Пока бьется мое сердце (СИ) - Закалюжная Людмила
— Я дарю его тебе. Сегодня же отправлю слуг, чтобы они навели здесь порядок.
— Спасибо.
Рядом с ним появляется, обратившийся и что-то тихо рассказывает ему. Тадеуш звереет на глазах. Бросает на меня взгляд и исчезает, оставляя одну. Выхожу из храма, никого не встречая. Где все слуги? Иду во двор замка и спрашиваю у одного из вампиров.
— Где принц?
Обратившийся молча показывает на страшное здание, там вижу несколько охранников и всех слуг. Они с опущенными головами стоят полукругом. Что там происходит? Я не пойму.
— Всем поднять головы и смотреть! — слышу приказ Тадеуша. Раздается звук удара хлыста и девичий крик боли. В память снова врезаются мои пытки. Я делаю шаг назад, как принц замечает меня. Приказывает слугам расступиться и передо мной открывается картина.
Обнаженная девушка привязана к столбу и один из вампиров, наносит ей удары хлыстом. Прикрываю рот рукой, чтобы сдержать свой крик ужаса. Нет, нет. Закрываю глаза и слышу рядом голос Тадеуша.
— Ее увидели за пределами замка, она разговаривала с вороном. Рассказывала о тебе.
Открываю глаза, по щекам бегут слезы.
— Прошу, не мучай ее. Лучше просто убей, но не мучай.
— Нет, это только начало. Не хочешь смотреть, тогда уйди, — рявкает на меня принц.
Разворачиваюсь и бегу в свою комнату. Яркими вспышками мелькают воспоминания моих мучений. Начинается истерика, я зажимаю свои уши и кричу, захлебываясь слезами.
Несколько часов спустя Тадеуш перемещается ко мне. Моя голова раскалывается от боли. Он обнимает меня и приказывает успокоиться.
— Мари, я должен был ее наказать, чтобы неповадно было другим. Эта служанка предала меня. Рассказала все моему брату. Теперь вопрос времени, когда узнает отец, — он начинает гладить мою спину.
— Почему, девушка это сделала? — тихо спрашиваю. — Она ведь знает, что будет наказание.
— Знает. Но Эрвин соблазнил ее и пообещал сделать своей королевой, — его рука поднимается, обхватывая мой затылок. Тадеуш завладевает моими губами, и я не знаю, сама или вампир приказал мне, ответить на его поцелуй. А потом я проваливаюсь во тьму и прихожу в себя от того, что меня трясут за плечо. Это Кэт.
— Госпожа, госпожа. Мне велено Вас разбудить и отвести в храм советниц.
— Почему, что случилось?
— Господин приказал. Дал нам ключ, чтобы мы там спрятались. Все уже в храме.
— Кто? — в голове туман, толком не пойму о чем говорит служанка.
— Давайте, госпожа. Надо торопиться, чтобы успеть спрятаться.
Раздается ужасный рев и стены содрогаются от чьих-то ударов. От этих криков, мне кажется, у меня волосы зашевелились на голове.
— Что происходит, Кэт? — тихо спрашиваю я, служанка прижалась ко мне.
— Это господин и его брат… они дерутся.
От еще одного рыка, мы вздрагиваем. Забиваемся в угол спальни, подальше от входа. Сильный удар разносит дверь в щепки, за ней страшное чудовище. Рост, примерно, метра три. Белая кожа, красные глаза, огромные клыки. Тело, сплошь одни мускулы. Оно напоминает мне кого-то. Не могу понять только кого. Сзади появляется такое же чудовище, нападает на первого и они исчезают.
— Кто это?
— Вампиры! Тот, что сломал дверь, Эдвин. Господин защищает Вас. Госпожа, это их настоящий облик.
— Что нам делать, Кэт? — меня трясет от ужаса.
— Бежать, госпожа!
Я вспоминаю о черной книжечке и, черт побери, не могу вспомнить, где ее оставила. В своей комнате или в библиотеке. Замок снова содрогается от страшных ударов. Мы осторожно выглядываем из спальни в коридор, как в окно буквально врезается Эдвин. Осколки разлетаются по всей комнате. Я и Кэт бежим по коридору. Брат Тадеуша преграждает нам путь. Его огромная рука с черными когтями, легко охватывает мой стан. Я слышу хруст своих костей. Где же Тадеуш? Он появляется и с рычанием бросается на Эдвина, ломая ему руку. Перемещая его. Я падаю на пол.
— Госпожа! Госпожа!
— Беги, прячься Кэт. Меня нельзя убить, а вот ты можешь погибнуть.
— Я не оставлю вас!
