Евгений Эс - Седой

— Хорош, очень даже хорош, — оценил хозяин и наклонился в сторону Геора, отдавая распоряжение: — На рынок сразу не вези. Попробуй сначала продать на аукционе рабов. И только если на аукционе не возьмут, тогда отдашь на рынок. Торгуйся и меньше, чем за пять золотых не уступай. Хотя такой необычный тип может уйти и за все десять, если я что-нибудь смыслю в рабах. И в железо его, чтобы опять не убег. В железо!

Сначала Виктор не понял, что разговор идет о нем, а когда понял, то растерялся от услышанных слов. Его не убьют? От сердца отлегло, и он испытал огромное облегчение, словно камень с души свалился. А потом его охватил гнев за жестокую шутку Геора насчет жертвоприношения, в которую он поверил. Человека собирались всего лишь продать, а не убивать. Сомов нашел шутника взглядом и сузившимися глазами попытался выразить всю свою ненависть к орку. Геор же наблюдая за ним, читал его как открытую книгу и, видя все состояния человека оглушительно расхохотался. Орк тут же поделился рассказом про удачно исполненную шутку со всеми присутствующими, и теперь вокруг хохотали все орки глядя на Виктора. Некоторые надрывались от хохота, держались за животы, хлопали себя по коленям, а сам хозяин даже прослезился от безудержного смеха. Ненавижу! Стиснув зубы и клокоча от ярости человек, смотрел на хохочущие клыкастые морды орков окружающие его со всех сторон. Ненавижу! Ненавижу!!!

Словно поняв, что жертвоприношение не состоится, дождь перестал лить, и показалось солнце, слегка разгоняя ненастную погоду. Виктора посадили в одну из телег, где сразу прикрепили цепь от его оков к одной из боковых жердин и телега, не мешкая тронулась в путь. И тут Сомов увидел Ийсму, порывавшуюся подойти к нему и которую не подпускал Геор гарцующий на коне и даже замахнувшийся на нее плетью. Телега, на которой сидел Виктор, протиснулась через узкую арку ворот и медленно покатилась прочь от замка, скрипя и покачиваясь на ухабах. Сомов, не отрываясь, смотрел, как уменьшается фигурка целительницы, выбежавшей за ворота. Скованный цепями он не имел возможности даже помахать ей на прощанье. Ийсма прижимала руки к груди и что-то шептала ему вслед может быть, прощалась, а может, произносила заклинания удачи, если таковые были в этом мире, и если вообще в этом мире была удача.

Глава 8

Добрый хозяин

Город Эсгабар поразил Виктора и оказался намного больше, чем он представлял себе города орков. Дольше часа понадобилась обозу, чтобы по узким улицам добраться до рынка и всю дорогу под аккомпанемент колес грохочущих по каменным мостовым Сомов непрерывно вертел головой переполненный самыми разными впечатлениями. Город начинался убогими глинобитными хижинами, переходящими в кварталы с деревянными домами. Все строения старые серые и неухоженные, а крыши домов черные, покрытые въевшейся сажей и копотью. На окраине располагались немногочисленные промышленные предприятия и фабрики. Рабочий район был небольшой из-за явно слабо развитой промышленности, но что-то здесь все-таки производили, поскольку из труб валил черный густой дым. По улицам бродили чумазые орки, возможно рабочие этих же фабрик, прислонившись к заборам, с обреченными лицами сидели нищие в грязных лохмотьях и повсюду сновали маленькие и шустрые оборванцы, которых возницы отгоняли кнутами. Вдоль обоза проскакал Геор, блеснув стеклами гогглов на лбу и предупреждая, чтобы все следили в оба глаза, пока шантрапа чего-нибудь не стянула.

Периферия остался позади, и появились каменные и кирпичные здания, которые становились все выше и лучше. Вдоль улиц, по которым они ехали, потянулись дома и лавки с разнообразными пестрыми вывесками. Читая названия, Виктор многие из них затруднялся перевести и мог только догадываться о содержании по сопровождающим надписи рисункам. Мясные и рыбные лавки, сапожные мастерские, готовая одежда, оружейная, а в этом доме, похоже, сдавали комнаты. По пути проехали мимо ничем не примечательного магазинчика с вывеской «Магические амулеты». Судя по его невзрачному виду, магия здесь занимала далеко не первое место, и это было странно. Когда проезжали мимо пекарни Виктор испытал настоящий шок, такого запаха свежеиспеченного хлеба он давненько не слышал. Он с упоением вдыхал сладкий аромат, пока булочная не скрылась за углом и пока не почувствовал, что хлебом уже не пахнет, а вновь воняет нечистотами.

Навстречу попадались всевозможные торговцы. Одни куда-то катили свои тележки с товарами, а другие, уже выбрав подходящее место, бойко вели торговлю громкими зазывающими голосами. Чем ближе к центру города, тем больше разнообразного люда было на улицах, кто пешком, кто верхом, некоторые на извозчиках. Больше всего Виктора привело в изумление то, что среди горожан были не только орки, но и обычные люди и их было много. Не так много как орков, но все же предостаточно, а главное эти люди беспрепятственно перемещались по городу и, судя по всему, были свободными жителями. Это было неожиданно и совершенно непонятно. По одежде горожан, что орков, что людей можно было сразу определить их положение в обществе. Из толпы резко выделялись знатные орки. Они облачались преимущественно в кожаные одежды с многочисленными ремнями, поясами и блестящими медными пряжками и застежками. Обязательным аксессуаром являлись амулеты на груди, меч на боку и гогглы, чаще всего сдвинутые на лоб. Такие господа шли ледоколом свозь уличную толпу и прохожие почтительно расступались. Но чаще знатные орки перемещались верхом на лошадях, вращая головой, словно башней танка и целясь в окружающих окулярами гогглов. Поймав такой взгляд проезжающего мимо орка, Виктор испытал неприятное ощущение, словно его взял на прицел снайпер.

Но город поразил Сомова еще и отвратительным запахом, а точнее даже нестерпимой вонью, которой здесь пропиталось все вокруг. Вонь от желто-зеленого конского навоза, размазанного по мостовым, характерный канализационный смрад от сточных канав вдоль улиц, зловоние от куч мусора и грязи, наваленных, где попало и миазмы от помоев выплескиваемых иногда прямо из окон. На все это накладывался запах дыма и гари из низких фабричных труб, который оседал на город, а не уносился ветром. По сравнению с городом сельский замок Ихара, просто благоухал.

У входа на рынок творилось настоящее столпотворение, и стоял неимоверный гвалт. Здесь Сомова отстегнули от телеги, и дальше обоз двинулся уже без него. Геор привязал один конец веревки к цепям человека, а другой к седлу своей лошади и они двинулся в другом направлении, вниз по улице, имевшей явный уклон. Приходилось семенить за лошадью орка изо всех сил, бренча цепями, часто спотыкаясь и падая.