Четырнадцать дней для Вероники (СИ) - Мусникова Наталья Алексеевна

- Ну-ка, ну-ка, - Эрик заинтересованно зашуршал листами. – Ника, ты умничка, смогла такие каракули разобрать!

Мне даже обидно стало за покойную травницу, пусть она и не изучала никогда каллиграфию и врождённого, присущего драконам и вампирам, дара писать красиво у неё не было, зато в своей сфере она была лучшей из лучших.

- Это не каракули. И вообще, травница для себя писала, а не для того, чтобы любопытные драконы в её записи нос совали.

Эрик молитвенно стиснул руки у груди, но тут же заметил кое-что интересное и абсолютно серьёзным тоном спросил:

- А вот эта Марта Грей – она кто?

- По официальной версии, корзинщица, - я прикрыла глаза, вспоминая сухонькую, остроглазую и остроносую женщину, которую общая хрупкость и скорость движений делала похожей на подростка.

- А по неофициальной?

Я только пожала плечами. С Мартой у меня отношения не задались как-то сразу, уж не знаю почему, но мы при первой встрече испытали друг к другу стойкую неприязнь. Мне Марта казалась похожей на кровожадного хорька, только и ждущего момента, чтобы вцепиться в горло, а она меня наверное считала надменной ведьмой, самовлюблённой гордячкой, ведь я предпочитала или отмалчиваться при встречах с ней, или отвечала максимально коротко. Марта обладала прямо-таки фанатической жаждой сплетен, шныряла по всему городу, вынюхивая, высматривая, выглядывая и додумывая. Впрочем, к её чести стоит отметить, что слухов по городу она не пускала, по крайней мере, не была за этим неблаговидным делом замечена. А ещё Марта яростно алкала познать неведомое, открыть в себе какой-то таинственный дар, потому и третировала всех, наделённых магией, ежедневными визитами. Вот и в записях травницы частенько упоминается имя Марты Грей, та приходила то за отварами, то за травами и корнями, то за советом. Была ли у Марты хоть искра магии? Точно ответить на этот вопрос я не могла, общались мы с ней мало, при встрече друг с другом замыкаясь, а то и отворачиваясь. Могла ли Марта по какой-либо причине проклясть весь город? Пожалуй, да. И не по злобе лютой, а просто из-за неудачного эксперимента, предугадать результаты которого амбициозная дама просто не смогла.

- Я записи-то заберу?

Судя по тому, что Эрик тормошил меня за плечо, а взгляд его был встревожен, вопрос он задавал уже не в первый раз. Я отделила два листочка, а остальное придвинула к себе с виноватой улыбкой:

- Я ещё не закончила. Возьми вот это, а за остальным завтра приходи.

Дракон цапнул меня за руку, звучно чмокнул в ладошку и проворно покинул камеру, не забыв перед уходом вручить мне десяток сдобных лепёшек с горкой копчёного на травах мяса. Интересно, это у чешуйчатых родовая память – откармливать томящихся в пещере девиц? Негромко посмеиваясь, я быстро подкрепилась и опять с головой ушла в свои записи. Информация – вот всё, чем я могла сейчас помочь Тобиасу и себе, но это ведь, согласитесь, не так и мало, верно?

День восьмой. Куда приводят амбиции

Известие о том, что слуга господина инквизитора оказался не только славным пареньком и искусным любовником, способным доставить своей партнёрше воистину неземное наслаждение, но ещё и великолепным целителем, вернувшим здоровье самому обезноженному Гёдлю, облетело Лихозвонье подобно лесному пожару. Скептики недоверчиво хмыкали и презрительно кривили губы, бабы, собравшись в кружок у колодца, смаковали подробности любовных подвигов Эрика, а мужчины в трактире за кружками пива негромко гудели, решая, когда лучше всего навестить семейство Гёдлей, чтобы лично удостовериться в правдивости рассказа об исцелении главы семейства.

- А я их уже навестил, - горделиво раздул тощую грудку Юджин, известный лентяй и выпивоха, официально числившийся городским садовником.

- Ишь, шустрый какой, – недоверчиво прогудел Валтор, глядя на которого мало кто бы сразу понял, что этот заросший густой каштановой бородой диковатого вида мужик – купец, до чёрного мора успешно торговавший редкими дорогими тканями.

