Александр Прозоров - Клан

– Я… твой… раб… – выдавил из себя мертвец.

– Помни об этом, – опустил руку Пустынник, и пламя свечей осело.

Маг огляделся, тряхнул рукой в сторону своей опустевшей сумки – она коротко полыхнула и осела пеплом, – после чего вышел из квартиры, захлопнув дверь. Мертвец топтался в центре пентаграммы еще минут двадцать – пока свечи окончательно не догорели, и только после этого покинул комнату, с полной невозмутимостью к всему земному пройдя сквозь стену рядом с окном. Бездыханная Роксалана осталась одна, с ужасом смотря сквозь тонкую пленку полиэтиленового пакета и сжимая в кулаке несколько вырванных из блокнота листочков в клеточку, на каждом из которых было небрежно написано: «енот».

Санкт-Петербург, улица Рубинштейна.

17 сентября 1995 года. 23:20

Алексей остановил «Тойоту» у магазина Лены, заглушил двигатель, с завистью покачал головой:

– Какая великолепная машина!

– Нет, – поправила его девушка, – какой прекрасный спектакль. Спасибо, Леша. Если бы не ты, я бы, наверное, уже никогда в жизни в театр не попала.

– Почему же так печально?

– Ну, – пожала она плечами, – сам обычно о спектаклях не думаешь. Думаешь о работе. И встречаешься с теми, кто только о ней и думает… Да… Да, я просила Алину отправить твою одежду сюда. Хотела бы пригласить тебя домой на чашечку кофе, но видишь, твой мотоцикл здесь.

– Ах да, – вспомнил Алексей о суровой прозе жизни. – Сколько с меня за костюм?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Алина счет или потом пришлет, или к тебе в одежду сунула. А ты что, хочешь забрать его прямо сейчас?

– Не знаю, – эхом отозвался Дикулин. – Вроде я его купил.

– Да, я помню, – согласилась Лена. – Только подумала, что, если ты станешь приезжать за мной на одном транспорте, а вместе мы станем отправляться на другом, было бы хорошо, чтобы у меня лежало что-то, во что тебе можно было бы переодеться. Хотя, конечно, можешь забрать его прямо сейчас.

– Нет! – моментально отреагировал Алексей. – Пусть будет!

Лена весело рассмеялась, и Леша, поняв, что настал подходящий момент, наклонился и поцеловал ее в губы. Девушка ответила – хотя и не с такой страстностью, как он надеялся.

– Мы на улице, Леша, – тихо предупредила она. – Здесь не нужно…

– А где нужно? – чуть отстранился он.

– Найдем… место… А теперь тебе нужно переодеться, пока к магазину наряд не подъехал. Сигнализацию я сниму, но в позднее время они все равно приглядывают. Не повезло.

Уже через десять минут Дикулин помахал вслед отъезжающей «Тойоте» и завел своего верного «Ижака». Все происходящее казалось ему все более и более странным. Богатая и ослепительно красивая девчонка сама добивается его внимания, покупает одежду, намекает на желательность дальнейших отношений. Неужели и вправду влюбилась? То, что это не развод на деньги, теперь стало совершенно понятно – и хорошо, что он не позволил себе подобного намека в магазине. Странно… Или, может быть, она действительно рафинированна до такой степени, что готова переплачивать из своего кармана, лишь бы кавалер не выбивался из стиля ее гардероба? Да-а, тогда с ней придется тяжело… И тем не менее, Леша совершенно не собирался отказываться от такой удачи, раз уж она сама плыла к нему в руки.

– Подарок судьбы, – пробормотал он и дал полный газ, спрыгивая с тротуара на мостовую.

Москва, Большая Академическая улица.

17 сентября 1995 года. 23:45

– Подарок судьбы, – прошептал Пустынник в самое ухо женщине, надевая ей на шею широкое бриллиантовое колье.

– Что это?! – ахнула Марина, открыв глаза и увидев свое отражение.

– Самое красивое колье из ювелирных магазинов Москвы самой прекрасной женщине этого города. – Маг сжал ее плечи, прижимая к себе. – Ты самая лучшая женщина, которая только существует на этой земле. И я невероятно счастлив, что встретил тебя, что ты согласилась стать моею. Теперь ты будешь купаться в золоте и драгоценностях, я стану носить тебя на руках, я преподнесу тебе все, что только может подарить тебе этот мир…

– Толенька, счастье мое… – Она извернулась, подняла к нему лицом, обхватила за шею. – Неужели это ты? Какой ты…

Пустынник удовлетворенно отметил, что перед ним была уже не серая мышка, которую он увидел на кухне в свой первый вечер, а настоящая женщина. Глаза смертной пылали, щеки порозовели, губы дышали жаром. Купаясь в хлещущей из своей временной жены энергии, маг наклонился, закрывая губами Марине рот, скользнул языком внутрь, ощутив встречное прикосновение ее языка, прижал женщину к себе, медленно провел ладонью ей по спине, нашел поясок, нащупал на нем узел, потянул кончик махровой ленты, распуская его. Перехватил пальцами ворот, развел и отпустил, позволяя халату соскользнуть, обнажая тяжело дышащую добычу, опять повернул лицом к зеркалу, прошептал в самое ухо:

– Ты посмотри, как это красиво…

Обнаженная женщина, на ключицах которой пускали синие отблески десятки бриллиантов, улыбнулась, закрыла глаза, откинув голову назад, отдаваясь ласкам ставшего невероятно страстным мужа. А тот целовал ее плечи, гладил бедра, осторожно касался подушечками пальцев напряженных сосков.

Пустынник, продолжая левой рукой наглаживать ее грудь, правой скользнул вниз, проник сквозь густые кудряшки, мягко нажал пальцем. Смертная застонала, несколько раз резко дернула бедрами, вцепилась ему в волосы.

– Пойдем, – попросила она.

– Я хочу видеть, – изобразил еще более тяжелое дыхание маг. – Я хочу тебя видеть, счастье мое, моя любимая. Ты так красива, ты прекрасна, как сама жизнь…

– Пойдем… – Женщина уже не просила, она умоляла.

– Мариночка моя, ненаглядная моя, желанная… – продолжал нашептывать Пустынник, ускоряя движения пальца, погруженного в горячую влажную тесноту. Он понимал, что момент энергетического импульса совсем близок и сбиваться с ритма нельзя. Еще несколько секунд – и ему останется лишь придать импульсу форму, превратить его не в бесполезно потраченную силу, а в выстрел, который потрясет всю планету. – Мое чудо, моя сказка, моя Мариночка…

– А-а-а!!! – Сладострастный экстаз смертной взорвался с мощностью, способной снести весь город – захоти кто-нибудь из магов так пошутить. Но Пустыннику было не до веселья. В его распоряжении имелось всего лишь несколько мгновений, пока он, оседлав, словно мальчишка орловского рысака, мощнейший энергопоток, не признающий времени, расстояний и границ, мог использовать его силу в своих интересах. Всего несколько мгновений – но он успел услышать чей-то вызов и ответить на него, отправив в открытые души столь ненавистный запах, взломав с помощью подаренной силы слабые перегородки чужого разума и желаний.