Тень ищет своё место (СИ) - Чоргорр Татьяна

А могла бы не спешить: Стурши её не дождался. Она послала зов Тени, потом — Нимрину, и упёрлась в пустоту. Не холод смерти, не повод ужасаться! А от Тени — должен быть, наверное, холодок? Жаль, не сообразила раньше проверить… Ещё несколько попыток, столь же безуспешных. И ощущение, что глухая тишина, пустота — тоже из-за места, куда ушли Нимрин и Стурши, что именно оно закрыто наглухо.

«Мудрый Латира, куда ты отправил моего Нимрина? Ты сам-то знаешь, старый?»

«Туда, где не справится никто, кроме него. А что, малая?»

Вильяра пожаловалась.

«Оба не отзываются на безмолвную речь? А как же твоя особая связь с Нимирином? Если с ним случится что-то дурное, ты почувствуешь первой.»

«Старый, я не хочу изнывать от безвестности и ждать, пока с ним что-то случится!»

«Не хочешь изнывать, поднимайся в Залу Совета. Тут у нас веселье: будем голосовать за временное послабление в законе.»

«Какое?»

«Мудрые, совершившие запретный обряд на собственной крови, не подлежат изгнанию. До следующего беззакония или известий о прошлом, более существенном.»

«И много у нас таких?»

«Тридцать девять признались в солнечном поклонении Наритьяре Среднему. Ещё шестерых Наритьяра Старший подучил призвать камни-алтари в Домах Теней. Не считая Скундары, у которого получилось. Который пошёл до самого конца и погиб от руки им же сотворённой Тени.»

«Скундара был Повелителем Теней? Это ничтожество?»

«Увы, был. Мы с Альдирой не раскусили дурня вовремя.»

«Старый, но как же тогда… Если Скундара погиб… Альдира говорил, после смерти Повелителя тени слабеют и со временем развоплощаются. А Стурши вы совсем-совсем зачаровали, я видела. А потом, вдруг, он вернулся почти живой. Значит, кто-то ещё стал Повелителем и возродил Тень?»

«Да, малая, у Теней всегда есть Повелитель, даже когда его нету. Поэтому они не развоплощаются так, как должны. Я надеюсь, твой Иули, наконец, развяжет этот узел.»

Вильяра всё сильнее беспокоилась и злилась:

«Прости, о мудрый Латира, я не понимаю твоих речей. Ты мог бы выражаться яснее? Ты распорядился моим воином, а я отвечаю за него!»

«А главное, Нимрин — твой близнец по духу. Я понимаю твою тревогу, малая. Но ты — Вильяра мудрая. Ты служишь своему клану и всем охотникам Голкья, не щадя жизни. Да и Нимрин — не только твой воин, он здесь единственный на ногах, в силе и разуме из клана Иули. Он ведь показал нам своего сородича в плену у Камня-алтаря, ты видела. Жди! Терпи! Надейся на лучшее.»

Без сомнения, лучшее для двоих чужаков — вернуться домой, исцелив все раны духа и тела. Так думала Вильяра — и всё равно ярилась, до сжатых кулаков и стиснутых зубов. Пора, пора ей петь песнь разделения! Но прежде нужно как-то исполнить обещанное Нимрину и дождаться его оттуда, где он сейчас. И что ещё со вторым Иули, Онгой? Почему Стурши ушёл, не забрав то, за чем приходил?

«Малая, ты далеко? Поторопись, а то мудрый Нельмара уже раздаёт камушки для голосования.»

«Уже близко.»

«Ты примешь совет учителя?»

«Да, хотя я очень зла на тебя, старый. Вообще, зла! Могу послушать и сделать наоборот… Но я внимаю тебе, о мудрый Латира.»

«Положи в кувшин белый камень.»

«За послабление в законе?»

«Да. Не стоит изгонять оступившихся и доводить тех, кто им сочувствует, до раскола Совета.»

«Я услышала и поняла тебя, о мудрый Латира.»

Вильяра ещё раз послала зов Нимрину: снова безответно. Спела самой себе песнь умиротворения, лишь после этого шагнула из коридора в большую Залу.

Протолкнулась мимо осквернившихся, не допущенных до голосования. По обычаю, они собрались кучкой у дверей, солнечные вместе с затенёнными, уже не разбирая оттенков аур.

