Кристофер Раули - Меч для дракона

Тогда генерал велел выдать воинам по доброй порции виски. Он также освободил Второй марнерийский от караулов – им и так сегодня досталось.

Только теперь командир Портеус Глэйвс присоединился к своему полку. Его голову украшала окровавленная повязка. Недоверчивый Гектор отправил своего личного врача выяснить, в чем там дело. Пока Дэндрекс разбивал шатер, врач осмотрел раненого. Он обнаружил длинный неглубокий порез на лбу Глэйвса и большой вздувшийся синяк.

– Ему повезло, – честно доложил врач генералу. – Немного правее, и стрела угодила бы точно в висок.

Гектор выслушал и отказался от мысли предать Глэйвса военно-полевому суду.

На Селпелангум опустилась ночь. Один за другим в городе загорались фонари. Вокруг армейских шатров солдаты оживленно рассказывали друг другу о своих переживаниях, пили виски и пели. Все они испытывали странное чувство радости и удовлетворения, как после хорошо сделанной работы. Впрочем, так оно и было. Они провели бой почти идеально, а для этого требовались настоящее искусство. Они косили ряды врагов, словно пшеницу.

А драконы Стодевятого и их драконопасы уже крепко спали, слишком устав, чтобы праздновать победу.

       Глава 14      

агдален из Тарчо стояла на веранде верхнего этажа дома купца Ирхана из Би и глядела на раскинувшийся внизу громадный город Урдх.

Сейчас, ночью, он светился тысячами тысяч фонарей. Широкие улицы, словно реки желтого света, разбегались от сердца города, где, с зелеными светильниками под острыми крышами, тянулись в небо башни императорской Крепости Зэдул.

Значительно ближе огромной горой чернел зиккурат Эуроса Колосса. На его вершине, купаясь в золотом сиянии, высилась гигантская статуя Эуроса.

Было тепло, и Лагдален оделась в одну только хлопковую рубашку с юбкой и открытые сандалии. Легкий ветерок нес запахи большого города – жасмина из близлежащих садов, гнили и отбросов с севера и запада, где находились перенаселенные трущобы. Для девушки с севера южное тепло казалось настоящим блаженством.

Увиденное поражало воображение. Подумать только, весь город Марнери можно упрятать внутри города Фидифира, который сам всего лишь малая часть гигантского Урдха. Здесь жили миллионы людей. В одном этом городе их больше, чем во всех городах Аргоната вместе взятых.

Лагдален уже довелось увидеть здесь такое, что она не забудет до конца своих дней.

Ужасы, перед которыми бледнели кошмары Туммуз Оргмеина, чудеса, вроде золотой статуи Гинго-Ла, стоящей перед храмом на Императорской улице. Даже отсюда девушка видела статую древней богини, озаренную серебристым светом из небольшой пирамиды над храмом.

Лагдален вспомнила, как потрясли ее слова Рибелы о том, что здесь не поклонялись Великой Матери. Это качалось невероятным. И как урдхцы не понимают, что Великая Мать стоит за всем творящимся в этом мире, даже за их глупыми богами и богинями?

Великая Мать – во всем. Она и только она есть плоть вселенной. Потому-то ей и не ставили статуй, не позволили идолов в храмах. Она сама себе была храмом.

Лагдален вздохнула. В другое время, наверно, она смогла бы по-настоящему насладиться этим волшебным зрелищем. Она бы с радостью воспользовалась возможностью повидать мир, набраться новых впечатлений. Но сейчас большую часть времени девушка проводила в тоске и печали. Ее мысли непрестанно возвращались к маленькой Ламине. Как она там? Все ли с ней хорошо? Скучает ли она по маме?

Лагдален невольно застонала. Висари была прекрасной няней, и можно было не сомневаться, что Ламине обеспечен нужный уход. Она даже и не заметит, что ее мама куда-то пропала. К тому времени, как Лагдален вернется, ее дочь будет считать Висари своей настоящей мамой.

Лагдален крепче сжала зубы. Об этом думать не следовало. Когда-нибудь, как-нибудь она привезет дочку посмотреть Урдх.

У нее за спиной послышались шаги, и Лагдален поспешно обернулась. К ней направлялся хозяин дома, купец Ирхан.

– Как мило, – сказал он. – Тебе нравится вид?

– Да, – кивнула Лагдален. – Очень нравится.

– Это твой первый визит в Урдх?

– Да.

Купец Ирхан, крупный, начинающий полнеть мужчина, носил простой кафтан темного цвета, как раз такой, какой недавно вошел в моду в Кунфшоне.

– Надеюсь, тебе понравится этот старый город. У нас нет ничего подобного.

– Я как раз об этом и думала, – кивнула девушка.

– Ах, этот ветер, аромат цветов, еще какие-то запахи… это Урдх. Да, следует еще не забыть великолепную кухню улицы Горячих Специй.

– Я много раз о ней слышала. Может, нам и удастся как-нибудь там побывать.

– Великая Мать, спаси меня! – воскликнул потрясенный до глубины души торговец. – Вы обязательно должны посетить улицу Горячих Специй. И не один раз, а много. Каждую ночь! Там такая кухня, какой нет больше нигде в мире. Здесь они смешивают кунжут и пшеницу с Севера с оливками, рыбой и вином с южных берегов. Они добавляют к блюдам тропические деликатесы Кэнфалона и грибы из восточных провинций, а еще чуточку экзотических фруктов из Эйго и с тропических островов. Ах, эта улица Горячих Специй! Поверишь ли ты мне, если я скажу, что во всем Кадейне есть, быть может, три ресторана, способные сравниться с дюжиной первых попавшихся ресторанов Урдха. Через час мы отправляемся в одно из моих самых любимых заведений. Мы пойдем к Индрио, в прекрасное местечко с удивительным выбором вин. Как тебе это понравится? А? Клянусь Великой Матерью, я думаю, что тебе это очень поправится! И мне тоже. – И он погладил свой выпирающий из-под кафтана живот. – Значит, к Индрио. Запеченная утка и фалафель{5} там просто неподражаемы. Еще тебе должны понравиться пряные угри.

Открылась дверь, и на веранде появилась жена купца, Инула. На ее широкополой шляпе из черного атласа висели, непрерывно позвякивая, маленькие колокольчики. Одета Инула была в вечернее платье из серого шелка и атласные туфельки.

– Моя милая, – она взяла Лагдален за руку, – это такая честь, что ты остановилась в нашем доме. Ты само воплощение марнерийской элегантности. Такая свежесть, такие ясные глазки. Ты живой укор пресыщенной жизни этого полного грехов древнего города.

– Леди Инула, я горда тем, что мне довелось стать вашей гостьей.

– Спасибо, милая. Когда-то давно я знала твоего отца. Знаешь, будучи еще совсем юношей, он пять лет провел в Би. Там мы с ним и познакомились. Передай, пожалуйста, Томазо от меня привет.