Не стать зверем (СИ) - Гордеева Ольга Владимировна

Уже на выходе взгляд ее упал на молодую пару, лежавшую, словно обнявшись. Светловолосый юноша-элез, чье тело было безжалостно разрублено от ключицы до середины живота, и темноволосая смуглая девушка, обнимающая его в смерти. Юлька отвела глаза… и снова, с безмолвным ужасом всмотрелась в лицо юноши, не желая узнавать — и узнавая Ролли. Кинувшись к ним, уже не сомневаясь, что рядом — Ильнара, она перевернула ее, пытаясь понять, чья на ней кровь — его или ее собственная? Юлька резко встряхнула ее, и девушка застонала, дернувшись от боли…

Поспешно надев крылья, она взбежала по выщербленной лестнице, ведущей на открытую галерею. Крылья были велики и тяжелы, но взлетелось неожиданно хорошо. Надо было срочно, срочно привести сюда помощь.

И тут она увидела Змея. Черное точеное тело мрачной молнией перечеркнуло небо, паря на дымчатых крыльях. Он был прекрасен, такой изящный, грациозный, совершенный… и страшен, как проклятие, как сама смерть. Она потеряла поток и едва не врезалась в балюстраду, с которой взлетала. Подавив приступ страха, она снова набрала высоту.

Нет уж, хватит. Она больше не позволит ни одной черной твари себя пугать.

Глава 16. Новое оружие

Быть только Вороном, оставаясь человеком, оказалось очень тоскливо: мне не хватало обычного, живого человеческого общения, а все те рутинные дела, которые раньше вызывали раздражение, вдруг стали такими желанными и привлекательными. Конечно, у меня получалось общаться с Шандром тем же способом, что и с Ширин — с помощью письма, только Шандр поставил у себя в кабинете большую рамку с песком, на которой я быстро приспособился писать. Получалось, что я по прежнему был в курсе всех дел и контролировал наиболее важные из них, но до чего же это было неудобно и муторно… Несколько раз я заглядывал к Ширин, повадившись ее дразнить: я нашел пару открытых вентиляционных шахт, порталов и окон, которые часто открывались, нашел окна ее личных покоев и площадку, с которой она сама время от времени отправлялась в полет над Шеннон Аром, и заскакивал в ее суперзащищенную святая святых в самые неожиданные моменты. Однажды даже удалось подловить ее переодевающейся, за что она выгнала меня вон первой попавшейся подушкой. Ребячество с моей стороны, конечно, но это хоть как-то скрашивало невеселое времяпровождение.

Еще я много летал над Приграничьем, присматриваясь к изменениям, происходящим с моей землей, и часто болтал с Эйлой, чему она была несказанно рада. Несколько раз я находил Даллаха, глядя, как он бродит по своей пуще, время от времени охотится, как на зверушек, так и на разумных, и все больше дичает. Белый олень блуждал вокруг Рузанны, словно привязанный, а его охрана и свита старательно следила, чтобы никто из разумных не попадался на его пути. Узнав про нападение Нигейра на Каррану и захват шеадр-порта, я смотался посмотреть на то, что осталось от прекрасного древнего города. Да… парень откуда-то прознал про хранилище ариадов и явно пытался его найти, совершив несколько очень опасных подрывов в городе и за его стенами, и зацепив при этом шеадр. Мастера путей были вынуждены разобрать все решетки и теперь выравнивали плиты и настраивали преломления заново. К счастью, обошлось без меня. Разрыва Грани и смешения земель не случилось, по окрестностям прокатилась лишь небольшая волна искажений, разбросав людей, попавших в зону волны, по разным непредсказуемым местам, и обвалив еще больше катакомб. Интересно, что теперь думает об этом Реваль, активно участвовавший в кампании по воплощению Змея на землях Ар Соль?

Нашел я и Юльку, позволив себе немного понаблюдать за ней издалека. В Саманданге было неспокойно, и сверху мне казалось, что в городе появилось слишком много многозначительных и тяжеловесных чужаков, ничуть не похожих на туристов. Тут явно что-то назревало. С ужасом я узнал, что девушка оказалась в Карране как раз в самый разгар наговской атаки, и что ее спутники пострадали, а парень из Альбре даже погиб. Первым желанием было уволочь ее отсюда, прямо в когтях, куда-нибудь в тихое безопасное место, вторым — послать Шандра, чтобы он убедил ее покинуть Саманданг, раз уж я не могу, третьим — найти человека по имени Алекс и долбануть его хорошенько клювом по голове за все устроенные им безобразия. Боюсь, ничего из этого бы не помогло. Она упрямая и самостоятельная. И сильная. Недаром к ней так парни притягиваются… видят, что она — особенная.

