Виктория Щабельник - Сильнее жизни-2

- Меня предупреждали, что с тобой будет сложно, - неожиданно, Самуил улыбнулся, став снова молодым, привлекательным, немного ироничным парнем, которого я впервые увидела сегодня утром в морге.

- Тогда тебе стоит набраться еще больше терпения и положиться на меня, - я вернула ему улыбку, и, поняв, что осталась одна, облегченно выдохнула. Нелегко убеждать того, кто старше тебя в несколько тысяч раз, и уж совсем нереально, пытаться уверить других в собственной правоте, когда сама себе доверяешь все меньше.

Солнечный луч робко скользнул по щеке. Смахнув с лица волосы, я открыла глаза и поняла что в комнате я одна. На кухне слышался звон посуды, и я улыбнулась, представляя Глеба в фартуке, колдующего над очередным изыском поварского искусства. Было немного неловко показываться ему на глаза после ночного разговора и всего остального. Но я верила, что он правильно меня поймет, и не станет держать обиды.

Дверной звонок разогнал остатки сна, и, вспомнив, что на мне все еще рубашка Глеба, решила не вставать с постели.

- Привет, - голос Глеба был удивлен и немного встревожен. Я уже хорошо могла понять его чувства, - не ожидал, что ты придешь.

- Извини, что так рано, - как только я узнала голос Рогозина, тут же вскочила, пытаясь понять, что же мне делать. Наша прошлая встреча закончилась паршиво. Скорее, даже трагично, для меня, - нам нужно поговорить.

- Давай не сейчас. Я занят, - твердо ответил Глеб.

- Послушай! Я понимаю...

- Не сейчас, - поняв, что Глеб собирается захлопнуть перед носом Рогозина дверь, я решилась.

Выйдя из комнаты, ничуть не смущаясь, замерла в проеме двери. В конце концов, стыдно здесь должно быть не мне..

- Ты? - лейтенант был не на шутку удивлен. Его брови поползли вверх, но тут же взяв себя в руки, он потянулся к кобуре.

- Не стоит, - Глеб без труда перехватил его руку, и мгновенно скрутив, впечатал в стену.

- Ну, здравствуй, лейтенант, - я усмехнулась, следя за попытками Рогозина вырваться из захвата охотника, - рада, что зашел. Жаль, что не удастся уйти.

ГЛАВА XIII

Я чувствовала, как по мне скользит презрительный взгляд Рогозина, не пропускавший ни моего наряда, ни всклокоченных после сна волос. Наверное, если бы чувства убивали, я бы уже сейчас корчилась на полу в предсмертных муках. И хотя Глеб надежно удерживал лейтенанта, я понимала, что если ничего не сделаю прямо сейчас, экстрима в моей жизни прибавится.

- А я ведь тебе доверял! - не сводя с меня взгляд, тем не менее, Рогозин обращался к охотнику, - продался этой паскуде? Что она тебе предложила?

- Заткнись, Сашка, - в голосе Глеба проскользнули злость и... сожаление. Неужели, он считает, что я причиню вред его товарищу? И готов мне позволить это сделать? - ты не знаешь, что говоришь.

- Ты... Посмотри на нее! Она - зло! Для нее ты ничто! Она использует тебя!

Почему-то его слова меня уязвили. Не то, чтобы он был прав, но все же в глубине души они были созвучны с моими собственными мыслями. Неужели я готова рискнуть близкими людьми, чтобы пройти до конца?

- Ты не прав, - я подошла поближе к охотнику, все еще не уверенная, что поступаю правильно, - ты даже не представляешь, насколько не прав.

Глебу едва удалось его удержать, чтобы он на меня не набросился. Наверное, хорошо, что лейтенант сейчас безоружен. Не хотелось бы, чтобы в этом доме пролилась чья-то кровь.

- Мне нужно с ним поговорить, - я обратилась к Глебу, совершенно игнорируя пленника, - наедине.

- Я не оставлю тебя с ним одну, - возразил охотник, - вчера он тебя едва не убил.

- У него не будет возможности это сделать.

***

Я пила кофе, опершись на стол, то и дело, поглядывая на связанного Рогозина. Глеб усомнился в эффективности наручников и решил не рисковать, поэтому тело лейтенанта было опутано веревкой, а рот заклеен скотчем. Возможно, эта предосторожность была излишней, но вдруг он пришел сюда не один? И на его крик сбегутся товарищи, горящие желанием закончить то, что у них практически недавно получилось. Судя по его виду, он давно перешел ту стадию ненависти, когда врага хотят просто убить. Одной моей смерти ему будет мало. Что же, я никогда не искала простых путей, а трудности придают нашей жизни смысл... иногда.

- Знакомая ситуация, правда? - я сделала очередной глоток, - ты и я, чувство беспомощности и дикое желание творить добро. Тебе удобно? Ах, извини, ты же не можешь мне ответить. Одну секунду.

Я поставила чашку рядом на стол и одним резким движением сорвала липкую ленту.

- Так лучше? - я знала, что рискую, но что-то мне подсказывало, что Рогозин здесь один.

Он промолчал, видимо, мечтая убить меня взглядом, хотя уже давно мог бы понять, что на меня это не действует.

- Жаль, - продолжала я, - что в тебе столько злости и непримиримости. Знаю, глупо говорить такое связанному человеку, но постарайся понять. С тех пор, как ты узнал о существовании демонов, сколько раз ты пожалел, что не остался в неведении? Неужели ни разу не захотел вернуться к прежней жизни, возможно, не такой героической и рискованной, но более безопасной?

- Что ты знаешь о моей жизни? - не сдержался Александр, и я мысленно улыбнулась, понимая, что задела его.

- Все. Или, практически все. Разумеется, кое-какие события я могла упустить, но я прекрасно понимаю, какой ты человек. И почему делаешь то, что считаешь нужным делать. Вот только, кроме долга и цели есть еще кое-что важное.

- И что же?

- Сама жизнь. Неужели ты думаешь, что кто-то даст тебе возможность начать ее сначала? Ты сам должен понимать, что повторения не будет.

- Учишь меня жизни? Какой странный демон, - зло усмехнулся лейтенант, покачав головой.

- Я не демон. Но ты решил иначе, и был готов уничтожить просто потому, что, по-твоему, я представляла угрозу. Гнев и ярость плохие советчики.

- Кто же ты тогда? Убила того типа в заброшенном доме, пыталась убить меня. Я уже не говорю о твоем муже. Неужели так не терпелось заполучить его деньги?

- Ты противоречишь сам себе. К чему эти обвинения, если достаточно лишь прислушаться к голосу разума?

- К чему весь этот разговор, если ты все равно собираешься меня прикончить? Или, твои слова должны на меня повлиять? Как повлияли на Глеба? Я все знаю - он теперь один. Без друзей, без поддержки.

- Он всегда был один. Странно, что ты этого не понимаешь. И ты плохо знаешь своего товарища, если считаешь, что кто-то может им управлять.

- Я сам видел... ты его используешь. Он одержим, раз предал все, чему верил ради тебя. Неужели твое тело того стоит?