- Так это что, правда? Этот мальчонка сухорёбрый действительно Джона на ноги поднял? – трактирщик заинтересованно навис над столом, тут же охнул, скривился и со стоном принялся массировать поясницу.

Юджин гулко стукнул кулаком в грудь:

- Всеми богами клянусь! Собственными глазами Джона видел!

Мужчины переглянулись, молча потянулись, кто к кружкам пива, а кто к собственным затылкам. Садовник, конечно, мог и соврать, по меткому выражению покойного градоправителя, у Юджина живые вороны летели из того места, на котором приличные люди сидят, но вдруг всё-таки не лжёт?

- Вот что, мужики, - трактирщик решительно шлёпнул ладонью по столу, - надобно нам самим сходить и удостовериться.

К такому решению в Лихозвонье пришли многие, а потому поток посетителей полноводной рекой потёк сначала к небольшому домику семейства Гёдль, а от них – к дому инквизитора. Возвращающийся на рассвете от очередной любушки Эрик даже присвистнул, когда увидел клубящуюся у порога толпу.

- Эй, народ, по какому поводу столпотворение? – молодой дракон приветливо улыбнулся, скрывая змеёй затаившуюся в сердце тревогу.

При звуках его голоса толпа заметно оживилась, подалась сначала вперёд, потом раздалась в обе стороны, дабы не преграждать Эрику путь, а затем и вовсе всколыхнулась, склонившись в поклоне. Молодой дракон от такого неожиданного проявления чувств даже шарахнулся, затравленно посматривая на дом и гадая, использовать ли призыв инквизитора или ещё немного подождать, надеясь, что это безобразие само как-нибудь рассосётся.

- Э, народ, вы чего? – Эрик осторожно, шаг за шагом пробирался к своему спасительному убежищу. – Чё случилось-то? Может, Тобиаса… господина инквизитора позвать? Он мастер загадки отгадывать.

Конечно, прикрываться другом – довольно мерзко, но у инквизитора, в отличие от молодого, недавно вставшего на крыло дракона, меньше поводов не доверять обычным людям. Да и опыта, чего греха таить, в решении сложных вопросов у Тобиаса действительно больше.

- Да не, - замотал седой головой скособоченный, словно его ребёнок из глины слепил, бодрый дедок, миролюбиво улыбаясь. – Нам инквизитор без надобности. Мы к тебе, паренёк, пришли.

Эрик затравленно зыркнул на молчаливого, до глаз заросшего бородой здоровяка, выразительно крутящего левое запястье, на невысокого парня с кулаками, размерами вполне способными поспорить с кувалдами, и мысленно отчаянно взвыл, зовя Тобиаса на помощь. Инквизитор долго ждать себя не заставил, вылетел из домика, словно тот весь сразу огнём занялся, рыкнул, внимание всех собравшихся на себя переключая:

- Утро светлое, дамы и господа! По какому поводу собрание?!

- Лечиться пришли, господин инквизитор, - бойко отозвался скособоченный дедок. Остальные поддержали его слова дружным одобрительным гулом.

Брови инквизитора взлетели вверх, в серых глазах на краткий миг отразилась растерянность, даже голос слегка дрогнул:

- Зачем пришли?

- Лечиться, господин инквизитор, - звонко крикнула невысокая, худенькая женщина, левую половину лица которой пятнали уродливые сине-зелёные полосы.

- Анна всем рассказала, что это вы её мужа на ноги поставили, - прогудел внушительный бородач, старательно разминая левое запястье.

- Я?! – опешил от таких откровений Тобиас.

- Не, слуга ваш, - пропыхтела, задыхаясь и вытирая струящийся по лицу пот, миловидная синеглазая пышка. – Вы уж явите милость, не откажите в помощи.

Тобиас с Эриком озадаченно переглянулись.

- Так у вас же повитуха есть, - промямлил молодой дракон, который даже в самых смелых снах не представлял себя в роли целителя.

- Так мы ведь, милый, не рожать собираемся, - хмыкнул дедок, старательно растирая поясницу, - на кой нам повитуха-то сдалась?!

- Уж помогите, явите милость, - утомлённая, с непрестанно струящимися из глаз слезами, растрёпанная черноволосая женщина прижала к впалой груди бледную до синевы девочку. – Ясынька последняя у меня осталась, всех других деточек я в чёрный мор схоронила. Заклинаю, помогите, спасите дочку мою!