Сердце лича (СИ) - Глебов Виктор

— Моя королева, — обратившись к Ниголее, Оракул сделал короткую паузу, — приняв его советы, ты можешь спасти Туманный Бор, но разрушить наш мир. А, возможно, колдун — мелкая фигура и не сыграет в грядущем никакой роли. Мне не ведомы все тайны будущего, и я не могу сказать, что случится. К тому же, в будущем нет ничего определённого — только возможности, некоторые из которых могут вовсе не реализоваться. Я вижу опасность и зло, таящиеся повсюду. Но как поступить, не знаю, — Оракул печально склонил голову. — Мне очень жаль!

— Откуда эти существа? — спросила Ниголея, помолчав.

— Их мир называется Нибиру. Очень давно я читал о нём. Он находится на небе, далеко от нас. И он движется, то отдаляясь, то приближаясь к Земле. Раз в три тысячи шестьсот лет Нибиру оказывается к нашему миру на наименьшем расстоянии. И скоро как раз наступит такой момент. Ещё несколько месяцев — и Нибиру с Землёй будут рядом. Естественно, не настолько, чтобы мы это заметили. Думаю, в этот момент жители Нибиру и попытаются вторгнуться в наш мир.

— Мы можем что-то сделать? — спросила Ниголея, изо всех сил стараясь показать, что не боится.

— Быть готовыми встретить зло и отстоять свой мир.

— Но мы даже с пиратами справиться не можем! — не выдержала королева.

— Наездники-на-Змеях — тоже часть плана этих существ.

— Как?!

Оракул тяжело вздохнул.

— У Хаоса есть на земле свои эмиссары. Зло уже распространилось и продолжает проникать в души тех, кто готов его принять. Армия тьмы собирается, в том числе, здесь, и сразиться придётся не только с внешним врагом, но и с теми, в чьих сердцах проросли семена зла.

— Нам никогда не победить! — с отчаянием проговорила Ниголея. — Победим мы пиратов, вняв советам колдуна, или погибнем, отказавшись следовать им, нас всё равно слишком мало. Что мы можем против легионов, о которых ты говоришь?! Да ещё если к ним присоединятся существа из нашего мира!

— Нельзя сдаваться, моя королева! Чего бы это ни стоило. Вот единственный совет, который я могу тебе дать.

Ниголея сидела молча, стараясь не расплакаться на глазах у Оракула.

— Благодарю тебя, — сказала она, наконец. — Я… приму решение.

Оракул поднялся, королева сделала то же самое.

— Надеюсь, мой рассказ хоть немного поможет тебе, — сказал он с поклоном.

— Я тоже надеюсь на это, — отозвалась Ниголея.

— Прощай. Друид проводит тебя назад.

— Прощай, — королева поклонилась жрецу, и тот скрылся в лесу.

Почти сразу из-за деревьев вышел приведший её к бассейну Друид.

— Следуй за мной, — сказал он.

Как только он вывел Ниголею из священной Рощи, королева направилась во дворец, не зная, принесла ей пользу встреча с Оракулом, или, наоборот, ещё больше запутала.

Получалось, какое бы решение она ни приняла, мир ввергнется в хаос, но в одном случае Туманный Бор погибнет от рук пиратов, а в другом — от рук тварей из другого мира. Правда, в первом случае оставался шанс нарушить планы грядущего врага. Как королева, Ниголея была обязана спасти свой народ. Она не могла пожертвовать им — просто не имела права. Да и не смогла бы. Если же она соберёт совет и предложит обсудить этот вопрос, то общество расколется, и тогда они будут слабы перед лицом любой опасности.

Выходило, так или иначе, а ответственность придётся нести Ниголее. Что ж, таково бремя правителя. Если бы только она могла принять верное решение!

Ниголея украдкой смахнула проступившие слёзы и направилась к показавшемуся из-за деревьев дворцу.

Глава 39

П’арай-Маргот стоял перед покоями К’шар-Исфея и не решался войти. Ему предстояло доложить Озарённому о том, что ассасины провалили задание, и Искушённый скрылся в неизвестном направлении. Более того, у него появились защитники с севера, движимые неизвестными мотивами. Из Тайных выжил только один, а Ищейки пропали без вести. Теперь отыскать след Искушённого не представлялось возможным.

П’арай-Маргот пытался представить наказание, достойное его провала, но не мог. Ему казалось, что любая кара была бы недостаточной.

