Холодное пламя: Гори! - Сергей Викторович Вишневский

— Моя судьба слишком извилиста, чтобы верить в последовательность ее действий, — произнес Кон, с вызовом смотря на торговца.

Низкорослый старичок усмехнулся, довольно покивал и протянул ему руку.

— Рад, что ты выбрался от этого южанина. За него многие плохо говорят.

— Зря. За мертвых либо хорошо, либо никак, — произнес Кон и пожал протянутую руку.

Торговец нахмурился, заметив руну на руке северянина.

— Только не говори, что снова в кабалу попал, — расстроено произнес он, указав на руку собеседника. — Мне бы твоя помощь не помешала. Как тебя повязали, так тут бесноваться все начали, и рынок по-новой делить.

— Я не в своей воле, — произнес Кон и поднял рубаху.

Под ней, на груди, красовалась большая черная многосоставная печать с большим глазом по центру.

— Что это такое? — спросил торгаш и наклонился, чтобы получше рассмотреть. В этот момент глаз моргнул, и толстячок шарахнулся от воина.

— Метка. От твари темной с перевала Укто, — произнес северянин. — Я у него в слугах.

— Слугах, — растерянно повторил торгаш. — А как ты к нему попал-то?

— Этой твари люди нужны. Она восстановить заставу древнюю на перевале хочет. За этим и напал он на корабль южанина.

— Вот как, — взволнованно произнес знакомый. — А сюда оно тебя зачем отправило?

— За товарами, — ответил Кон и протянул список торговцу. — За всë уплата золотом.

— Золотом, говоришь? — тут же навострил уши торгаш и, схватив список, принялся читать. — Зачем ему столько инструмента?

— Я же говорю — заставу восстанавливает.

— Тут на три сотни рук, — хмуро произнес торговец. — У меня, конечно, кое-что найдется, но ты тоже должен понимать, что никто столько стального инструмента не держит.

— Ты, Сул, мне дай то, что есть. Остальное сам искать буду. — произнес северянин.

— Ладно, — кивнул торговец. — Эй! Жак!

Из подсобки выбежал молодой парнишка.

— Держи список. Собери по нему все, что у нас есть, — вручил он помощнику бумагу. — А ты, пойдем со мной.

Сул провел его в другую дверь, ведущую в небольшую столовую.

— Садись и рассказывай. Что за тварь. Сильно опасна? Что она задумала?

— Тварь, что живет на перевале... Она очень опасна.

— Не опаснее вождя, — хмыкнул торгаш и взял бутылку из мутного стекла.

— Опаснее, — покачал головой Кон. — Еще как опаснее.

Торгаш взял две рюмки. Одну он поставил перед собой, вторую перед воином. Налив их до краев, он произнес:

— Ладно, не наводи тьмы. Тварь темная столетиями на этом перевале сидит. Она к нам не лезет, а вот вождь может вскинуть боевой молот, и весь товар уже не твой, а во благо большого похода. Поэтому тварь мне не так страшна, как новый поход.

— У твари ученик появился. Малец, огнем владеет. Тварь столетия плевала на заставу, а тут восстанавливать ее принялась, — спокойно произнес Кон и опрокинул в себя рюмку. — Кого боятся надо — это еще подумать хорошенько требуется.

— А малец как? Сильный?

— Наложницы болтали, что с одного удара защиту проломил, — ответил Кон.

— Хреновые у него наложницы, если болтают, — хмыкнул Сул.

— Хреновые или нет, но так, как раньше, на перевале не будет, — произнес северянин.

— К чему ведешь? — спросил торгаш и взял бутылку, чтобы налить еще по одной рюмке.

Кон взглянул на торговца и перевернул свою рюмку.

— Ты не рад меня видеть? — удивленно спросил тот.

— Нет, — северянин обнажил короткий меч, выданный Русом и положил его на стол. — Вождь знал, где я был; знал, что я приду в бухту Невесты.

— Ты чего? — нахмурился Сул. — На меня думаешь?

— Ты хороший торговец, — вздохнул северянин. — Ты настоящий торговец, который никогда не упустит своей выгоды. Отец не зря меня учил. Я не просто так ходил с кораблями имперских торгашей. Я научился торговать, а это значит...

— Что? — недовольно спросил толстяк.

— Что я смог выторговать имя предателя, — пожал плечами Кон. — Теперь ты торгуйся.

Торгаш скосил взгляд на рукоять меча и спросил:

— Чего хочешь?

Кон молча поднял брови вверх, словно удивился, и произнес:

— Я хочу? Даже не знаю... Дай подумать... — тут он взял меч и сделал вид, что придумал: — O! Я за последние три месяца, что в кандалах просидел, очень хотел увидеть... Твои потроха.

— Не дури.

— Я продал свое право в этих землях находиться за имя предателя. Теперь давай ты предлагай цену за свою жизнь.

— Я товары тебе за так