На возвышении стоял Нельмара: пока Вильяра отдыхала в иглу под боком у своего воина, хранитель знаний вернулся, а вот Наритьяры Младшего по-прежнему не было видно. За правым плечом Нельмары возвышался мощный Альдира, из-за левого — хитро выглядывал Латира. Мимо троих мудрых ручейком текла череда братьев и сестёр по служению. Останавливаясь напротив Нельмары, каждый получал из рук в руки три небольшие гальки-окатыша: белую, серую и чёрную, чтобы одну из них опустить в стоящий тут же узкогорлый кувшин, а две другие сбросить в мешок. Белая галька — «за», чёрная — «против», серая — «я не берусь за это отвечать». Когда подошла очередь Вильяры, в самом-самом хвосте, Нельмара вручил ей камушки и сипло уточнил, слышала ли она, за что голосуем? Не дожидаясь ответа, проскрипел, за что. Знахаркина дочь отметила, какой он бледный и замученный: брови нависли на глаза, щёки оплыли вниз, и даже кончики ушей опустились. Альдира с Латирой тоже устали, но глядели бодрее. Старый подмигнул — Вильяра подмигнула в ответ и открыто опустила в кувшин белую гальку. Обычай предписывает скрывать свой выбор, но раз она голосует последней, то уже ни на кого не влияет. А что на неё взъярятся опустившие чёрную, Вильяра подумала потом и мысленно плюнула.

Наконец, гальки вытряхнули из кувшина и старательно пересчитали. Двести восемьдесят шесть голосов, из них пятьдесят четыре мудрых не пожелали отвечать. Сто девятнадцать опустили белую гальку, за послабление закона. Сто тринадцать — чёрную, против. Перевес в шесть голосов — очень мало! Но по сдержанной улыбке Альдиры, по блеску глаз Латиры было видно: они довольны. Нельмара только вздыхал и устало переминался с ноги на ногу, наблюдая, как разбредаются по своим местам, от входа, обладатели слишком солнечных и слишком затенённых аур.

Сорока пяти кланам не придётся выбирать новых хранителей, а старейшим — учить их. Однако мудрые запомнили, кто дал слабину. Великие песни всех уровняли и объединили, а нынешний день — снова разделил. Даже не искушённая во внутренних делах Совета Вильяра понимала: это не к добру. А ещё ей горько и странно было видеть среди не оступившихся знакомые лица. И ладно бы, молодёжь, Наритьярины ученики! Но кто бы мог подумать, что один из её соседей, Ашмира, метил в Повелители Теней? Ладно, хоть не Стира…

Хранитель знаний прокашлялся и возвестил:

— Слушайте меня, о мудрые! Теперь, когда мы решили, кто в Совете, нас ждёт ещё одно неотложное: выбор нового Голкиры. По праву временного главы Совета, а отпускаю вас на сутки, чтобы вы подумали, обсудили меж собой достойнейших, уладили срочные дела кланов, немного отдохнули. Желает ли кто сказать или спросить нечто, прежде чем мы разойдёмся?

— Хранитель, куда ты всё-таки дел Наритьяру Младшего? Почему он до сих пор не отвечает на безмолвную речь? — спросил Ркайра, старейший из не голосовавших, заступивших на солнечную сторону.

Нельмара ответил:

— Я уже сказал, нас растащили в разные стороны одичалые от крови круги. Надеюсь, когда Совет соберётся вновь, мой временный ученик вернётся. Мы послушаем, где он так надолго застрял… Желает ли кто-то ещё сказать или спросить?

Невнятный гул сошёл за молчание, Нельмара назвал точное время следующего сбора и тяжело опустился на помост. Альдира с Латирой присели рядом, наблюдая, как мудрые расходятся из Залы: кто — ногами, кто — сразу на изнанку сна. По отрешённым лицам большинства мудрых было ясно: они с головой погружены в безмолвное обсуждение итогов Совета.

Вильяра не стала исключением: «Мудрый Латира, ты доволен?»

«Да, малая. Даже тем, что ты сдуру показала свой выбор. Подойди, поговорим вслух.»

Вильяра протолкнулась сквозь редеющую толпу в середину Залы, поклонилась всё ещё главе мудрых — Нельмаре. Тот устало кивнул, не открывая глаз. Латира тоже скользнул по Вильяре отсутствующим взглядом, а вот Альдира внезапно попытался взять в оборот. Схватил за руки, уставился в глаза и обрушил град обескураживающе бессмысленных вопросов. Тут же, под шумок, попытался придавить её волю… Колдунья вырвалась: мгновенным, слитным движением тела и духа. Вздохнула поглубже, собирая в упряжку злые слова — Альдира хлопнул её по спине и расхохотался:

— Молодец, сестрёнка! Вот теперь верю, что Великий Безымянный обломал об тебя зубы. Даже у своего поганого учителя ты взяла самое нужное. А чего он не дал — Латира доучит.