Вадим Арчер - Алтари Келады

Крестьянин еще раз оглядел коня.

— Ну, хоть четверть скиньте.

Шемма стоял твердо.

— Не нравится, вон тех покупайте, господских. Я своему Буцеку цену знаю.

— Что те-то! Были бы и деньги, не купил бы. В хозяйстве от них забот много, а толку мало, — вздохнул крестьянин. — Таких-то, как ваш, сейчас никто не продает. Урожай скоро убирать. Поздней осенью я бы его за полцены купил, да конь сейчас нужен. Скинули бы хоть чуть-чуть. Седло еще покупать.

Витри вспомнил про седло, которое осталось в конюшне.

— Шемма, зачем тебе седло без коня? Отдадим его с седлом?! — он повернулся к крестьянину. — За эту цену, с седлом, пойдет?

— Ладно уж, пойдет, — согласился крестьянин. — Дороговато, однако.

Все трое пошли в гостиницу за седлом. Пока крестьянин отсчитывал деньги, Шемма вынес седло и в последний раз заседлал Буцека.

— Только уж вы не обижайте его, он послушный, — сказал Шемма, передавая повод крестьянину. — И хлебца, хлебца не забывайте давать.

— Зачем обижать, чай не чужой теперь, — крестьянин порылся в мешке, вынул кусок хлеба и угостил коня. Тот с удовольствием взял хлеб. — Буцеком, значит, зовут?

— Буцеком, — подтвердил Шемма.

— Ну, Буцек, пойдем. Счастливо, парни!

Шемма смотрел им вслед, пока они не скрылись в толпе. Витри, увидев, что табунщик чуть не плачет, решил отвлечь его чем-нибудь приятным.

— Ладно, Шемма. Идем-ка пообедаем.

Но тот только махнул рукой.

На другой день в город вернулся Тифен с товаром. Три тяжело нагруженные подводы проехали мимо гостиницы и остановились у ворот его дома. Тоссен, знавший, что лоанцы дожидаются купца, послал парня сообщить им об этом.

Витри и Шемма были рады. За прошедшие дни они побывали еще у нескольких магов и убедились, что никто из них не умеет возвращать силу алтарям. Все их надежды теперь были связаны с Равенором, на которого единодушно ссылались маги.

Лоанцы пошли к Тифену утром, сразу после завтрака. Слуга, открывший дверь, доложил о них купцу, а затем проводил в гостиную на втором этаже. Вскоре к ним вошел мужчина, очень похожий на того, с которым они разговаривали в прошлый раз, но выглядевший лет на двадцать старше.

— Эти? — спросил он слугу.

— Они.

Мужчина подошел к лоанцам.

— Я — Тифен. Говорите, мальчики.

— У вас найдется немного времени для нас? — обратился к нему Витри.

— Немного найдется. Рассказывайте о вашем деле. И покороче, если можно.

Витри, наученный разговором с Гураттой, оставил сельскую привычку начинать издалека и в двух словах рассказал купцу об алтаре. Тифен слушал его внимательно, но без малейшего выражения сочувствия. Почти потеряв надежду, Витри закончил рассказ просьбой о рекомендации к Равенору.

Тифен вовсе не был так бессердечен, как показалось Витри. Многолетняя купеческая жизнь приучила его скрывать свои чувства и верно оценивать людей с первого взгляда. Глядя на двух оробевших, потерявшихся пареньков, он живо представил лоанское село, старенького колдуна и поля, нуждающиеся в поливе.

— Присядем-ка, мальчики, — сказал Тифен. До сих пор они разговаривали стоя. — А теперь еще раз расскажите все, подробнее.

Купец терпеливо выслушал про алтарь, затем про Буцека и мешок, про Скампаду и цитионских магов.

— Я лично не знаком с Равенором, хотя много слышал о нем, — сказал он лоанцам, когда рассказ был закончен. — Его слуги иногда покупают у меня. Равенор живет замкнуто, я не знаю никого, кто знаком с ним ближе.

— Что вы нам посоветуете? — спросил его Витри.

— Увы, ничего. Был бы здесь мой младший сын, Альмарен, он мог бы что-нибудь придумать. Но он далеко, в Тире.

— Мы должны встретиться с Равенором, — сказал Витри. — Нас могут не допустить к нему без вашего письма.

— С моим письмом вас тоже могут не допустить. Но, так и быть, я напишу его. Надеюсь, что оно поможет вам.

Купец сел за стол писать письмо. Закончив, он сложил лист бумаги текстом внутрь, запечатал перстнем и подал Витри.

— Может быть, вам нужны деньги? — спросил он. — Говорите, не стесняйтесь.

— Мы продали коня, — сказал Витри. — Нам хватит денег на еду и гостиницу, но мы не знаем, сколько потребует Равенор за восстановление алтаря.

— Равенору не нужны ваши медяки, мальчики. Он может купить полгорода, если захочет. Либо он ваше дело сделает, либо не сделает — одно из двух.

— Как же нам быть, если не сделает?

— Приходите ко мне, — Тифен в первый раз за все время разговора улыбнулся. — Вместе и решим, как быть.

Витри и Шемма вышли от Тифена окрыленные. Они отправились туда, где стоял дворец Равенора. Дворец был обнесен высокой стеной с наглухо закрытыми воротами. В воротах виднелось смотровое окошко, тоже закрытое наглухо. Ни колокольчика, ни дверного молотка на них не было.

Витри постучал кулаком в ворота. Окошко неожиданно быстро открылось, и в нем показалась длинная, чопорная физиономия слуги.

— Здесь подают один раз в день, после ужина. А сейчас уходите. Его светлость не любит шума.

— У нас есть дело к Равенору, — поспешно сказал Витри.

— К кому?! — слуга на мгновение потерял дар речи. — К его светлости, вы хотите сказать?

— Да, конечно, — торопливо поправился Витри.

— Это дело касается вас или его светлости?

Витри затруднился с ответом.

— Нас, пожалуй.

— Его светлость приказал не беспокоить его, — длинная физиономия слуги вытянулась еще больше. — Он слишком занят, чтобы возиться с делами всяких оборванцев.

— Вот письмо от господина Тифена. — Витри протянул в окошко запечатанное письмо.

Слуга долго изучал печать.

— Я передам письмо его светлости, — сказал он неуверенно. — Если это какой-нибудь пустяк, его светлость может разгневаться.

— Это очень важно, — заверил его Витри.

— Приходите завтра после полудня, я вам скажу решение его светлости.

Окошко захлопнулось. Витри и Шемма переглянулись. Им стало понятно, почему Тифен не был уверен в пользе своей рекомендации.

В назначенное время Витри и Шемма пришли ко дворцу Равенора. Вчерашний привратник сообщил им, что его светлость желает видеть их после обеда. Чуть позже ворота открылись и слуга впустил лоанцев внутрь.

Войдя и оглядевшись, лоанцы замерли от восхищения. Дворец из белого мрамора раскинулся перед ними застывшим напевом древней мелодии. Он неотразимо действовал даже на них, не имеющих понятия о законах архитектуры. Двор был выложен узорами из цветных каменных плиток, украшен горками и фонтанами, где идеально сочетались беспорядок и гармония. Стебли растений непринужденно вились по мраморным глыбам, журчала вода, пахло зеленью и свежестью. Все вместе производило неповторимо радостное впечатление.