Александр Маслов - Свиток Хевреха

- Неплохо вы устроились, господин Варольд. Неужели вы не пойдете навстречу начинающей заурядной мэги, у которой нет ничего за душой, кроме тысячи неразрешимых проблем, - проговорила Астра, задержавшись на последней ступени и оглядываясь на богатый, украшенный позолотой, паланкин с мускулистыми носильщиками, ожидавший внизу.

Неожиданно высокая дверь распахнулась, и вышел рыжеусый франт в шляпе с пышными перьями и молодая особа в синем атласном платье, отделанном жемчугом и серебром. Ее длинные волосы, спадавшие на грудь пшенично-светлой волной, прикрывали медальон с яркой девятиконечной звездой - знак мэги.

- В сторону! - прикрикнул франт, оттесняя Астру и пропуская знатную спутницу к паланкину.

Следом слуги вынесли коробки и сундук, окованный медью, какие-то вещи еще.

- Уже к вечеру, госпожа Верда, вы забудете об этом негодном доме - клянусь перед Сестрами Небесными, - пообещал незнакомец, галантно придерживая даму за руку. - Со мной вы будете как сама Рая!

Они скрылись за пьедесталом грифона, носильщики с паланкином поспешили навстречу. Астра же, вспомнив о своем медальоне, толкнула захлопнувшуюся перед ней дверь. Поднявшись по лестнице мимо огромных красочных полотен и ваз с цветами, она увидела все того же гнома-слугу, узнавшего ее сразу и схватившегося нервно за пуговицу на мундире.

- Астра Пэй к господину Ва-роль-ду, - вкрадчиво и с насмешкой произнесла она. - Извольте, быстренько доложить, любезный Фирит, пока здесь что-нибудь не испортило мне настроение.

- Мэги Астра Пэй? - переспросил гном то ли в шутку, то ли из предосторожности, дорожа своей клочковатой огненной бородой.

- Истинно так, - она повернулась к анфиладе с рядом статуй, холодно стоявших в нишах. У дальней двери, откуда вышел прошлый раз Давпер, столпились посетители салона. Жрецов Архора и служительниц богини грез она узнала по длинным серебристым одеждам, пыталась расслышать их речи, но Фирит появился удивительно быстро и пригласил:

- Прошу, госпожа, - магистр ждет!

Он, скрипя остроносыми сапожками, провел мэги мимо либийцев-стражей в зал с полированным до блеска, таким предательским полом и остановился у колонны, косо и хитро поглядывая на гостью.

- Хочешь позабавиться, коротыш? Не выйдет, - дернув его легонько за бороду, Астра обошла круг блестящего камня по краю и, величественно ступив на мягкий ковер, прошествовала в зал приемов.

Увидев мэги, Варольд Кроун встал из-за стола, удивительно проворно для старика и своего положения.

- Рад видеть, госпожа Пэй, - он взял ее руку и, наклонившись, поднес к сухоньким губам. - Очень рад! И примите мои извинения. За первую не очень приятную вам встречу. Мне стыдно, признаться…

- Принимаю, магистр. Хотя не стоит так расшаркиваться передо мной, - она улыбнулась без насмешки, вздохнув, убрала волосы назад. - Я тоже очень рада… что вы сегодня один - без этого тошного Канахора. Вы связывались с госпожой Изольдой?

- Да. Вернее, она сама связалась со мной в тот же день, - не отпуская руки мэги, он подвел ее к мягким кожаным креслам в углу. - Вечером я смотрел в хрустальное зеркало Рены и увидел ее. Все такую же молодую, красивую и, наверное, счастливую. Изольда… Беспокоилась за вас. Позвольте, я перейду на "ты"? Думаю, мы можем стать друзьями без всяких условностей, которые надоели, честное слово. С утра надоели, - Астра кивнула, удивляясь его какой-то восторженной, почти детской болтливости, и он продолжил: - А сегодня ушла еще одна моя помощница. Не знаю даже почему. Просто сказала, что ей нечего больше делать здесь.

