Веда Талагаева - Потерянная реликвия

"Вероятно, на столько жаден, что бы выдать огромный малолюдский секрет", - подумал Элиа и улыбнулся в ответ на предостережение Твинклуса.

- Так далеко твоя дверь? - спросил Ронф у прожорливого проводника.

- Да рядышком совсем, - с набитым ртом ответил Мирто, улыбнувшись гоблину сальными от колбасного жира губами, - Надо только через Болотце по тайной тропочке пройти, и к ночи там будете. Мирто парень свойский, он покажет. За денежки, конечно.

- Ну да, - с иронией протянул Кадо, продолжая наблюдать за ним.

А Олто Твинклус вздохнул и, делая вид, что полотенцем смахивает крошки со стола, опять придвинулся к Элиа.

- Не ходите с ним в Лихие болота, господин Элиа, - прошептал он, - Не ровен час, возьмет ваши денежки и заведет вас в Злую елань. Там даже зимой утопнуть можно.

- Спасибо, хозяин, мы разберемся, - улыбнулся ему Элиа.

Олто недовольно засопел, продолжая яростно смахивать крошки и протирать стол.

- А много ли ты хочешь за услуги? - спросил Ронф.

- Хочу вот такую красивую штучку для галстука, - сказал Мирто и указал на золотую булавку с изумрудным глазком, приколотую к лацкану куртки Элиа.

Олто сердито фыркнул и чуть не смахнул полотенцем все тарелки со стола.

- У тебя ж нет галстука, - удивился Кадо.

- Она такая красивая и дорогущая, - плаксиво протянул Мирто и уставился на булавку своими круглыми глазками.

- Я не могу тебе ее дать, она не моя, - сказал Элиа, - Может, монетами возьмешь?

- Серебряными или золотыми? - оживился проводник и горько вздохнул, - Но булавка все-таки лучше!

- Погоди-ка, - сказал Ронф и вынул из левого уха самую верхнюю сережку с изумрудом величиной с горошину, - Выйдет отличная булавка. Годится?

- Ух ты! - обрадовался Мирто, - А это настоящий изумруд?

- Из гномовских запасов, - кивнул Ронф, - Еще дружина моего деда ихнюю королевскую сокровищницу грабанула, - и, видя, что проводник протянул ручки к серьге, быстро вдел ее обратно в ухо, - Получишь, когда дверь покажешь.

- Как скажете, как скажете, - закивал Мирто, - Вот допью пиво, и можем сразу же отправляться.

Олто опять испустил тяжелый вздох и встал на цыпочки.

- Умоляю, господин Элиа, послушайте вы меня, - зашептал он юноше прямо в ухо, - Помните тех чужаков нехороших, о которых я вам говорил? Видел я вчера, как он с ними вот так же пиво пил. Будет беда, помяните мое слово.

Упрямство Олто было поистине завидным, но Элиа только покачал головой.

- Право же, дорогой хозяин, - возмутился Мирто, - Вы мне уже все ноги оттоптали. Сколько можно тут ходить вокруг да около? Вы уже стол до дыр протерли.

- Мой стол. Хочу и протираю, - проворчал трактирщик и набросил полотенце на плечо, - Я вас предупредил, господин Элиа, - мрачно добавил он и отошел от стола.

- Не обращайте внимания, - хихикнул Мирто, - Ему не нравится, что я хочу показать вам дверь. Мне и самому это не по душе. Но жить-то на что-то надо. Так что собирайтесь, готовьтесь. А я, - он сделал из кружки последний глоток, похлопав ее по перевернутому донышку, и тяжело слез с лавки на пол, - я буду вас ждать за дверьми. Если не передумаете, приходите.

- Мы придем, - кивнул Элиа.

- Что-то он мне не нравится, - заметил Кадо, когда проводник вышел из гостиницы, - Жуликоватый какой-то. Может, обойдемся без него?

- Он, конечно, не слишком порядочен, - согласился Элиа, - Но кроме него никто здесь нам дверь не покажет. Так что придется иметь дело с Мирто Снейкусом.

- Да, пойдем с ним, - согласился Ронф, - А если вздумает мухлевать, я ему как дам в ухо!

- На сей раз, гоблин, твои слова совершенно разумны, - заметил Кадо.

