Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней

–  Я – Каладболг, Созидающий Земли, – сам собой родился в ушах бесплотный голос, шепот на неизвестном, но отчего-то понятном языке. – Только тому, в ком течет кровь древних королей, дозволено увидеть меня, всех же прочих вид мой обращает в прах. Красный Король Холмов владеет мной, древнейший король земель. Камень в моей рукояти исцеляет раны, нанесенные клинком, и оживляет убитых, но не каждому достается честь напоить меня своей кровью. Сила девяти древних богов, сыновей Красного Короля, заключена во мне. Вот имена их, что знают мудрые. Самхейн, бог смерти, Страж Ворот потустороннего мира. Кром Круаих, бог тьмы, смерти и спрятанного золота. Араун, король потустороннего мира, бог охоты, гончих псов и преследования. Уас Мас Имоман, Сын Ужаса, бог древнего волшебства. Лаигхинос – учитель боевых искусств. Тоуторикс – Правящий народом, старый бог войны и смерти. Камулос – Красный, бог войны, крови и завоеваний. Оуэин ап Уриен – бог военного искусства и перевоплощений. Сикеллус – Бьющий Точно в Цель, бог сражений и тайных убийств. Тот, кто возьмет меня, станет владыкой силы девяти богов.

Зачарованный этим голосом, забыв, на каком свете находится, Торвард безотчетно протянул руку к чудесному видению… Рука погрузилась в воду, и ледяная вода вмиг вскипела, словно отраженный в ней огонь вдруг наполнил всю ее. Опомнившись, Торвард отдернул руку и отскочил – ладонь оказалась мокрой, кожа помнила ощущение ледяного холода и обжигающего огня, но никаких повреждений на ней не оказалось.

– Ничего себе приплыли! – воскликнул Торвард, обращаясь то ли к мечу, то ли к другому, неведомому хозяину этих таинственных владений. – Не на такого напал! Я – потомок Эохайда Оллатира, во мне – кровь древних правительниц круитне, и у меня уже есть точно такой же меч! Тот, что вручила мне Богиня на земле, госпожа Туаля. Я имею право прикоснуться к тебе, пусть бы в тебе была сила не девяти, а девяноста девяти богов! И я тебя возьму… если окажется, что мне это нужно!

Он чувствовал не страх, а какой-то азарт, воодушевление, будто нашел что-то очень забавное и полезное. Окинув взглядом углубление, Торвард вдруг заметил, что оно шире, чем казалось поначалу. И тут же он почувствовал, что там, в глубине, за каменной чашей, есть кто-то живой!

– Эй, кто там? – окликнул он. – Красный Король Пригорков? Или девять его богов? Как вы там все помещаетесь, в такой мышиной норе? Ладно, выходите по одному. Лучше сами выходите, а не то за уши вытащу!

Он усмехнулся, не ощущая ни робости, ни особого почтения к таинственным обитателям этого сооружения. Почему-то сейчас он чувствовал себя сильнее всех на свете – смертных и бессмертных, будто само созерцание бронзового меча вдохнуло в него силы девяти богов.

Но углубление в каменной стене молчало. Торвард оглянулся и увидел огни и фигуры своих спутников у входа в подземный дом, словно отдернули непрозрачную завесу, которая их разделяла.

– Эй, дайте мне сюда еще огня! – крикнул он.

При звуке его голоса фьялли невольно вздрогнули; кто-то отшатнулся, кто-то схватился за оружие.

– Это ты, конунг? – откликнулся кто-то.

– Торд, я чуть с ума не спятил! – Халльмунд торопливо пересек подземелье и взял Торварда за плечо, словно хотел убедиться, что это не видение. – Куда ты пропал? Отошел – и будто в воду! Мы уж думали, все, нету у нас больше конунга! И не видно ничего!

– Ну что, конунг, ты нашел там что-нибудь? – спросил Сельви, подходя вслед за ним.

– Кое-что нашел. – Торвард кивнул. – Только еще не понял что. Посвети сюда.

При свете двух факелов он заглянул за каменную чашу.

Чутье его не обмануло – там действительно обнаружилось некое существо.

– Ва-ва-ва! – Халльмунд, сунувшийся было вслед за Торвардом, в ужасе завопил нечто нечленораздельное и отшатнулся.

Этот сильный мужчина, опытный в походах, ни разу за всю жизнь не дал повода заподозрить себя в трусости, но сейчас не справился со стихийным, глубинным ужасом, обнаружив подземного обитателя. Жутко было найти нечто шевелящееся здесь, где все дышало смертью. Но никто не засмеялся; напротив, оставшиеся у входа фьялли вздрогнули и чуть не пустились бежать, поняв по этому крику, что обнаружено нечто по-настоящему страшное.

– Торд, отойди оттуда! – Не помня себя, Халльмунд вцепился в плечо Торварда и попытался оттащить его от черного углубления. Даже сейчас для него было важнее уберечь от опасности своего конунга, чем спастись самому. – Н-не трогай это! Не надо! Уйдем скорее! Пойдем отсюда! Не трогай! Это же мертвец! Живой мертвец! Или свартальв.

Так и казалось, что сейчас существо поднимет голову и станут видны черные провалы в глазницах, оскаленные зубы, зашевелятся кости, покрытые клочьями гниющей плоти…

– А по-моему, это не мертвец. Пусти, борода. – Торвард высвободился и снова заглянул в черное углубление, светя факелом. – Сельви, глянь.

Сельви, хоть и тому было более чем не по себе, все же приблизился и вслед за Торвардом заглянул в темноту. Скрючившись, сжавшись в комок, у каменной стены сидело существо вполне живое и даже не такое уж маленькое – обычного человеческого роста. При свете огня блестело золотое шитье шелковой одежды, широкой волной рассыпались густые волосы…

– А ну иди сюда! – Торвард протянул руку и выволок подземного жителя из щели.

Тот зашипел, как разъяренная кошка, попытался вырваться, но противиться железной руке конунга фьяллей ему было явно не по силам.

– Да это же… – ахнул Сельви, первым узнав существо.

– То-то я смотрю, мы уже встречались! – Торвард присвистнул и усмехнулся.

Перед ним, крепко прижавшись спиной к стене и дрожа как лист на ветру, стояла та самая красотка, предсказательница с острова Эриу, владеющая «озарением светом», которая встретилась им по дороге в Брикренов бруг и предрекла Торварду смерть. Порядком спутанные густые волосы придавали ей диковатый вид, а глаза злобно сверлили фьяллей.

– Да это же она, конунг! – сообразил Сельви. – Та самая дочь Брикрена, за которой он присылал людей. Тейне-Де.

Девушка бросила на него сердитый взгляд, подтверждая тем самым, что он не ошибся. Едва ли она понимала язык сэвейгов, но имя отца и свое собственное имя, конечно, разобрала.

– И то верно! – согласился Торвард. – Ничего себе птичку мы поймали! Ну и гнездышко она себе свила! Что же ты наделала, тварь ты этакая! – с каким-то снисходительным презрением обратился он к самой девушке, не задумываясь, поймет ли она его. – Красным, как кровь, ты меня, стало быть, видела? Да ты знаешь, что я с тобой сделать могу за этакие предсказания?