Сумман твоего сердца (СИ) - Арниева Юлия

— Серьёзно? — спросила Вилия, округлив свои глаза.

— А то… да шучу, так пару раз подпалила, — со смехом произнесла я, поворачиваясь на звук открывающейся двери.

— Леди, не угодно ли вам прогуляться по вечернему саду? — Проговорил Андре, зашедший в гостиную, следом за ним, чеканя каждый свой шаг, зашёл белобрысый, видимо, всё ещё дующийся на меня. А нечего мной командовать, что за наглость, то одета не так, то неосторожна и могу пораниться, то не заглядывайся на мужчин, так леди себя не ведут — надоел! Вынудил, честное слово, невиноватая я, но пришлось послать далеко, но, как оказалось, ненадолго.

— С удовольствием, — приняла приглашение Вилия и вопросительно взглянула в мою сторону.

— А я, пожалуй, откажусь, присмотрю за девочками, тем более я обещала Амелии нарисовать обезьянку, карандаши и листы бумаги давно лежат на чайном столике в качестве напоминания, — со смехом проговорила я.

— Я тоже составлю компанию леди Натали, очень интересно, что это такое – обезьянка и слово-то чудное, — произнёс Михель, я же про себя чертыхнулась: «Вот же, гоблин вислоухий, шёл бы ты… гулять»

— И, надеюсь, леди Натали также нарисует «гоблина вислоухого», кем она сегодня утром меня назвала, мне тоже очень интересно увидеть, что это такое? — продолжил этот гад.

— Уверен? Я бы на твоём месте, осталась лучше в неведении, — сдерживая смех, произнесла Вилия, а Андре, неожиданно мне подмигнув, подхватил свою супругу под руку и быстро покинул гостиную.

— Вот как… очень интересно, — задумчиво протянул белобрысый и внимательно посмотрел на меня.

— Мсье Михель, думаю, рисуя для Амелии и Деи обезьянку, я очень устану и не смогу исполнить вашу просьбу, возможно, в следующий раз, — проговорила и тут же прикрылась листом бумаги, якобы выбирая лучшее место для рисунка.

— Я подожду, — прищурив глаза, чуть улыбаясь, ответил белобрысый и этот взгляд мне совершенно не понравился, было в нём что-то оценивающее и обещающее.

— Девочки, кто хочет научиться рисовать маленькую обезьянку? — Прокричала я на все покои приглашая Амелию и Дею в гостиную, этим криком я хотела немного снять напряжение, вновь чувствуя на руках лёгкое покалывание, предвестник искр.

Радует, что с наступлением спокойной жизни в замке, это происходит нечасто, правда я стала скучать по Молнии: с тех пор как она помогла мне выбраться из здания, в котором меня держали виконт Терри и графиня Беата, я кошку так и не видела. Мсье Фил пояснил мне, что обычно каситы вообще очень своенравные и появляются тогда, когда считают это нужным. Пришлось смириться и скучать, не будешь же разводить пожар в замке, лишь бы Молния появилась.

После моего крика белобрысый, казалось, стал ещё больше улыбаться… да, знаю, леди так себя не ведут, этому с самого детства меня обучала мама и теперь я понимаю почему. Она жила в этом мире и поведение землянок явно её пугало, поэтому она оторвалась на мне или, может, предполагала, что я могу оказаться в мире Эродар, и мне всё это пригодится, сейчас, к сожалению, узнать причину не у кого.

Но, зато, девочки меня услышали и в течение минуты уже сидели рядом на диванчике, в ожидании интересного обучения.

— Ну что, готовы? — спросила у Амелии и Деи, и, получив утвердительный кивок, раздала по листку бумаги и карандашу, — значит, приступим.

Рисовать я любила с детства, и мама в этом меня поддерживала, отправив в художественную школу, которую я закончила с отличием. Правда, дальше продолжать своё обучение в этом направлении не захотела, всё же моя деятельная натура мешала бесконечно сидеть у мольберта и рисовать, мне всегда было интересно – всё.

Рисовать, лепить, даже сходила на пару кружков по рукоделию, но вязание и вышивание, точно не моё. Обучаясь в университете, Светка из параллельного потока, предложила вместе сходить на курсы по выпечке капкейков, но, испортив дважды тесто, я плюнула на это дело.

