Элефтэра - Кирилл Симонов
До Родиса было рукой подать, но из-за тяжеленного Рейна, мы ползли туда с черепашьей скоростью. Даже припарка не сильно помогла нашему делу. Кровотечение остановила, но не более. Нужно было еще парочку штук. Хилки здесь явно хреновые, толку от них почти нет! Ими максимум в лазаретах да в четырех стенах собственного дома пользоваться. Нужно будет в кратчайшие сроки изучить минимальную магию лечения, иначе такими темпами будем быстро помирать, обмазанные с ног до головы этим бесполезным хрючевом.
Спустя два часа мы, наконец, дошли до главных ворот Родиса. Нас тут же встретил дежурный отряд тяжеловооруженных гоплитов, патрулирующий местность. Я вкратце рассказала им обо всем, что случилось с нами за прошедшее время. Пришлось говорить обо всем этом на ходу с главным среди этого отряда, пока он вел меня к тысячнику. Рейнхарду и Сильфи помогли на месте, отведя их в лазарет. После спасения Ахилла, надо будет снова найти этих людей, чтобы уговорить их объединиться. Думаю, они согласятся быстро, учитывая их проигрыш сатиру. Сразу видно, что они не заядлые игроки, поэтому даже вдвоем не смогли убить одного монстра. Хотя, с учетом его силы, может быть, даже мы не смогли бы его осилить. К черту эти размышления, сейчас важен Гефистокл. Быстрый доклад, и нужно бежать спасать Ахилла! Время приближается к вечеру, нужно вернуться к пещере до наступления поздних сумерек, иначе я там ни черта не смогу разобрать.
— Командир сейчас в палатке военного совета, — мой спутник указал пальцем на бордовый шатер. — Дальше сама, мне же нужно возвращаться к своим людям. Готовиться к обороне.
— Благодарю вас, и желаю вам удачи, — жиденько распрощавшись с попутчиком, я на широкой ноге полетела к Гефистоклу.
На входе меня остановили стражники, преградив вход скрещенными копьями. На все мои возмущения о важности моей информации, они были непоколебимы, что вывело меня из себя! Особенно меня задел комментарий одного из мужланов: — «пока мужчины воюют, женщины молчат». На это прекрасное высказывание я с перекорёженным от гнева лицом, вывалила из своего инвентаря вонючую шкуру сатира прямо перед их ногами. Одно простенькое действие оказало намного больше эффекта, нежели словесные препирательства. Стоило этой вонючей херне появится перед их лицами, как они тут же расступились предо мной, пропуская внутрь шатра. Переступив отвращение, я взяла это нечто в руки, и прошла в палатку.
Там меня встретили два угрюмых воина, которые точили свое оружие, лаконично переговариваясь между собой. Это были Патрокл и Гефистокл. Они не сразу заметили мое вторжение, но спустя пару секунд оба вскочили, как ошпаренные, встав в боевые стойки. Запашок от шкуры сатира делает свое дело на ура. Увидев меня, они облегченно выдохнули, но тысячник сразу же подошел ко мне. Его же боевой товарищ взял свои вещи, и с лицом-кирпичом покинул палатку. Я осталась наедине с командиром войск Родиса. Он пронзительно смотрел на меня сверху вниз. Только вот его интересовала не я, а то, что было в моей руке. Если бы были другие обстоятельства, то я не задумываясь, начала бы его романсить наплевав на все. Только вот у нас сейчас совсем другая обстановка, не «игровая», скажем так. Докладываем о разведчиках, и бежим спасать Ахилла.
— Господин Гефистокл, — я сбросила вонючую шкуру перед его ногами. Руки от нее будут вонять еще целую неделю. — Хочу доложить вам о том, чтобы в окрестностях Родиса во всю снуют разведчики этих тварей. По дороге к вам, я встретила двоих сатиров.
— Понятно, — многозначительно протянул Гефистокл. В его глазах виделось отвращение, ненависть и ревущая ярость. — Патрокл уже отправился подготавливать город к осаде. Скажи мне, Лунафрейя, разве ты отправилась выполнять мое задание не в компании со своим спутником Ахиллом?
— Я… — сердце закололо в груди. Жив ли ты еще, мой душевный друг⁈ — Да, но…
— Он погиб? — Словно вогнав арматуру в грудь, поинтересовался командир спартанцев. Вопрос прозвучал, как обыденность. Для такого человека, как он, вся обстановка таковой и является. — Отдал свою жизнь, чтобы спасти тебя?
— Нет, — он обязан выжить во чтобы то ни стало! — Ахилл спас меня от одного из сатиров, но сам угодил в ловушку, провалившись в пещеру, которую завалило. Я пыталась его освободить, но он отправил меня к вам. Благополучие Родиса было для него превыше всего. Когда он вернется, то самолично сообщит вам об этом.
— Сколь бы не был искусен воин, — начал Гефистокл, не отрывая от меня своего ожесточившегося взгляда. — Смерть рано или поздно ждет каждого из нас. Местные пещеры полнятся ненасытными, всеядными арахнидами. Поэтому не тешь себя лишней надеждой, женщина, и иди дальше.
— Не смейте так говорить! — Рука сама отвесила пощёчину командиру спартанцев. Гефистокл даже не поморщился. — Он выживет! Ахилл не сгинет так просто!
— Если бы ты сделала это на глазах моих воинов, — Командир потер место удара. В его взгляде промелькнул огонек заинтересованного азарта. — То мне пришлось бы ответить тебе со всей серьезностью. Женщина не должна позорить мужчину. Тем более на поле боя, где любой может стать врагом.
— Я и не позорю, а лишь лаконично ответила вам на ваше мнение, уважаемый Гефистокл, — сама не знаю, что на меня нашло! — Мое сердце верит в то, что он вернется, и докажет вам, что он может гораздо больше!
— Твоя вера в него, однажды, погубит тебя, Лунафрейя, — Гефистокл отошел к стойке с оружием. — С другой стороны, теперь я понимаю, почему он взял тебя с собой. Ты горячая женщина, которая может постоять не только за себя, но и за своего избранника.
— Я не… — щеки стали пунцовыми, глаза забегали. — Он не мил моему сердцу, но дорог мне, как друг!
— Разберешься с этим, когда он…
На улице послышался оглушительный треск дерева и людской переполох вперемешку с бряцаньем оружия. Случилось что-то непредвиденное. Я вместе с тысячником вылетела из палатки.
