выполняя свой долг. И конечно же, лорд Джевидж не просит о помощи отважного молодого человека, но одного взгляда измученных глаз с его серо-зеленого от усталости лица хватит для взывания к благородным чувствам. Если на эту удочку попалась даже взрослая и несентиментальная мистрис Эрмаад, то что говорить о мальчишке-студенте с его возвышенными представлениями о чести и доблести.

– А как же вы?

– Кайр, в отличие от вас, у меня нет иного выхода, кроме как следовать за лордом Джевиджем. Я не могу вернуться в Сангарру, у меня нет больше дома, нет друзей и связей.

– Но, мистрис Эрмаад, это же предательство, – возразил юноша.

– Нет, – решительно заявила Фэйм. – Предательство – это когда вы обманываете доверие, а Росс вам не слишком доверяет. Он вообще никому не доверяет.

Во взгляде Кайра мелькнули горечь и согласие, он поник головой и пообещал подумать над словами женщины.

Честно говоря, она просто-напросто устала переживать сразу о двух мужчинах: голодны ли, замерзли и простудятся ли. Дурацкая привычка думать обо всех вокруг откровенно мешала жить. И если в отношении происходящего с Джевиджем Фэйм хотя бы не чувствовала своей вины, то молодой человек вызывал жалость и сочувствие. Им с Россом деваться некуда, а за что юноше все тяготы и опасности?

– Не терзайтесь зря. Я все объясню милорду, и он поймет, – пообещала мистрис Эрмаад, надеясь исключительно на ту небольшую толику здравомыслия, которое все же присуще некоторым молодым людям. Будем верить, что Кайр Финскотт не обделен редким даром – думать о своем будущем и поступать разумно.

Чужой дом пах сушеными яблоками, пылью и свежевыстиранным бельем. Этот запах щекотал ноздри и беспокоил, как никогда прежде. Яблоки, пыль и белье… Яблоки…