Мария Мясникова - Бог из машины

— Я знаю, — спокойно говорит проф, на куцей дубленке застывает иней, снег падает крупными хлопьями.

— Знаете? — за последние месяцы уже почти привыкла ничему не удивляться, особенно профу, но сегодня он превзошел самого себя. Проф всеведущий, надо же.

— Почему вместо Тихе появился культ Лике, — поясняет проф, — это я попросил нашего друга…

— Какого друга? — бредит проф, что ли?

— Друга из сети, — оказывается, проф за нашей спиной пытается общаться с самозародившимся киберразумом.

— Понятно, продолжайте.

— Я попросил его несколько поменять кое-какую информацию в сети. Все равно никто сейчас не читает старые энциклопедии, достаточно Википедии.

— А учебники? — как профу удалось изменить учебники?!

— Они сами, потом, — хмыкает проф, — когда выдуманная мной богиня уже заменила настоящую.

«Настоящая» в данном контексте звучит странновато.

— И чего вы хотели этим добиться?

— Предположим, в тебя бы поверили — и, скажем так, после определенного порога ты была бы уже не ты…

Неужели странноватые монетки наудачу дело магии профа? Что-то сомневаюсь, учитывая, что сама магия профа дело рук непонятного кого или чего.

— То есть, вы думаете, что именно наша вера создала, — подчеркнуто обвожу руками окружающую картину, акцентируя внимание на улыбающейся в прямом смысле луне, — все это?

— Не наша, — хмыкает проф, доставая из кармана дубленки папиросы и прикуривая от собственного пальца — очередные фокусы-покусы, — не вера. Скорее наш бог из машины просто делает реальными наши же представления о потустороннем мире, и как только там появляется новый персонаж, то он тотчас же материализуется.

Хорошая версия, безусловно, но где тогда черепашки-ниндзя и Бэтмен, вот вопрос на миллион уже не долларов, но каких-нибудь консервов.

— Проф?

— Да, моя дорогая, хочешь спросить еще что-то?

— Вы когда начали курить?

Проф пожимает плечами, продолжая курить дорогущие папиросы, которые, сто пудов, закатывали на крутых бедрах темнокожие, загорелый и грудастые кубинки… В темноте светятся огоньки — то ли чьи-то глаза, то ли, действительно, блуждающие огни, вроде огней святого Эльма.

— А божественных сверхсил что-то не ощущается, — тоже что ли начать курить, пока еще есть такая возможность — скоро за пачку сигарет начнут убивать.

— Я несколько ошибся с выводами, — признается проф, стряхивая пепел на черный снег, — зато у нас есть похожая на тебя как две капли воды псевдо-греческая богиня.

Я в восторге. Спасибо профу за наше счастливое детство, так сказать.

Падающий снег чернеет и растекается по земле мазутными пятнами, дубеющими пальцами подбрасываю и ловлю монетку с собственным портретом, врученную мне на память капитаном. Реверс-аверс, удача-неудача…

— Это был эксперимент, — продолжает проф, — если что-то действительно превращает наших воображаемых тварей в реальность…

— А с самого начала, вы не могли догадаться, что в любом случае… просто появится похожая на меня потусторонняя пакость, — мне трудно дышать от злости, хочется орать и топать ногами. Черт его побери, если не похлеще, но что если бы эксперимент удался полностью? Что если бы я превратилась в какую-то тварь?

— Именно это и стоило проверить — опыт многое дает нам в любом случае, даже провал гипотезы тоже результат, — с энтузиазмом кивает проф, — подумай, моя дорогая, если вы остаетесь разными сущностями с одним изображением… внешностью, я имею в виду, одно это уже означает, что твари не пришли из нашего прошлого, а, действительно, были созданы извне.

Проф размахивает руками как ветряная мельница.

— А если бы ничего не вышло? — а ведь нам еще вместе работать.

— Мы бы предположили, что период «воплощения» закончился, — проф выпускает сигаретный дым изо рта и довольно щурится. Старое пенсне покрылось инеем и непонятно, как проф хоть что-то видит через расписанные морозными узорами стекляшки.

Интересно, старик понимает, что в таком случае, мы уже все покойники — даже при самом нереальном варианте, что мы каким-то чудом перебьем всех потусторонних тварей, нечто-некто понаделает их еще.

Значит, надо искать хозяина, бога-божка-из-машины… капитан в курсе, вот вопрос. И что Степан наш Борисович вообще хочет получить в, назовем это, среднесрочной перспективе?

— Что хочет от нас наш дорогой капитан?

— Ничего, что не было бы в наших силах, девочка моя, — проф роняет сигару в мазутный снег и чернота пожирает ее, осторожно дотягиваясь до наших ботинок. Мне кажется, что оно голодно.

— А конкретнее, проф? — дорогого наставника давно хочется придушить или зарезать, как Раскольников старушку, но жить хочется больше.

— Наш капитан хочет остановить бурю, — хмыкает старик, — мне же хочется понять, что происходит, так что наши цели пока совпадают.

Навалившееся равнодушие. Мне все равно, смерть меня пугает, но не так, как когда-то. Холодно. Холодно. Холодно…

Зима не закончится никогда.

— Проф, — окликаю уже собравшегося уходить в тепло старика, — почему именно я?

— В тебе я, по крайней мере, был уверен, — усмехается он, — ты бы уж точно не стала бы слишком злоупотреблять полученной силой.

Наивно и не слишком откровенно, но переживу, что уж там.

Колючие и острые звезды окружают зеленоватую бледную луну — пять минут назад бесстыдница еще скалилась щербатой красной улыбкой. Проф ушел и молчание прерывается лишь переругиванием караульных. Удача-неудача, реверс-аверс — монета падает в снег, и черноватая жижа жадно пожирает металл.

Конечно, Макс все еще в компании своих ушастых блондинок, весь красный и довольный — даже предполагать не хочется, чем он без меня занимался. От скрипа двери испуганно вздрагивает, но тут же успокаивается.

— А, это ты, — на мгновение поднимает глаза от очередного порно-мультика и снова утыкается в экран.

— Я, а кого еще ты ожидал увидеть? Анимешную деву в бикини? Или зубную фею? — сажусь на вторую кровать, оглядывая кирпичные стены, заклеенные плакатами с боксерами и грудастыми актрисками. Кто бы тут не жил до нас, он мне уже не нравится. И вообще, капитан тоже хорош, мог бы отдельную комнату выделить, я все же девушка. Ну, или с профом поселить, что ли.

Хотя, какая разница, Макс — это Макс. Он, мне кажется, даже не парень, а какой-то отаку — только и может, что пускать слюни на нарисованных девиц.

— Уж точно не ведьму с ПМС, — смущенно бурчит оный Макс.

— Уже закончил? Дай мне ноутбук, — пытаюсь забрать ноут.

— А тебе зачем?