Стратегия одиночки. Книга пятая (СИ) - Зайцев Александр А.

Присаживаясь тогда на скамью и спокойно укладывая копьё на колени, я был полностью уверен в своём превосходстве. Меня сейчас занимал несколько иной вопрос. Не то, кто бы из нас победил, а убил бы я его или всё же сумел себя остановить? И… На это у меня не было ответа. Нет, сейчас, поостыв и уняв эмоции, я бы, скорее всего, просто обезоружил и, избив, оставил его всё же в живых. Но как бы поступил в моменте и правда не знаю. Та боль в глазах словно молила о гибели, и, возможно, я бы пошёл на поводу у этого страдания и вполне мог убить. Сожалел бы я о подобном? Я знаю ответ и этот ответ мне не нравится, потому как он звучит «не сожалел». А это значит, что Айн меняет меня и меняет бесповоротно. Тот я, каким был на Земле, и, каким являюсь сейчас, даже без нагрузки в виде «памяти будущего», уже совсем разные люди.

Тяжёлые мысли развеяла встреча на тракте. Неспешным бегом я нагнал повозку, полную сена, и расспросил старого крестьянина, узнав, что совсем недалеко, километрах в десяти по дороге, находится большая деревня с приличным по местным меркам постоялым двором. Немного ускорившись, чтобы достигнуть деревни задолго до заката, я побежал вперёд. По пути встретил неспешно бредущего барда. Тот явно никуда не спешил, шёл спокойно и размеренно, иногда прикладываясь к фляге, в которой, судя по разносившемуся во все стороны запаху, находилась какая-то низкопробная бормотуха.

С одной стороны, нет никого лучше бардов, чтобы расспросить о свежих новостях и байках. С другой же, эта публика настолько прилипчива, словно каждый из них встречался с Ларинделем и теперь безбожно пытается своим поведением косплеить эльфа. Когда мы поравнялись, бард мазнул по мне взглядом, и его глаза жадно блеснули. Всё верно, не каждый день встретишь человека, который бежит куда-то в столь экстравагантном наряде, как поддоспешник, украшенный задницами с крылышками на пердячем ходу. Чтобы избежать разговора, а скорее любопытствующего допроса со стороны певца, я втопил что было сил, оставив барда стоящим с открытым ртом. Своего вопроса он задать так и не успел, что и к лучшему. Это мне ещё повезло, что он был Бронзой, потому как бард Драгоценных Ступеней вполне мог меня догнать ради удовлетворения своего любопытства.

Н-да, с моим поддоспешником определённо нужно что-то делать! Может просто закрасить эти жопы? Облить обильно яркой краской и просто потом высушить? Впрочем, можно было обойтись и другими методами. Например, сделать пончо из обрывка ткани. Эта идея мне показалась довольно хорошей. Потому как если это пончо сделать немного подлиннее и что-то на нём нарисовать, то получится, можно сказать, классическая котта, наподобие той, что была наброшена поверх кольчуги молодого мстителя. Вообще, кстати, мысль здравая. Даже представил себе рисунок на этой котте. Парящий в небесах белый ворон, бросающий из своих лап вниз копьё. Свою «прошлую» ошибку с чёрным вороном я повторять не собирался. А лучше ворона сделать не белым, а в цвете благородной и мудрой седины. Ну и надпись на уровне чуть ниже левой ключицы идущая вниз, мой девиз, по слову на строку: «Пришёл. Увидел. Победил.» Если рисунок сделает хороший мастер, то должно получиться вполне достойно и красиво. Нужно только ткань подобрать по цвету подходящую, так, чтобы дорожная пыль не портила и саму котту и рисунок на ней. Думаю, седой ворон будет хорошо смотреться на фоне густого грязно-синего цвета грозовых облаков. Даже символично во многом получится.

На полной скорости за считанные минуты «пролетел» расстояние до указанной крестьянином деревни под названием Мукомолье. Поселение, расположившиеся в низине между двух высоких холмов, на берегу небольшого почти идеально круглого озерца, было по меркам Айна далеко не маленьким, больше двух сотен домов точно. Причём, судя по всему, деревня была довольно зажиточна, домики все ладные и опрятные, хотя и не очень большие. А своё название она получила, видимо, из-за двух больших ветряных мельниц, стоящих на обоих холмах и возвышающихся над поселением, словно крылатые сторожевые башни.