Сердечно распрощавшись с хозяином "Волшебной шляпы" и его семейством, нагрузив на Гнедка немногочисленные вещи Гвендаля и многочисленные малолюдские подарки, путешественники отправились в путь, ведомые шустрым Мирто Снейкусом. Время шло к полудню, когда Элиа, Ронф и Кадо покинули Ланор и вышли на дорогу, уходящую через поля на северо-запад. Еще в городе лица путников начал пощипывать морозец, а в поле задул ветерок.

- Пограничный тракт, - объяснил Мирто, потуже затягивая широкий зеленый шарф, - тянется к западной границе до самого Армаиса. А мы с вами через пару миль на юг свернем, к Болотцу. До двери можно и по тракту добраться. Но это дня три пути, потому что тракт Болотце огибает. А напрямки куда быстрее. К ночи, как говорил, доберемся.

- А не утонем мы в твоем Болотце? - спросил Кадо, - Я в свое время по болотцам находился, знаю, каково это.

- Да не, не утопнете, - возразил проводник, почесав лоб под шапкой, - Болотце, местечко, конечно, немного неуютное, но сейчас зима, все подмерзло. Главное, чтобы тумана не было.

- А зимой бывает туман? - удивился Ронф.

- Еще какой, - ответил Мирто, - На Болотце-то!

Элиа показалось, что при этих словах проводник как-то странно изменился в лице и даже поежился. Но минуту спустя Мирто снова оживленно болтал с Кадо и гоблином, быстро семеня ногами в остроносых ботинках вдоль по тракту. "Должно быть, показалось", - решил Элиа про себя. Ветерок разогнал серые снежные облака. Полуденное солнце светило с чистого по-зимнему яркого неба. Белые сугробы искрились на солнце миллионами снежинок. Тракт и поля вокруг выглядели весело. Но чем дальше шли путники на северо-запад, тем реже попадались по дороге домики с островерхими крышами, тем безлюднее становилась местность. В какой-то момент дорога сделала поворот на запад, а от нее отделилась дорожка поуже, ведущая в южном направлении. Она выглядела не как торная широкая дорога, а скорее, как проезженная в снегу колея. Судя по всему, этой дорогой пользовались немногие.

- Нам сюда, - сказал Мирто Снейкус, - Отсюда до Болотца полчаса ходу.

После расставания с Черной Молнией на сердце у Орна лежал тяжелый камень. Но, то ли в этом было виновато волшебство Южной Колдуньи, то ли древние чары страны Нумар, то ли воздух на острове Нолава был какой-то особенный, только стоило Орну прийти в свою комнату, лечь в постель и коснуться головой подушки, как он сразу же крепко уснул. Уснул и спал спокойно, без сновидений. Только раз под утро ему приснились горы облаков, пронизанных солнцем, сквозь которые он то ли медленно плыл, то ли стремительно летел. Орн проснулся с легкой душой. Солнце уже светило в окно, освещая за стеклом веранду и заснеженный сад. Обстановка комнаты была выдержана в лазорево-аквамариновых тонах. По бледно-голубому атласу, которым были обиты стены, плыли серебристые дельфины. Они же служили подлокотниками для всей мебели - стульев, дивана, кресел. Настенные лампы закручивались в виде морских раковин. "Подводное царство какое-то", - с усмешкой подумал Орн и потянулся за одеждой. На столе у окна что-то блестело. Это было зеркало Тарилор. Орн вначале вздрогнул, увидев его, но потом вспомнил, что зеркала ему больше не опасны, хотя и власть над ними тоже утеряна. Он дотянулся до зеркала и еще раз внимательно вгляделся в свое новое лицо. Лицо Орну не понравилось. Уж слишком все в нем было... слишком. И глаза, и нос, и рот, и брови. Кроме того, Орн отметил одну неприятную особенность новой внешности. Когда демон злился, смущался или нервничал, кровь приливала к лицу. Сквозь светлую прозрачную кожу это было хорошо видно, и щеки сразу покрывались дурацким девичьим румянцем. "Неужели те, кто живет на светлой стороне, не могут врать не краснея? - досадой подумал Орн, - Не лицо, а пирожное с кремом!" Отражение пересекала трещина, прочерчивая кривой зигзаг по правой щеке от виска до подбородка. "Попрошу Колдуна, пусть наколдует мне героический шрам через все лицо", - поглядев на трещину, решил Орн и немного успокоился.