- Наверное, она - та, белокурая мэги, с которой я столкнулась у входа, - Астра присела, поглаживая шелковистый подлокотник и разглядывая гадальные пластины, разбросанные без порядка на столе.

- Да, мэги Верда. Не представляю, что наговорил ей Канахор, но между нами стало что-то не так. Что-то будто поломалось. Знаешь, как бывает - открываешься теплу эфира, и вдруг тебя обжигает холод Маро. Но пусть уходит - не хочу я об этом, - он замолчал, смяв в руке край балахона.

- Как там Изольда? - спросила Астра, опуская голову на мягкую кожу. - Прошло несколько дней, а кажется, я не виделась с ней очень давно. Будто в другой жизни.

- Изольда… Я налью нам немного легкого аютанского. И орехи в меду будут очень кстати, - он взял узкогорлый кувшин и чашечки с красно-синим орнаментом, осторожно наполняя их темной пряной жидкостью. - Она все так же молода и безумно красива. Она всегда следила за собой. Любила себя. Астра, ведь я всего на двенадцать лет старше ее, а успел превратиться в старика. Конечно, в этом она не виновата. Она рассказывала тебе нашу историю?

- Изольда упоминала вас. Часто. Говорила, что вы - ее друг и поклонник чуть-чуть, - мэги пригубила напиток, ощущая сладкое тепло на языке.

- Чуть-чуть… - он с горечью улыбнулся. - Когда-то я любил ее больше жизни. Канахор своим появлением напомнил мне часть тех событий, и теперь я потерял покой… чуть-чуть. Я встретился с ней сразу после Голорской войны. Семьдесят шесть лет назад. Была победа и столько радости - мы плясали на руинах Зарды, которые еще дымились от ударов баллист и мощи сокрушающих заклятий. Остатки войска болотников бежали после дерзкой атаки наших союзников. Скоро все кончилось, появился король олмийцев со свитой, рыцари Луча и члены магистрата. И я увидел ее верхом на серебристо-сером жеребце, с летящим позади шлейфом волос, похожих на дикий рассвет. Увидел, и эта безумная долгая война, эта сладкая победа стали для меня совсем тихой, остывающей нотой - другая музыка разом наполнила сердце.

Астра нетерпеливо шевельнулась в кресле, украдкой поглядывая в зеркало, оправленное ярким лазуритом и нитями бронзы. Образ Изольды во славе, величии несущейся на коне перед высокородными олмийцами и героями той легендарной войны, отчего-то взволновал ее, словно звук трубы Крона, который она слышала в храме Лузины и всегда замирала, чувствуя при этом, как озноб крадется по спине, а в груди становится беспокойно и тесно. Мэги подумала, что когда-нибудь, может через сто лет, какой-нибудь магистр или стареющий король будет говорить и о ней так.

- Все мы: великий Паддий, Римли, Анексард Нех и, конечно, я, многие другие, приняли приглашение олмийцев и отправились в столицу на празднества, - продолжил Варольд, охватив пальцами чашку с вином. - Отправился, потому что там была Она. Целый год мы гостили в Лузине - самый счастливый и несчастный год моей жизни потому, что я каждый день видел ее, проводил с ней вечера, даже ночи, и сходил с ума, когда видел ее с Анексардом, принцем Луацином или красавцем Паддием. Не знаю, что было между нами… между нами всеми, но так долго продолжаться не могло. Ее красота и свобода, ее необъяснимое волшебство становились вином и ядом, который убивал не только меня. Нечто похожее чувствовал наш славный паладин Нех, а Римли однажды сказал, что она сама должна рассудить с кем ей остаться. Он пошел к ней с этим больным, наверное, глупым вопросом, а на следующее утро сказал, что мэги Изольда выберет того, кто добудет для нее Черную Корону Иссеи. В тот же день я, даже не попрощавшись, отбыл в Либию, совсем не представляя, что ждет меня в мертвой теперь, дикой стране.