Когда я услышал уже давно знакомый крик Эйлы и почувствовал, что где-то далеко, за пределами моей земли Грань дрогнула и подалась, расступаясь и пропуская наружу нечто чужеродное, то воспринял это даже с какой-то скрытой парадоксальной радостью. Хоть что-то полезное сделаю…

Нападения с той стороны продолжались с завидной регулярностью, но теперь мы немного знали и понимали, как и зачем это делается — наши разведчики потихоньку восстанавливали картину, что происходило в Анг Мирте последние несколько сотен лет и происходит сейчас. Технология разрыва Грани появилась где-то лет двести-двести пятьдесят назад и поначалу опробовалась на Ар Хойте. В Анг Мирте никогда не забывали о том, кто их создал и погубил, всегда верили в существование прекрасных и благополучных миров за Гранью и предпринимали попытки найти туда пути. Варварский способ прорыва на тот момент был единственным возможным, и похоже, что на тот момент собственной технологии открытия Порога у них еще не было.

Установки, размыкающие Грань, стояли в крепостях, территориально расположенных так, чтобы именно из этого места размыкание грани происходило наиболее легко. За два столетия они путем многочисленных попыток вычислили наиболее проницаемые для прохода места и с завидным упорством по ним лупили. К сожалению, их ученые поняли, что подобная частота ударов потихоньку разрушает вуаль между мирами, делая Грань все более тонкой и хрупкой. Они бы, наверно, делали это чаще, но технология оказалась энергетически затратной, для каждого удара приходилось длительно накапливать энергию. Размыкатели стояли всего в двух местах — крепости Кан недалеко от Фрейфена, и крепости Шен. Обе они располагались в аномальных зонах, и одну из них — крепость Кан — я уже неоднократно видел, делая свои короткие вылазки в Анг Мирт в облике Ворона. У меня уже несколько раз возникала мысль попытаться подорвать обе установки в крепостях, но как это сделать, у нас с Гевором пока что не было ни малейшего представления. Для начала следовало бы разжиться агентурой среди военных.

Сегодняшний разрыв произошел в Ар Лессене, к счастью, в малонаселенном районе, сплошь покрытом полями разных сельскохозяйственных культур, которые к этому времени года были уже убраны. Появившись там раньше Пауков, я сделал несколько кругов над территорией вокруг разрыва, промчался низко над землей и поднял сильный ветер, разгоняя немногих работающих разумных. Потом пришли Пауки, еще чуть позже появился Шандр. Сегодня болидов не было, из ярко-алой вертикальной щели, привычно расползавшейся от нашествия гранеедов, ползла тупая лавина нэргов. Наги не пришли. Мы, конечно, спокойно справлялись и без них, но с ними — быстрее, и уж тем более они были незаменимы, если в атаке участвовали воздушные боевые единицы Анг Мирта. Привычно разделываясь с гранеедами и уже отработанным до бессознательности усилием затягивая дыру в Грани, я все ждал, когда появится хоть кто-нибудь из Наган-Карха, но никто из Ордена Аспида так и не пришел на помощь. Время шло, Пауки постепенно вычищали поля от сгустков некроса, а во мне все сильнее и сильнее нарастала злость. Значит, собственные шкурные интересы, демонстрация мускулов и разорение своих, вернее — наших миров для Нигейра важнее защиты от внешней угрозы? Дерьмо дело, надо сказать…

Когда Грань полностью восстановилась, а нэрги с гранеедами были окончательно уничтожены, Шандр сделал мне знак, что хочет поговорить. Я стал снижаться и уменьшаться до удобного для разговора уровня и размеров, когда вдруг почувствовал, что с Гранью снова что-то происходит. Предупредив Шандра пронзительным криком, я хотел было рвануться вверх, но тут словно бы ниоткуда через все небо полыхнула целая стена огня. Ужасный, отчаянный крик Эйлы в моем сознании сменился собственной жгучей болью где-то в районе крыла, и я ощутил, как этот огненный резак во все небо, состоящий из чистой эгри, рассекает пространство на две части, и грань снова расползается в том месте, где горит. Паника охватила меня, сумасшедшая, неконтролируемая паника. Я не чувствовал, что там, за стеной огня, я не чувствовал землю, как будто там возникла пустота и кусок пространства откололся, оторвался от нашего мира. В ужасе отшатнувшись назад от огненной завесы, я в каком-то умопомрачении сконцентрировал весь имеющийся у меня наэр, хорошо гасящий эгри, и швырнул им в пылающую стену. В пространстве опять что-то мощно полыхнуло, меня отбросило назад и я почувствовал, что падаю. Во время падения на мгновение пришло знакомое ощущение холодного ожога. Грань послушно схлопнулась обратно, а я рухнул на землю, ударившись головой и потеряв сознание.