Ну и конечно с удовольствием помогала деду Сани в ремонте мелкой бытовой технике — точно! Я же видела и даже чинила старую советскую мясорубку, вот и идея! Пусть это невеликое открытие и не принесёт в этот мир ничего особенного, но почему бы не занять свои руки и голову полезным делом. Как только замок покинет эта… личность, (украдкой взглянула на белобрысого) я тут же займусь реализацией этого девайса. Как раз к концу следующей недели Аллистер планировал проехаться по деревням, вот с ним и прокачусь, познакомлюсь и пообщаюсь с местными кузнецами.

Довольная собой, такой умной и находчивой, с улыбкой до самых ушей, я подняла голову от листа бумаги, на которой пока был только нарисован контур обезьянки, висящей на дереве, и взглянула на Михеля.

Он замер, казалось, не дышал и не отрываясь смотрел на мои губы. Выждав минуты две, отметила, что его поза и взгляд не изменились, возможно, он умер, надо потыкать в него палкой, так, по-моему, советовали поступить в одном из инстаграмных сообществ. Недолго думая, я довольно ощутимо ткнула его ногу карандашом.

Белобрысый тут же очнулся и, схватил меня за руку, притянул к себе, всё ещё не отрываясь от созерцания моих губ, честно признаться, я забеспокоилась, может, крошечка от обеденного пирога осталась: облизнула губу, в поисках этой предательницы.

— Живой! — воскликнула, отодвигаясь от него подальше и вдруг осознала, что его рука всё ещё держит мою, а от его горячей ладони по мне волной разбегаются мурашки; в низу живота появилось странное томление и покалывание, пульс участился, дыхание сорвалось…

Михель

«Светлая! Кажется, моей выдержке приходит конец»! — мысленно застонал я.

Натали настолько увлеклась рисованием этой обезьянки, что совершенно ничего не замечала вокруг. То высунет кончик своего маленького язычка и облизнёт верхнюю пухлую губку, то запихнёт в рот карандаш и легонько прижмёт его своими беленькими зубами, или начнёт задумчиво постукивать карандашом по нижней губе, совершенно не понимая, что выглядит при этом очень соблазнительно.

И тут же, не задумываясь, подправляла у девочек их ещё немного корявые рисунки. Как вдруг её личико озарила улыбка и, подняв голову от листа бумаги, она взглянула на меня, а через минуту, нахмурив свои брови, ткнула мою ногу карандашом.

Не понимая, что я делаю, схватил её за эту руку и притянул к себе, желая прикоснуться к её губам. Но эта маленькая вредина, воскликнув: «Живой», быстро отодвинулась от меня подальше.

— Конечно, живой, — чуть хриплым голосом произнёс я, пытаясь прийти в себя.

— Ну, мало ли, застыли, как истукан и не шевелились, — ответила с ехидной ухмылкой эта пигалица.

— Я засмотрелся на вашу обезьянку, никогда таких животных не видел. Позвольте узнать, где видела их воспитанница пансионата? — полюбопытствовал я, сверля её немигающим взглядом. Что-то история, рассказанная Андре, совершенно не стыкуется с поведением и речью синеглазки.

— Картинки в книжке рассматривала, — ответила леди с наглой улыбочкой.

— Картинки, значит, — протянул я, — странно, мне такие книги не попадались.

— Мне жаль, у вас было очень скучное детство, — проговорила вредина, и, больше не обращая на меня никакого внимания, вернулась к детям, — Дея, у тебя отлично получается, Амелия, мордочка твоей обезьянки выше всяких похвал.

Я же продолжал наблюдать за этой своенравной вредной девицей, которая меня неимоверно раздражала, бесила и в то же время волновала. Надеюсь, покинув этот замок, я выкину из своей головы все мысли об этой колючке. И даже просьбу Андре, обучить девушку справляться с её магией, не стоит рассматривать, слишком часто у меня появляется желание или отшлёпать несносную девчонку, или поцеловать, а так как я привык всегда всё контролировать.

Чего стоило сдержаться и не отшлёпать её, обнаружив девушку в столовой сегодня утром с задранным платьем до колена, стоящей на шаткой конструкции из двух кресел под самым потолком. Да я чуть не поседел, когда увидел, как кресло под ней шатается, и что мелкая вредина вот-вот свалится с него, не знаю, как я так быстро оказался рядом с синеглазкой, но, стащив с кресла, высказал ей всё, что о ней думаю.