Вдруг дверь открылась, и на пороге Ищущий увидел К’шар-Исфея.

— Что случилось? — спросил тот, внимательно глядя на П’арай-Маргота. — Почему ты топчешься вместо того, чтобы войти?

— У меня плохие новости, — запинаясь, проговорил Ищущий, думая о том, что слово «плохие» не самое подходящее, чтобы описать ужас, который повлечет побег Искушённого.

— Зайди! — К’шар-Исфей посторонился, пропуская П’арай-Маргота в покои.

Прикрыв двери, он резко обернулся.

— Сбежал?!

— Да! — Ищущий склонил голову. — Трое Тайных мертвы, Ищейки пропали.

— Как это возможно?!

— Искушённого охраняли какие-то воины с севера. Выживший ассасин сказал, очень искусные в бою. Их было больше, и Тайные не сумели с ними справиться.

— Проклятье! — воскликнул К’шар-Исфей, ударив кулаком по столику, отчего тот опасно покачнулся.

Посуда на нём зазвенела. П’арай-Маргот от неожиданности вздрогнул: он никак не ожидал увидеть такое примитивное проявление гнева у Озарённого. К’шар-Исфей принялся мерить шагами комнату, глядя в пол и о чём-то сосредоточенно думая. Кажется, он даже перестал замечать П’арай-Маргота. Ищущий стоял, не шелохнувшись: боялся помешать.

— Вчера со мной говорил Ф’адук-Азамал, — сказал вдруг К’шар-Исфей, остановившись перед П’арай-Марготом.

— Великий Раджа? — промямлил Искушённый, не веря своим ушам.

— Да, именно он, — подтвердил К’шар-Исфей. — Я видел его, как вижу сейчас тебя.

— И…?

— Ф’адук-Азамал сказал, что ему открылось многое из прошлого нашего народа — то, что послужит возрождению нашей расы. Он поделился со мной некоторыми знаниями, и кое-что я могу передать тебе. Это нужно, чтобы ты понял, почему так важно было остановить Искушённого. И не только было, но и остаётся, — К’шар-Исфей немного помолчал. — Ты должен знать, что Искушённый уже не один. Мне доносят о появлении новых отступников, заключивших договор с Драем. Число прислужников владыки тьмы множится.

— Сколько их? — отважился спросить, воспользовавшись паузой, П’арай-Маргот.

— Мне не известна точная цифра, но поступили сведения уже о троих новообращённых. Одного удалось поймать, и сейчас он в дворцовой лаборатории. Наши маги и врачи изучают его, но пока мало чего добились. Процесс превращения в Искушённого напоминает обычную трансформацию, но затрагивает более глубокие уровни организма, а главное, изменяет личность. Как это происходит, нам не известно. Как и то, каким образом мурскул заключает договор с Драем. Некоторые маги предполагают, что это происходит непроизвольно, помимо воли. Но это мне кажется сомнительным. А что думаешь ты?

— Я? — П’арай-Маргот был удивлён, что его мнение спросили.

— Да, ты.

— Мне кажется, в «Бруттхе» на этот счёт сказано вполне определённо: мурскул заключает договор с демоном, и тот овладевает его сердцем и меняет тело. На Искушённом появляется печать владыки тьмы, и он становится слугой Хаоса.

— А что заключивший договор получает взамен?

— Власть над другими мурскулами.

К’шар-Исфей задумчиво покачал головой.

— Есть одно обстоятельство…

— Какое?

— Искушёнными становятся только Усмирённые. Во всяком случае, пока.

— И что это значит? — осторожно спросил П’арай-Маргот, видя, что Озарённый замолчал.

— Не знаю. Все эти трансформации — сплошные загадки. Нам известно только, что, если Искушённые доберутся туда, куда стремятся, на земле воцарится хаос! Не жалкий временный беспорядок, а самый настоящий… ужас! Законы мирозданья опрокинутся, и всё полетит в тартарары.

— Моя вина безмерна! — проговорил П’арай-Маргот, покаянно склонив голову. — Я провалил задание…

— Теперь это неважно! — раздражённо перебил К’шар-Исфей. — Ф’адук-Азамал говорил со мной о тебе.

Ищущий поднял изумлённый взгляд.

— Да-да, — подтвердил Озарённый. — Ты не ослышался. Великий Раджа выбрал тебя для выполнения новой миссии. Теперь ты сам отправишься на поиски Искушённого. Начни с Монтегеры. Знаешь, где это?