Джордж Мартин - Танец с драконами

Из головы вылетело всё, что Квентин планировал. Было слышно, как Кагго Трупобой что-то громко кричал своим людям. "Цепи, он посылает за цепями", — подумал дорнийский принц. Они планировали накормить зверюг и пока они будут смирные, сковать их цепями, как сделала королева. Одного из драконов, а лучше — обоих.

— Еще мяса, — Квентин заговорил. Если их накормить, они станут вялыми. Он знал, что это срабатывало со змеями, в Дорне, но здесь, с этими чудовищами…

— Несите, несите…

Визерион оторвался от потолка и широко расправил бледные кожистые крылья. Закрепленная на шее цепь размашисто вертелась вокруг. Дракон наполнил яму огнем. Красно-желтое пламя слегка отлиливало золотом. Тяжелый воздух наполнился горячим пеплом и серой, а дракон продолжал и продолжал бить своими белыми крыльями.

Рука сжала плечо Квентина. Факел выскользнул у него из рук, запрыгал по полу и рухнул, продолжая гореть, в яму. Он обнаружил, что стоит лицом к лицу с медной обезьяной. Геррис.

— Квент, это не сработает. Они слишком одичали, они…

Дракон опустился между дорнийцами и дверью с рыком, способным обратить в бегство сотню львов. Его голова поворачивалась из стороны в сторону, пока он изучал незваных гостей: дорнийцев, Гонимых ветром, Кагго. Последним и самым долгим взглядом дракон фыркая одарил Красотку Мерис. Женщину, понял Квентин. Он знает, что она женщина. Он ищет Дайнерис. Он ждет свою мать и не понимает, почему ее нет.

Квентин высвободился из захвата Геррита.

— Визерион, — позвал он.

Белый — это Визерион. На пол-удара сердца он испугался, что перепутал.

— Визерион, — вновь позвал он, потянувшись к висевшему на поясе кнуту. Она напугала черного кнутом. Я должен сделать то же.

Дракон знал свое имя. Его голова повернулась, и он пристально смотрел на дорнийского принца три долгих удара сердца. Бледное пламя горело за сверкающими черными кинжалами его зубов. Его глаза были озерами расплавленного золота, и дым полнимался из его ноздрей.

— Вниз, — сказал Квентин. И закашлял, а потом закашлял снова.

Воздух был густой от дыма и удушливого зловония серы. Визерион потерял интерес. Дракон повернулся к Гонимому Ветром и рванулся к двери. Возможно он почувствовал запах крови мертвых охранников или мясо в вагоне мясника. Или, возможно, он только сейчас заметил, что путь был открыт.

Квентин услышал выкрики наемников. Кагго требовал цепи, а Красотка Мерис орала кому-то чтобы тот отошел. Дракон неуклюже лвигался по земле, как ползущий человек, но быстрее чем дорнийский принц мог ожидать. Когда Гонимые Ветром не успели уйти с его пути, Визерион еще раз взревел. Квентин услышал грохот цепей, и звук спускаемого арбалета.

— Нет, — закричал он, — нет, не сметь, не сметь.

Но было уже поздно: дурак успел выстрелить, и не успел он подумать, как болт отскочил от шеи Визериона и исчез во мраке. Полоса огня сверкнула по его следу: драконья кровь, переливающаяся красным и золотым цветом.

Арбалетчик возился со следующим болтом, когда зубы дракона сомкнулись вокруг его шеи. Этот мужчина носил маску Медного Зверя с лицом тигра. Когда он бросил оружие и пытался вывернуться из челюстей Визериона, пламя вырвалось из рта тигра. Глаза арбалетчика взорвались с тихим треском, и медь потекла по его телу. Дракон оторвал большой кусок мяса из шеи наемника и быстро проглотил его, пока обожженный труп падал на пол.

Остальные Буревестники попятились назад. Это было для них чересчур, даже для аппетита Милашки Мерис. Рогатая голова Визериона повернулась взад и вперед между ними и его жертвой, но через миг он забыл о наемниках и согнул шею оторвать другой кусок от покойника. На этот раз из голени.

Квентин расправил кнут.

— Визерион! — позвал он, на этот раз громче.

Он сможет, он сделает это, отец послал его в дальние края земель для этого, он не подведет его.

— ВИЗЕРИОН!

Он щелкнул кнутом в воздухе с эхом, отозвавшимся на почерневших стенах.

Бледная голова поднялась. Огромные золотые глаза были сужены. Струйки дыма поднимались спиралью из ноздрей дракона.

— Вниз, — скомандовал принц. Он не должен почувствовать его страх. — Вниз, вниз, вниз.

Он взмахнул кнутом и хлестанул дракона по морде. Визерион зашипел.

И тогда на него нахлынул горячий ветер, и он услышал хлопанье кожистых крыльев. Воздух наполнился пеплом и золой, и чудовищный рев отразился от обожженных почерневших кирпичей, и он услышал дикие вопли своих товарищей. Геррис снова и снова выкрикивал его имя, а крупный мужчина кричал: Сзади, сзади, сзади!

Квентин обернулся и взметнул левую руку к лицу, чтобы защитить глаза от обжигающего ветра. Рейегаль, вспомнил он, — зеленый это Рейегаль.

Когда он занес кнут, то увидел, что рукоять загорелась. Его рука тоже. Он горел весь, весь целиком.

Ох, — подумал он. И зашелся криком.

ДЖОН

— Ну что ж, пусть умирают, — сказала королева Селиса.

Такого ответа Джон Сноу и ждал. Эта королева никогда не подводит с плохими ответами. И всё же удар тяжелый.

— Ваша Светлость, — упрямо настаивал он, — Там, в Суровом Доме, они умирают от голода, тысячами. Среди них много женщин…

— И детей, да. Это очень печально.

Королева притянула к себе дочь и поцеловала ее в щеку. В ту, что не затронута серой хворью, не преминул отметить Джон.

— Нам, конечно же, очень жаль этих несчастных, но надо же быть благоразумными. У нас нечем кормить их, и они слишком молоды, чтобы помочь моему мужу-королю в его войнах. Пусть лучше они возродятся в свете.

Выражения помягче, а суть все та же: "пусть умирают".

Зал был переполнен. Рядом с матерью стояла принцесса Ширен, у ног ее примостился Пестряк. За спиной королевы маячил сир Аксель Флорент. У огня расположилась Мелисандра Асшайская, с мерцающим в такт ее дыхания рубином на шее. При ней ее люди — сквайр Деван Сиворт и пара стражей, которых к ней приставил король.

Вдоль стен выстроились защитники королевы, все блестящие рыцари: сир Малегорн, сир Бенетон, сир Нарберт, сир Патрек, сир Дорден, и сир Брюс. Теперь, когда Черный Замок наводнен кровожадными одичалыми, королева ни днем, ни ночью не отпускает своих защитников от себя ни на шаг. Тормунд Великанья Смерть во всеуслышание рычал:

— Боится, что ее отымеют, что ли? Ты, Джон Сноу, только не говори ей, какой у меня здоровый член. Любая женщина испугается, а я как раз всегда хотел попробовать усатую, — и смеялся без остановки.

Сейчас бы ему было не до смеха.

Джон достаточно потратил здесь времени. — Простите, что потревожил Ваше Величество. Ночной Дозор уладит это дело.