Вечное Царствие - Грэнди С
Меч с собой Марья не брала, поэтому стала обороняться только с помощью лука, богатырше приходилось держаться от нечисти на расстоянии. Хотя стреляла она быстро и метко, поэтому быстро расчищала полчища тварей вокруг себя.
На Вано чудища внимания не обращали — он был одним из них и совсем не пах сказочной силой. Гоблин пользовался этим и стрелял, не меняя места, даже если нечестивые подходили к нему вплотную. Он старался помогать Снеже, за что та ему была безумно благодарна…
… потому что сама Снежа не справлялась. Со всех щелей лезли трупаки и хватали ее за ноги. А у нее не было уже никаких сил сопротивляться. Охота выжала последние соки. Но если от трупаков можно было отбиться тупыми пинками, то с анчутками настоящая беда: ловкие, проворные, они накидывались на Снежу и висли на руках, ногах, шее.
И, наверное, она могла бы с ними справиться: покрыть кожу льдом и запустить сосульки прямо в сердца нечестивых. Но не зря ее предупреждала Марья о внешнем виде этих тварей. Анчутки заглядывали Снеже в глаза: у них были припухлые щечки и курносые носики, как обычно у детишек. Снежа, может, и холодновата душой, да только в сердце ее было недостаточно жестокости. Рука физически не могла подняться на ребенка. А в это время тот самый ребенок откусывал от ее ноги кусок. Снегурочка истошно закричала.
— Дура! — воскликнула Марья. — Отбивайся! Или сдохнешь!
Отправленная Марьей стрела попала ровно меж глаз анчутки, который приготовился вновь впиться в плоть Снежи. Она прикрыла глаза. «Выжить», — пульсировало в висках. Ей нельзя забывать завет дедушки. Самое дорогое, что у нее было.
Снежа на мгновение почувствовала запах свежескошенной травы. А перед глазами появился дедушка: он прикусил длинную соломинку и мечтательно смотрел в небо. И казалось, что ничего на свете не может нарушить его внутренней идиллии.
— Жизнь, внученька, единственная ценность. Большего человеку не дано. Пусть он навесит сотни финтифлюшек. Пред лицом смерти все мы встанем голыми. Живи, внученька, вгрызайся в жизнь зубами.
Было ли это воспоминание правдой или разум Снежи сам собой нашел оправдание сомнительным поступкам — так и осталось загадкой для нее. Но теперь она была полна решимости: заострила ногти льдом и вонзила пальцы в того анчутку, что успел откусить часть ее ноги. Снежа вырвала ему сердце и выбросила подальше. Нечестивый ничего не успел сделать. Едва добравшись до желаемой силы: он тут же потерял свою жизнь.
После Снежа заморозила саму себя полностью, превратившись в ледяную фигуру. Она уже поняла, что холод ее не берет, а для остальных он губителен. Все, вцепившиеся в нее анчутки, мертвые от резкого переохлаждения попадали на землю. Трупаки же, кто успел, убежали прочь. Другие — поскользнулись расшибли голову. Внутри себя Снежа ощущала невероятное могущество, словно сейчас же могла вознестись над Вечным Царствием и заморозить целый мир.
— Ну вот эт дело! — Марья одобрительно кивнула. — Теперь уж можно закончить, — она бросила лук, схватила одного из анчуток и пульнула его в самую гущу чудищ. Тех моментально отбросило метров на триста. В основном, все нечестивые погибли на месте.
— Ниче се, — присвистнул Вано, — так а че ты ждала-то!
— Пока Снегурка в себя придет. У тя огромная сказочная сила. Пусть ты ее пока не осознаешь, но она твоя.
Снежа растаяла и взглянула на свои руки: бледные длинные пальцы не казались ей наполненными силой, хотя она и чувствовала, как мороз бежит по всему телу, стремясь вырваться наружу и ударить во врагов.
— А врагов все еще много, — Вано указал на вновь приближающихся нечестивых. — Мы так и правда до ночи буим драться. Даж с вашей силой.
— Ниче, — Марья взглянула в даль. — Вона парни идут, с ними ща быстро раскидаем.
Снежа посмотрела в ту же сторону. Добрыня, Алеша и Илья со всех ног неслись в их сторону. Стремительные и грозные, словно надвигающаяся буря, они сверкали мечами и кольчугами. Первым добрался Илья. Одним взмахом оружия он положил сразу десяток чудищ. Рука его двигалась так легко, будто бы меч ничего не весил, хотя Снежа, скорее всего, и поднять-то его не смогла бы. Добрыня с Алешей нагнали друга и также расправились с многими нечестивыми всего за один удар. Оставалось только смотреть на них, открыв рот. Три богатыря выглядели на славу.
— Опять Илья меня победил, — Алеша добил последнего нечестивого и разочарованно опустил голову.
— Скок раз говорить, мы не соревнуемся, — Илья пнул мертвого трупака, и тот рассыпался.
— Хорошо, что с вами все в порядке, — Добрыня обратился к Марье и Снеже. — Долго вас не было, мы заволновались, вот и пошли за вами. А там нечисть учуяли. Целая армия. Че-т в последнее время они толпами ходють, толпами возрождаются. Не к добру.
— Всех покрамсаем, — отрезал Илья. — А это че? Все? — богатырь указал на тушу фенека, который висел на ремне у Вано.
— Ну че добыли… — он смущенно почесал подбородок.
— Дай лук, — попросил Илья, Вано бросил ему оружие. Богатырь огляделся, прищурился и тут же выстрелил. — Готово. Пойдемте в сторону землянки. Там по пути будет сайгак.
— Это шутка… — удивилась Снежа.
— У Ильи нашего глаз-алмаз. Хорошо вдалеке видит, — похвалила богатыря Марья. — Лучше орла. Ну! Двигаем.
Но только Снежа сделала шаг, как тут же упала. Несколько нечестивых все же пожрали ее, хотя съеденной сказочной силы им все-таки не хватило, чтобы справиться с богатырями.
— Хватайся, — Добрыня присел на корточки и подставил Снеже спину.
— Я…
— Да не геройствуй. Хвать ужо. Побудь просто девочкой.
Снежа потянула руки к богатырю и резко оказалась в воздухе. Она испугалась и взвизгнула. Но это всего лишь Илья подхватил ее на руки.
— Че орешь, дура, — огрызнулся богатырь. — Добрынь, и ты дурак че ли. Забыл, что спина у тебя больная? Небось после битвы так ваще туго. Давай я эту калеку понесу. С меня не убудет.
Очень хотелось огрызнуться в ответ и надавать лещей этому неучтивому Илье. Но только оказавшись в сильных и надежных руках… в безопасности — Снежа отключилась.
Глава 18. Василиса
— Я ставлю на две черные! — кричал леший в синем колпаке.
— У тя и мелких-то нет, а крупные никогда не водились, — посмеивались другие нечестивые, сидящие за столом.
— Если продую, любое желание исполню! — не унимался нищий.
— Ни сисек у тя, ни письки нормальной. Чем ты полезен то бушь? — продолжали подхихикивать остальные.
— Царевна! Ну, подсоби! Я точно знаю, будет две черные!
Василиса сидела
