Егор Чекрыгин - Странный приятель.2

А еще, в процессе обсуждения событий древности, разговор частенько переходил к миру Готора. Но тоже, как правило, в привязке к миру Ренки.

…На свиток, написанный языком, который с трудом разбирали даже жрецы и самые опытные ученые, и который ему следовало бы изучать несколько недель — Готор потратил не больше получаса.

— Ну вот. — Сказал он, удивленно смотрящему на него Ренки, откладывая свиток в сторону. — Ничего особо интересного, обычный рассказ про какой-то мелкий грабительско-разведывательный поход на запад. Хвалится что сожгли какую-то крепость. Но теперь я точно убедился, что этот ваш Манаун'дак, был человеком из моего мира. …Более того — судя по всему он даже был из моей страны. А по некоторым оборотам речи и используемым мемам — могу также предположить, что родился он лет на десять-двадцать раньше меня. Да, думаю не больше двадцати…Это очень многое объясняет!

— Что именно? — Спросил заинтригованный Ренки.

— Ну… ваш алфавит — сильно измененная копия нашего. Арабские цифры, слова, топонимы… Ну и конечно то, что у вас этот Манаун'дак, считается чуть ли не Отцом всех знаний. — Естественно, что человек пришедший из моей эпохи в век, когда еще и железа не знали, считался тут великим мудрецом! Он дал сильный толчок вашему развитию.

— А что еще за «арабские цифры»? — удивился Ренки, зацепившись за незнакомое слово.

— Ну… это уже недоразумение из моего мира… — Не слишком понятно пояснил Готор. — Вообще-то их придумали в Индии… — Это такая…ну вроде страна в моем мире. Но в Европу… это недалеко от моих земель, они пришли через арабов… — народ такой. В общем, Манаун'дак, принес их вам, вообще в другой мир, и теперь вы их считаете своими. — Неплохое путешествие!

— А какие слова пришли к нам от вас? — Опять поинтересовался Ренки. — Я как-то слабо представляю, чтобы в нашем языке были слова из другого мира.

— Да потому что употребляется они уже несколько тысяч лет… — Вы их, в большинстве случаев, так под свой язык исковеркали, что узнать стало непросто. Но многие научные термины и понятия — явно взятые из моего языка, остались почти без изменений.

Взять хотя бы само слово «университет» — оно точно наше. Еще, например, в вашей математике «delenie», «slozhenie», и прочие термины обозначающие действия производимые с цифрами — нигде кроме как в математике не употребляются. И как мне пояснили в Университете Фааркоона, в древности считались магическими заклинаниями. А в моем языке, их употребляют и в произвольной речи… Вроде «сложить вещи», или «поделить добычу».

Еще слова вроде «порох», «мушкет» и «shtyk» — тоже явно из моего мира — у нас они означают те же самые вещи, следовательно их «извлекли» из записей, которые оставил Манаун'дак.

Мооскаа. — это наша столица — Москва… Кстати, в своих записях этот ваш… именно так это слово и пишет. …Вообще, судя по всему, он и сам был родом из Москвы… они там народец… своеобразный — даже в писаном пурпурными чернилами на пергаменте из телячьей кожи тексте, проступает некоторая столичная говнистость. — Дважды за короткий текст западных аиотееков «замкадышами» обозвал. …Это… короче — долго объяснять.

Много разных слов. — Некоторые сразу и не узнаешь, как я говорил, вы их изменили почти до не узнаваемости, подгоняя под свои языки. В большинстве «повседневных» слов — только корни и угадываются. А те что в научном или жреческом обиходе употребляются — те сохранились получше…

В общем — я это подозревал. Только вот с самой кличкой «Манаун'дак» разобраться не мог. — На наши имена-фамилии совсем не похоже, даже исковерканные вроде моего «Говоров-Готор» — (так меня в Фесткии обозвали, потому как они там «ов» совсем не выговаривают).

Наверное и правда «старый ребенок» — было его прозвищем в вашем мире.

— Ну конечно, — кивнул Ренки. — Он ведь был карликом, вот его так и обозвали.

— Вообще-то. — Возразил на это Готор. — Я конечно специально не уточнял… Но вроде дед не упоминал о такой особенности своего врага, как маленький рост. — Брат Манаун'дака — Лга'нхи, и другие воины дружины, те да, в большинстве своем были очень большого роста. — об этом он частенько говорил. …Впрочем — в древних записях постоянно упоминается что та «банда» была из племени «очень высоких людей», так что это скорее всего правда. …Может «пришелец» казался маленьким только на их фоне? А может… — был у нас в древности, в соседней стране один мудрец. — Лао-Цзы. Его тоже как-то вроде «старый ребенок» прозывали. …Но там какая-то легенда была… уже не помню — Кажется мать его в утробе восемь десятков лет носила и родился он уже седым…

А ваш «старый ребенок», кажется теленком родился… Тоже наверное какая-то малопонятная спустя тысячи лет аллегория.

Теперь сложно разобраться — данное событие произошло еще до того, как твоих предков обуяла мания все записывать. Кстати — еще одно косвенное подтверждение времени рождения Манаун'дака в моем мире. — В те года, как рассказывал отец — в связи с доступностью к…(слишком сложно объяснять), все вообразили себя писателями, либо журналистами. Во многих странах, потом даже пришлось принимать особые меры, чтобы обуздать эпидемию графомании. Но в ваш мир, сия бацилла попасть все же, чувствую, успела.

— Да ведь это же просто дань предкам… — Возмущенно прокомментировал последнее высказывания Готора Ренки. — Чтобы предки могли гордиться тобой в загробном мире — надо написать о своем подвиге на бумаге и сдать на хранение в Храм. Это еще в Древних Законах прописано!

— Угу. — Согласился Готор. — Отличный способ продвигать грамотность в массы! Этот парень явно был не дурак. То-то толчок к развитию, которой он дал, не затухал почти полтысячелетия. Потом, судя по истории, все немножечко подъуспокоилось, и дальнейшее развитие пошло нормальными темпами. Вообще, с точки зрения ученого-историка, это интереснейший феномен, требующий подробного исследования… Эх, мне бы времечка побольше и ресурсов…

Увы, но времени, Риишлее им дал только полгода. Едва-едва земли Колхоза стали приобретать обжитой вид, а приятели приспособились к мирной жизни. (Киншаа даже женился). — Их всех срочно вызвали в столицу.

— …Вы ознакомились с бумагами? — Поинтересовался Старший Цензор Риишлее, толком даже не поздоровавшись. — Я имею в виду те, что мы изъяли у Ваара, и копии протоколов его допросов?

Что и говорить, а великий государственный деятель выглядел еще более уставшим и измученным, чем в их прошлую встречу. Ренки даже показалось что безупречность его одежд и прически, несколько потускнела. Зато залежей бумаг в кабинете, явно прибавилось.

— Да. — Коротко кивнул Готор. — Наиболее явный след….