Алан Гарнер - Совы на тарелках

— Да, сэр, конечно. — Гув пошел к выходу. — Я и не думал о таком. Мне нужно помочь моему дяде закончить одно дело… Вот и все. Доброй ночи, сэр. Доброй ночи, леди…

— Ух, — произнес Клайв, когда Гув вышел. — Эти люди меня допекут! Никогда не знаешь, на каком ты свете, никогда не услышишь прямого ответа. Непонятно, любезны они с тобой или просто издеваются.

— Копченая селедка, — сказала Элисон.

— Э-э…Что?

— Копченая селедка…

23

Он сидел, спрятавшись за колючим кустом, ожидая, когда стемнеет. Он не хотел, чтобы его даже случайно увидели с окрестных ферм, чтобы поняли, в какую сторону он направляется.

Он поел немного сыра, запил водой из ручья. Холодало. На нем было две рубашки, свитер, куртка, две пары штанов, заправленных в носки, дождевик.

И еще — горные ботинки. Хорошие ботинки. В таких легче ходить по скалам и труднее соскользнуть и упасть. Здесь, возле ручья, куда он недавно спустился, было тихо — никаких собак, никаких голосов и свиста.

До сих пор все было сравнительно легко, но теперь предстояло взбираться на гору, которая называлась Черное Пристанище, откуда срывается бурный поток; грохот его оглушал.

Было уже достаточно темно для хождения по горам. Но последние недели не шли дожди, и многочисленные ручьи и рукава обмелели или совсем высохли. Поэтому он мог сравнительно безопасно пробираться по ним, среди камней, рядом с пенной водой.

Ох эти обрывы и скалы! Лисы знали, где укрываться от преследования.

Он взбирался по узкой выемке, гладкой, отшлифованной водяными струями. По обе стороны темнели скальные глыбы — подпорки Черного Пристанища.

Он присел передохнуть на плоский камень, свесил ноги над обрывом. Отсюда был еще виден свет в окнах дома.

Уютно там, да? Но до меня вам не дотянуться! Я теперь не с вами… Все кончено…

Он еще немного поел и снова начал взбираться. Он торопился. Хотел уйти подальше. Уже показалась вершина Черного Пристанища — темная зазубрина на чуть более светлом фоне неба. Она исчезла, когда он подошел вплотную к подножью водопада. Интересно, как тут пробирались лисы? Кроме как лезть прямо на скалы, другого пути не было.

Скалы, он пригляделся, не совсем отвесные. Лисы, пожалуй, могли вскочить на них с разбега. Но он-то не лиса. Все же он попытался разбежаться и, к собственному удивлению, сумел преодолеть одним махом чуть не половину оставшегося пути — по сухому глинистому сланцу, где ботинки почти не скользили. И еще помогал себе руками… Ай да он!

Осторожно повернул голову. Поглядел вниз. Чтобы спуститься обратно, нужно теперь скользить футов двести, если не больше. Как сыр по терке. Брр, не очень-то приятно.

Чтобы удержаться, он, распластавшись вдоль скалы, что есть силы цеплялся руками за шероховатую ее поверхность и слегка перебирал ногами.

Огни продолжали светить ему из долины. Мерцая, словно звезды.

Снова он с осторожностью повернул голову. Посмотрел вверх. Водопад начинался над головой, на расстоянии не больше, чем два его роста. Но как туда добраться? За что уцепиться?

А что, собственно, так переживать? Каких-нибудь десять секунд — и ты или будешь на том уступе, или — нет. Или сумеешь удержаться, или не сумеешь. Вот и вся проблема. Подумаешь!.. Ну, давай, парень! Раз. Два. Три… Ап!..

Он оторвался от сланцевой стенки, подбросил себя к гребню водопада. Там, куда он прыгнул, не было за что цепляться, но он удержался каким-то чудом — впившись пальцами в мелкие трещины скалы.

Он стоял на самом краю, сбрасывая носком ботинка вниз мелкие камешки: хотелось узнать, сколько времени он сам летел бы с этого откоса. Потом стал кидать камни в сторону дома в долине. Туда было, если по прямой, наверно, не более мили, и казалось, камни могут достигнуть цели.

Удивительно, чего только не сделаешь — если захочешь и попытаешься… А они пускай там, как хотят… Мне-то что…

Он повернулся спиной к долине, к ее огням и побрел вверх. Идти было нетрудно. Вершина Черного Пристанища была уже рядом; здесь поток не выглядел еще таким свирепым.

Он подошел к торфяному участку, откуда недалеко до груды камней, которыми отмечено место, где несколько женщин погибли во время снежной бури. Там, он знал, начинается болото — по нему можно выйти в соседнюю долину. А оттуда уже рукой подать до главной дороги, где он поднимет руку и его подвезут до Абера, до Абери-стрита. К утру он будет в городе.

Вершина Черного Пристанища представляла из себя довольно глубокое каменистое ущелье, переходящее постепенно в плоскогорье. Здесь было светлее, чем внизу, — сохранялись остатки уходящего дня. Скалистые отроги словно удерживали их на своих выступах.

Он ступал осторожно, с камня на камень, стараясь не промочить ноги на влажных участках, но, когда один из валунов, на который он наступил, взвизгнул и подскочил, ему стало не по себе — он отпрянул и прислонился к каменной стенке, уже не думая о мокрых ботинках.

Он потревожил черного кабана. Тот вскинул к нему морду, но не смог сразу вытащить свою тушу из уютной липкой грязи, в которую погрузился. Зверь начал скользить вдоль канавы, чтобы вылезти там, где мельче, влага под ним чавкала и чмокала, морда с оскаленными клыками все время обращена к обидчику. Его пасть словно была усеяна бутылочными осколками.

Да, такой уж укусит так укусит… Оторвет кусок, будь здоров!.. Не видать тебе Абера, если клыки до тебя дотянутся…

Его рука наткнулась на что-то, не похожее на камень. Он резко повернулся. Это были корни дерева. Само дерево стояло немного дальше, над краем рва. Цепляясь за корни, он выкарабкался из углубления, спрятался за ствол, откуда продолжал следить за кабаном.

Если тот двинется вверх по канаве, то вскоре легко сможет выбраться из нее на овечью тропу и добраться до меня. Значит, нужно что-то делать, куда-то уматывать… Встреча с ним ничего хорошего не сулит.

Кабан перестал хрюкать и взвизгивать, теперь он громко принюхивался, было слышно сопенье и как хлюпала вокруг его тела вода. Зубы смутно белели в темноте.

Да, не надо рисковать понапрасну и совать голову в пасть… Нужно спасать свою шкуру…

Он взобрался на дерево, устроился в его ветвях. Что ж, здесь можно неплохо провести ночь. Только бы не сверзиться отсюда! Тогда уж неминуемая смерть, да?.. Значит, так: рассвет в четыре. В соседнюю долину он спустится к семи. На главную дорогу выйдет к десяти. Все нормально. Из Абера надо будет убраться до ее возвращения… Так и получится, даже если мать хватится его и решит заявиться в город раньше…

Он поел и начал устраиваться на ночлег на дереве. В одном из карманов дождевика он обнаружил компас и свисток на длинном шнурке. Он привязал его одним концом к толстой ветке, а другой пропустил через свой рукав и тоже завязал крепким узлом на соседнем суку. Теперь не упадет и во сне!