Регенерация костей болезненна. И как только излечиваюсь. Мы с Кэт несемся по лестнице вниз, чтобы спрятаться в храме. Останавливаться нельзя. Кто знает, появится Эдвин за спиной или впереди. «Уф». Облегченно вздыхаю. Успели. Двери в храме крепкие, но спасут ли они от чистокровного вампира? В храме полно слуг. Женщины прижимаются к мужчинам. Те же, храбрятся. Но я вижу, как их аура переполнена страхом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Мы все прислушиваемся, тишина.
— Может попробовать выйти и посмотреть, — предлагаю я.
— Нет, господин сказал, что придет за нами.
Ждем. Неизвестность и ожидание. Это то, чего я не люблю. Сколько прошло времени? Больше четырех часов. Кто-то лег спать, кто-то думает о чем-то. Но большинство смотрит на меня. Но мне нечего им сказать.
— Кэт, а что с девушкой, которую привязали к столбу?
— Она все рассказала господину, и ее отвязали. Позволили вылечить. Я Вам говорю, принц стал добрее. Мне рассказывали его воины. Однажды, изменника пытали два дня. Ему не давали умирать и постоянно мучили.
— Зачем девушка пошла на это? Неужели она не понимала, чем дело кончится?
Кэт пожимает плечами.
— Кто ее знает? Мы все хотим лучшего. Возможно, умом она понимала, что Эдвин никогда не сделает ее своей королевой. Но ее сердце соскучилось по любви и ласке.
— Где она сейчас?
— Вон, лежит на носилках.
Смотрю в ту сторону, девушка лежит с закрытыми глазами на животе.
— Я рада, что она жива.
Неожиданно, раздаются страшные крики и сильный грохот, от которого затряслись стены в храме. Мы все притихли, появляется один из воинов Тадеуша.
— Дом с вампирами, которые пересекли границу разума, разрушен. Существа вырвались на свободу. Мы постараемся их остановить, но будьте готовы. Их цель — храм. Они чуют вашу кровь.
— Как он разрушился? — спрашивают слуги.
— Господа неожиданно появились в небе и упали на здание.
— Где они сейчас? — вампир пожимает плечами.
— Снова исчезли.
— Возьми меня с собой, — говорю я вампиру.
— Простите госпожа, но Вас велено охранять.
— Я лучше пригожусь вам, чем буду отсиживаться здесь, — на глазах людей, создаю себе доспехи. Они смотрят на меня восхищенными взглядами.
— Мне нужен только хороший меч.
— Простите, но нет, госпожа. Если с Вами, что-то случится…
— Тогда я сама его себе найду, — подхожу к двери. — Лучше вам дать мне пройти, — говорю слугам, что охраняют ее. — Иначе, вы пожалеете.
— Стойте, госпожа! — вампир исчезает, но через пару секунд возвращается с мечом в руках. — Держите, если умеете им пользоваться.
— Умею, — усмехаюсь. — Не одну голову вампира я снесла на поле боя демонов.
Воин вместе со мной перемещается во двор. Я вижу, как вампиры бьются с тварями.
«Да, сейчас бы мне очень пригодилась моя способность к обездвиживанию». Но ничего. Я теперь не только советница, а еще и воительница. Приготовилась. Встала в позу. Обхватила меч двумя руками. Трое белых тел со страшными мордами несутся на меня. Получайте! Кружусь вокруг своей оси, распарывая животы чудовищ. Этим их не остановить. Они прыгают одновременно на меня. Я тоже совершаю прыжок вверх, отрубая их головы в полете. Это еще не победа. Тварей много и все они голодны. Они лишены ума, ими правит инстинкт и жажда. Чудовищам наплевать на свои раны. Существа продолжают давить своим количеством. Они все ближе и ближе подбираются к храму. Сколько, так мы еще выстоим? Не долго. И если подмоги не будет, то скоро я одна останусь с голодными тварями, вампирами, не способными управлять своей жаждой. Одна я не остановлю их. И люди в храме будут обречены.
Вселенная! Ты, услышала мою молитву! Появляется Тадеуш в своем истинном образе. Он так огромен, что просто топчет тварей. А те, настолько безумны, что не слышат приказов хозяина. Остановить их можно, только одним способом. Убить!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Последний разорван принцем пополам. Тадеуш смотрит на меня, приближаясь. Но я не боюсь его. Его настоящая сущность меня не пугает. Он проводит черным когтем по моему лицу и на нем остается темная кровь тварей. Усмехаюсь. На моих глазах принц превращается в Тадеуша, которого я знаю. Обнаженный он великолепен. Вампир прижимает меня к себе и грубо целует в губы. Я чувствую, как мы перемещаемся и оказываемся в воде. Нет, это водопад. Принц раздевает меня, а я не сопротивляюсь.