Юлия Васюкова - Девять жизней одной Кошки

На этом этаже светильников было меньше, чем на моём. Стражи не было видно, впрочем, те, кого здесь содержат, находятся не в том состоянии, что бы сопротивляться или пытаться сбежать. Пытки и избиения, вместе с антимагическими барьерами, дают поразительный результат — жертва даже не думает о том, что бы выбраться отсюда.

Рассмеялась и тряхнула волосами. Теперь они были ещё длиннее, чем раньше, ужасно мешая, и если бы не наличие когтей, то эта тёмная масса могла давно превратиться в свалявшийся, сальный ком, который проще было бы остричь, чем распутать. Мои мысли были весьма радужными, ведь в перспективе у меня очень… Необычный вечер. Особенно для осуждённого. Правда, я пока что просто заключённый, но это ненадолго. Арго работает вместо меня, в Гильдии Правосудия. Конечно она куда слабее меня в некотором плане, но это не имеет сейчас значения. Она добьётся оправдания Алексана, документов для этого имеется достаточно, как и информации. А меня… Меня должны осудить. И этого тоже не придётся долго ждать.

Его камера находилась в самом конце коридора. Угловая и куда более просторная, чем другие. Не знаю, то ли специально было так задумано, то ли строители тюрьмы ошиблись в расчётах… Но факт есть факт, каждая последняя угловая камера больше, чем остальные.

Замерла возле двери, прислушиваясь к его спокойному, едва уловимому дыханию за ней. Прикрыла глаза и постаралась, я бы даже сказала — заставила себя успокоиться. Руки перестали дрожать, а сердце снова забилось в спокойном, уверенном ритме. Я никогда так не волновалась, разве что в прошлую нашу встречу. Почему-то при осознании того, что он вскоре коснётся меня, что его нежные, но сильные и уверенные руки пройдутся по моему телу, прижимая его к своему… Боги, я никогда не думала, что можно плавиться от этих ласк, простых и не намекающих на что-то большее. И жаждала повторения, каждый раз.

Чуть поскребла когтями по деревянной поверхности двери. Услышала, как на мгновение всё в камере стихло, а после его стремительные, лёгкие шаги и вот уже в зарешёченном окне его карие глаза. Такие… Мягкие, затягивающие внутрь. Я тонула в нём и прекрасно осознавала это. И не сопротивлялась. Абсолютно.

— Пришла, — Алексан чуть улыбнулся, одними уголками губ. Взгляд оставался таким же мягким, но в глубине я видела разгорающуюся страсть. Страсть… Вожделение… Не любовь. Но я люблю его, и этого хватит. — Ты снова здесь и снова свободна. Как так?

— Я кошка, — нежная улыбка появилась на моём лице самовольно, я даже не заметила этого. — Меня нельзя запереть.

— Но ты в тюрьме.

— Это не важно, — чуть надавила магией на дверь, и она открылась, пропуская меня внутрь. Алексан отступил назад, вглубь камеры. За ту неделю, что я здесь нахожусь, он практически вернул себе свою прежнюю форму. Едва, отдых и секс могут сотворить намного больше чудес, чем магия. Впрочем, её я тоже использовала, исцеляя его раны, хотя магия целительства давалась мне куда сложнее, чем какая-либо другая. — Ничто не удержит кошку.

— Даже семья? Любовь? Мужчина? — Он как-то странно на меня смотрел, словно от моего ответа зависела его жизнь. Однако, думать над этим не было ни времени, ни желания. Из нас двоих всегда я делала первый шаг, я настаивала, я брала. А он просто получал удовольствие, подчинялся… Иногда, мне хотелось кричать от этого его слепого подчинения, от того, что он отдавал себя полностью во власть мне и моим желаниям.

Я промолчала, заходя в камеру и закрывая за собой дверь. Что можно ответить на такой вопрос? Что ты моя любовь, мой мужчина, моя семья? Или что я могу предать даже собственную сестру, если на то будут причины? Или, что я отдам любого под суд, подведу под казнь, если он стоит на моём пути?

— Я кошка, — чуть улыбнулась, снова поворачиваясь к нему лицом.

Алексан неожиданно зарычал и резко рванул ко мне, впечатав моё несопротивляющееся тело в деревянную поверхность. Он отшвырнул в сторону сумку, разорвав ремень. Схватил меня за запястья и завёл руки за голову, прижимая их к двери одной рукой. Второй рукой мужчина держал меня за подбородок, заставляя смотреть в его сверкающие гневом глаза.

Его лицо искажала болезненная гримаса, словно ему была неприятно касаться меня. Сердце болезненно сжалось.

— Кошка, кошка… — Процедил он сквозь зубы, до боли сжав мой подбородок своими крепкими, сильными пальцами. — Ты словно прячешься за это слово! Но я знаю, ты не чистокровная кошка, что бы действительно быть такой, какой хочешь казаться. Зачем ты мучаешь нас обоих? Зачем приходишь каждую ночь? Зачем? Я чувствую, что тебе не нравиться моя покорность, я вижу, как ты болезненно держишь на лице улыбку, стоит мне перестать отвечать на твои действия! Я всё это вижу. Но ты молчишь. Ни слова упрёка, ничего. Приходишь, проводишь со мной ночь и уходишь. Кошка… — Теперь в его голосе слышалось презрение. — Ты никогда ею не была и не будешь. Ты не такая!

— Да? — Теперь я гневно сузила глаза, прекрасно понимая, что злюсь не на то, как он себя со мной ведёт сегодня, а на то, что он прав. Алексан ударил по нужным местам, заставив меня почувствовать горечь собственных поступков. — Откуда тебе знать, человек? Что ты вообще обо мне знаешь?

— Ничего, — зло выдохнул он и резко отпустил меня, отходя к дальней стене камеры.

— Я могу уйти, — слова дались с трудом, уходить мне не хотелось. Он стал для меня наркотиком, самым желанным и самым дорогим. И не смотря на количество встреч с ним, мне этого мало.

— Ты никуда не пойдёшь, — тихо ответил Алексан. — Ты хочешь, что бы я действовал по-другому, не так ли?

— Возможно, — осторожно ответила, чувствуя, как что-то неуловимо изменилось. В воздухе витал аромат возбуждения, желания, страсти. Напряжение достигло небывалой концентрации, мне стало казаться, что воздух просто прошит электричеством. — Но это не значит, что…

— Раз ты хочешь увидеть мои не самые лучшие качества, девочка, то я покажу их тебе, — в его голосе сквозила насмешка. Я замерла, слушая его учащённое дыхание и неспешные, медленные шаги в мою сторону.

Прикрыла глаза. Так ощущения были куда более острыми, ведь я не вижу его и не знаю, что он будет делать.

Нежное, едва ощутимое касание пальцев к шее. Голова запрокинулась назад, а его пальцы двинулись вниз, к расстегнутому вороту рубашки. Чуть погладил основание шеи, провёл по выступающим косточкам ключицы. Я чуть вздрогнула, от наплыва ощущений. Даже таких прикосновений было достаточно, что бы желание горячей волной поднялось внизу живота.

Тепло его рук пропало, и разочарованный вздох сорвался с моих губ. Алексан удовлетворённо хмыкнула, прекрасно расшифровав причину подобной реакции.