Макс Каменски - Надежда

– Да, – кивнул маг, витая в своих мыслях.

– Ну, хорошо. Я спокойна, – улыбнулась девушка и, свернувшись, как ребёнок, калачиком, заснула.

Когда Данила и Яр без всяких происшествий добрались до Ватрад Вил, на дворе стоял поздний вечер. Как обычно, сговорчивые стражи за пару серебряников впустили их за железные ворота, не задавая лишних вопросов и тут же потеряв к пришельцам всякий интерес. Ян улыбнулся, потирая руки:

– А потом спрашивают, как всякие нехорошие типы проникают в «защищённые» места.

Данила хмыкнул в ответ, разглядывая добротные дома деревни, если это поселение можно назвать таковой. Лет тридцать назад Ватрад Вил было простым захолустьем, коих можно насчитать десятки по всему Гипериону. Но затем в Аштральских горах обнаружили золотые жилы, и многие жители быстро сменили плуг на кирку, а кто посмекалистей и мастеровитей – ещё и ремесленное дело открыл, чеканя для Святой Инквизиции казённую монету или кое-как справляясь с заказами на украшения. Конечно, реальных профессионалов, как в Торвиле, здесь вряд ли можно найти, но жили в этих местах неплохо, о чём можно судить по почти полному отсутствию деревянных хаток и преобладанию двухэтажных каменных домов.

Данила случайно поймал себя на мысли, что он, как последняя паскуда, думает о чужих деньгах, чуть не пересчитывая их по знакам, но с собой поделать ничего не мог. Всю жизнь прожил без золотого в кармане, мечтая о лучшем, которое постоянно безвозвратно исчезало в пыли времён. Поэтому он появлялся в населённых пунктах очень редко, предпочитая тихую глушь Лагеря или дозорных местечек.

– Ну что, старина, похоже, здесь наши пути разойдутся, – сказал Ян. – Можешь в охранники наняться к здешним властям, а можешь в гильдию воинов вступить. Думаю, с твоим опытом не пропадёшь.

– Да уж, – пробурчал в ответ охотник. Никакого расстройства по поводу расставания Данила не испытывал, а его будущее этого болтуна не касается.

– Если не возражаешь, зайдём на прощание в одно славное местечко. Выпьем эля, вина, можно и горилки. Я заплачу.

Если бы не последние слова, старый вояка послал бы куда подальше сентиментального спутника, но, искусившись безвозмездной выпивкой, согласно кивнул.

– Отлично! – хлопнув ладонями воскликнул Ян и быстрым шагом двинулся по неровной дорожке, ведшей от ворот в центр Ватрад Вил.

Данила покачал головой. Всё, что он слышал об асассинах Шепростана, никак не вязалось с этим выхухолем. Да, мальчишке мастерства и силы не занимать, но его язык рождён для менестреля или бродячего барда. И дураком-то не назвать. Вон как умело скрывался под личиной салаги-Яра, а оказался прожжённым волком, совершившим многие запомнившиеся на весь Гиперион убийства. И что прикажете думать? Или это – очередной маскарад, специально заготовленная маска для окружающих, способная породить сомнения и неуверенность в сознании любого человека. Очень даже может быть. Отличная тактика! Все считают тебя добрейшим души человеком, а ты – раз. и кинжал в спину. Вот и всё…

А вообще, конечно, препогано общаться и выпивать с тем, кто недавно пытался убить тебя и твоих друзей. Бесчестно это. Но, с другой стороны есть такой межклановый закон, что когда нет возможности помочь клану, а клан неспособен подсобить тебе, то понятия о друзьях и врагах сильно смешиваются, ибо главный принцип – выживание. Все его хорошо знают, и, появись сейчас Строгонов здесь, если ему посчастливилось выжить, он не осудил бы поступка Данилы. Так принято. Так надо.

По нешироким улочкам пока не названного городом селения бродили усталые люди, возвращавшиеся домой с тяжёлой работы. Их закопчённые сажей лица выражали одно желание: сбросить треклятую кирку с плеча и утонуть в мягкой перине домашней постели, заснув самым глубоким сном, дабы завтра поутру были силы вновь спуститься в шахту и продолжить трудную повседневную работу, которая, однако, не оставляла их нищими, как многих бедолаг, работавших на рудниках по всему Гипериону. Нет, здесь-то Ватрад Вил полностью обеспечил себе автономность, захватив в свои руки Аштральские золотые жилы, отчего пришлось бесконечно воевать с теми, кто пытался отбить владения горняков.

В прошлом только Инквизиция сумела поставить сих независимых людей на колени, обложив их солидной данью, но здешние трудяги так хорошо работали, что добытого металла хватало и продолжает хватать не только на повседневные нужды, но ещё и на содержание наёмных отрядов, способных потягаться с любым кланом в бою. Кроме того, совсем недавно жилые кварталы обнесли крепкой стеной и выкопали ров. По старинке многие именуют Ватрад Вил деревней, но это давно не так. Просто тридцать лет для многих не срок. Для здешнего рабочего сословия это быстро пролетевшее время, особенно когда много и усердно работаешь. Хотя, конечно, начинают выделяться иные касты. Например, такие, как купеческая и управленческая. Их-то домины видны со всех концов городка, возвышающиеся позолоченными крышами над всеми остальными. Дурацкую привычку лить золото везде, где душе угодно, богатые ватрадцы переняли от знати Шипстоуна. Там-то люди перенасыщены деньгами. В целом, конечно, жили здесь рабочие среднего достатка, пускай батрачившие от зари до зари, но нёсшие деньги в семью. Ни одного нищего Данила с Яном не повстречали, тогда как в Шипстоуне они чуть не рядами становились вдоль улиц, протягивая больные, измолотые судьбой и человеческой жестокостью руки.

– Прямо маленькое государство, где всем хорошо живётся! – сказал Ян, мотая из стороны в сторону головой. – Мечта идиота!

– Почему идиота? Вроде Франческо де Орко писал о путях создания Страны Благих.

– И от кого я слышу сию чушь? – рассмеялся Ян. – От мудрого старца или вздорного мальчишки? Кстати, это единственная книга, которую ты прочёл?

– Ну я…

– Ты же всю жизнь прожил в таких условиях, когда своры голодных волков рвут друг друга на части, стремясь к ресурсам и славе. Ты прекрасно знаешь, что из себя представляет характер тех, кто стремится к наживе. Нынешнее состояние этого городка – временное недоразумение, которое вскоре пресекут люди поумнее и посообразительнее тех, кто привык махать киркой.

Поверь, скоро многие честные работяги вдруг обнаружат, что им придётся отдавать половину дохода некими лицам законного происхождения. Попробуют дёрнуться – их на эшафот, под топор или верёвку. Государство, друг мой, всегда угроза, с которой нужно либо дружить, либо мириться. А бороться бесполезно. Слишком много чужих интересов сплетено в один комок. Принцип прост: выживает сильнейший.