Постоялый двор, о котором говорил крестьянин, везущий сено, тоже был довольно обширным и способным вместить минимум два, а то и три больших каравана. Но сейчас на площадке перед ним не было видно ни лошадей, ни повозок. Скорее всего, сегодня ни один караван здесь не остановился. Что для меня было плюсом, так как хотелось провести ночь на мягкой кровати и с комфортом, а раз ажиотажа посетителей нет, то можно будет взять самую лучшую комнату и заодно принять ванну. Точнее не ванну, а бочку с водой, но это для меня сейчас была незначительная разница. Помыться и смыть пыль после раскопок в разрушенном городе было совершенно точно не лишним, а то я чувствовал, как начинаю чесаться под одеждой.

Чтобы не эпатировать местных жителей, перед тем, как войти в деревню, снял гамбезон и упаковал его в наплечную сумку, оставшись в одной рубахе и походных брюках. Благо погода стояла тёплая, а лёгкий северный ветерок добавлял свежести.

Постоялый двор как ему и полагается, стоял у самой дороги, чтобы караванам было удобно в нём останавливаться. И первыми, кого я увидел, это небольшая стайка детей от трёх до десяти лет, которых метлой гонял по площадке перед гостиницей лысеющий старик, явно недовольный детскими проделками. Заметив меня, сорванцы тут же притихли и дружно спрятались за большую поленницу дров. Старик же, заметив мой Цеховой Знак Булатного Ранга, поклонился в пояс и призывно помахал рукой, словно приглашая зайти и снять комнату. Что я и сделал.

В большом зале сразу за входной дверью постоялого двора стояла ровно дюжина массивных деревянных столов, за которыми без труда расположились бы человек сорок. Но сейчас все эти столики были пусты. Единственным человеком в зале оказалась дородная женщина средних лет, сидевшая на высоком стуле и что-то вышивающая. Причём, как я успел разглядеть, в этом деле она была настоящей мастерицей, узор из вьющих гнездо аистов у неё получался не хуже рисованного. А ещё эта женщина во время работы помогала себе магией Иллюзии, а также использовала как минимум Ауру Ускорения, отчего руки летали над полотном, словно челнок швейного станка, и рисунок рос буквально на глазах. Пока я шёл к стойке, женщина успела прошить не меньше трёх линий и, завершив на вышивке крыло аиста, подняла на меня взгляд.

После того как она поздоровалась, представился и попросил самую лучшую из комнат, а также нагреть бочку воды и приготовить плотный ужин. Видимо из-за того, что сегодня день был беден на постояльцев, цены на услуги оказались почти в два раза ниже, чем я рассчитывал. Не то что мне было жаль лишней серебряной монетки, но даже столь малая экономия немного радовала. Женщина у стойки, представившаяся как Валена, оказалась отставной проходчицей Стальной Ступени, которая пять лет как отошла от основной работы и открыла эту гостиницу. Мы с ней мило поболтали, пока молодая служка, которой не было и четырнадцати, готовила мою комнату.

— Уважаемая, а не подскажете, есть ли у вас в поселении деревянных дел мастер? — Поинтересовался я, отпивая из глиняной кружки, которую предложила мне хозяйка, пока жду комнату, прохладный морс.

— Есть такой. — Кивнула Валена и, встав со стула, показала на стену за своей спиной, украшенную красивыми резными деревянными барельефами. — Мастер Солкар, ему уже седьмой десяток пошёл, но руки по-прежнему тверды и точны. Живёт недалеко, в трёх домах отсюда, могу за ним послать если надо.

— Спасибо, но я сам дойду и скажу, что от вас, если вы не против.

— Конечно, не против, — улыбнулась полная женщина, — может вам ещё что-то нужно?

— Да. — Не стал отпираться я. — Мне нужно купить плотной ткани на новую котту и нанести на неё рисунок. Впрочем, рисунок может и подождать, так как художника я найду в ближайшем городе, а вот ткань хотелось бы купить заранее.

— Ткань? — Оживилась Валена. — На котту? Пойдемте со мной!

Женщина отвела меня в гостиничную подсобку, в которой, к моему удивлению, оказался огромный выбор различных тканей. Причём тому ассортименту, который был разложен на полках вдоль стен, позавидовала бы и лавка тётушки Зиань!