Всё ещё человек (СИ) - Владислав Хохлов
Майкл ослаб и приспустился на пол, а его ладонь по-прежнему находилась в объятьях девушки. Он бы и забыл об этом, если бы не почувствовал проклятой рукой то, как быстро бьётся сердце его спутницы, как горит её тело. Это было тепло живого человека, стук взволнованного сердца. Это было прикосновение к самому ядру бурлящей жизни и искренних чувств. Рука, которую посчитали проклятой, и уже, нечеловеческой, ощущала саму жизнь. Значит, это рука всё ещё принадлежала человеку.
Глава 7. Незваные гости
Маленький безымянный рабочий посёлок начал медленно разваливаться: его старый, давно не обслуженные стены крошились и разрывались изнутри. Эти заброшенные и одинокие дома ненавидела природа: корни растений и лозы плющей окутывали их внутренности, меняя и перестраивая всё под свои нужды; солнце нагревало здание и комнаты внутри, предоставляя возможность ускорить медленное уничтожение жилища; дождь пробивал насквозь гнилое дерево, лужи давили на пол, проваливаясь ещё ниже; черви и жуки поедали мебель и стены, это был их пиршественный стол, в котором они рождались, жили, питались и умирали. Дом проседал не только из-за внешних факторов, но и из-за себя самого. Он давил на слабые места, словно самостоятельно надеясь, как можно скорее сравняться с землей. Если бы все многочисленные факторы не влияли на эти постройки, здания могли бы прослужить ещё многие годы. Но они все наклонялись вниз, как старики к земле, и, замертво падали. Для них было удобно то, что, прогибаясь, они оставляли над собой земной покров, который вскоре будет прикрывать их, как саван покойников. Это были курганы, медленно возносившиеся на спинах ещё живых.
Крыша первого здания провалилась под собственным весом и весом времени и природы, спустя несколько дней с того момента, как в этом поселке поселились новые люди. Это прискорбное зрелище сопровождалось ужасающим грохотом, который раздался на множество километров, словно крича: «Смотрите! настал мой конец, и смерть теперь идёт за вами!».
Случилось это несчастье глубокой ночью. Майкл очнулся первым. Стоило только услышать странные инородный скрип, как он приготовился ко всему худшему. Несколько минут он слышал рёв рвущихся и накренившихся деревянных балок; вслушивался в треск черепицы и штукатурки. Осколки стен вылетали под огромным давлением, делая территорию вокруг дома более опасной. Здание было готово к своей гибели, но его отдельные части ещё держались, словно надеясь получить помощь в самый последний момент.
В начале Майкл слышал каждый звук: как потрескивание и глухие хлопки, где-то был даже заметен скрип. Это сразу представлялось тем, что небольшая часть дома начала просаживаться под тяжестью времени и непогоды. Закончилось же всё представление оглушающим грохотом. Сразу после этого, по земле прошлась дрожь, оповещая о трагедии. То была гибель не просто дома, а целой истории и памяти о некогда живущих там людях.
Мария ничего не заметила и спала дальше.
Наутро Майкл вышел наружу, чтобы лучше рассмотреть причину ночного шума. Перед его глазами действительно на земле лежали руины некогда прямостоящего здания. Зданием эту груду земли и мусора могли назвать только те, кто помнил его прежний вид. Небольшой зелёный холм с выпирающими балками и остриями напоминал скорее поверженного медведя-великана с зелёной шерстью, который был на смерть утыкан огромным количеством копий.
Мужчина осторожно шел мимо торчащих брусьев и балок, пытаясь не провалиться в ещё не осевшие под ногами полости. Перебинтованной рукой он поглаживал выпирающую траву, словно проявлял сочувствие к этому погибшему «медведю». Ещё ночью он перебинтовал руку обратно. Майкл принял то, как Мария отнеслась положительно и спокойно к странным изменениям в своем провожатом. Он смирился, и, поведение девушки успокаивало его. Только загадочные изменения всё же не давали ему покоя, из-за чего он вернул бинты на место, желая, как можно меньше наблюдать столь неприятную картину.
В абсолютной тишине опустошенного мира, можно было прислушаться к тому, как ещё не раздавленные насекомые копошатся под слоем земли, надеясь выбраться из неожиданной могилы.
Первое упавшее здание было знаком того, что эта же судьба скоро настигнет и все остальные. Даже при крушении одного жилища могла пойти цепная реакция, которая бы не остановилась, пока всё не превратится в сплошной могильник. Майкл пришел к выводу, что ему с Марией срочно нужно уходить; каждый час промедления мог стоить жизни.
Марию пришлось будить долго. Без какого-либо завтрака или объяснения, Майкл утащил её подальше от населённого пункта. Они всё шли, не выбирая направления и не оглядываясь; только несколько раз Мария успела бросить взгляд на дома, размышляя о причине столь скорого и поспешного ухода. Через несколько часов они оказались далеко от места бывшего привала. Майкл остановился только тогда, когда макушки брошенных зданий исчезли из виду. Даже маленькая точка вдали не внушала ему доверия, пугала и заставляла нервничать.
Мария и Майкл очередной раз лишились дома, лишились места, где могли бы просто жить изо дня в день, наслаждаясь обществом друг друга, и понимая то, что с гибелью человечества сама жизнь не прекратилась, а мир существует дальше и пытается так же забыть о своих жителях, как и сами люди.
Некогда начавшие свой путь из старой церкви, парочка уже успела пройти достаточно большое расстояние. Не считая отдыха в несколько дней, для Марии это уже было чем-то грандиозным. Она продолжала идти с поднятым настроением, готовая к новым свершениям и открытиям. Общая провизия подходила к концу. Это глобальная проблема была связана с тем, что если Майкл и мог экономить на себе, то на Марии никак. Это было бы настоящим преступлением, лишать измученную девушку чего-то важного и необходимого. Отдать своё — легко; забрать чужое — немыслимо.
До ближайшего небольшого города — около сотни тысяч людей бывшего населения — было недалеко. Путнику прекрасно помогали в выживании география и превосходная зрительная память. Но добраться до места поживы всего лишь одна беда, сложнее будет найти на руинах что-то стоящее, что поможет пережить ещё один день.
Пока пара путешествовала дальше, Майкл продолжал слышать где-то со стороны громкий вой, словно существо, издающее его, преследовало пару. Сколько бы раз провожатый не оборачивался на этот звук, или не пытался увидеть что-нибудь необычное в дали, ни на холмах, ни
